Журнал «Если», 2006 № 03 - Страница 81

Селениты были дежурными персонажами НФ опять-таки с самых ранних времен. Традиция описывать «государства и империи Луны» восходит еще к «Правдивой истории» Лукиана Самосатского, и ему же принадлежит почти канон глубокой иронии, которой пронизаны подобные описания. Он же первым прибег к мистифицирующему, якобы искреннему и правдивому тону в повествовании.

Когда даже самые слабенькие телескопы позволили обнаружить, что на Луне явных следов жизни нет, селенитов загнали сначала на обратную сторону Луны (Жюль Верн, Ежи Жулавский), а потом и под лунную поверхность (Г.Уэллс). В текстах, претендовавших на научность, о живых обитателях Луны либо вообще не говорилось, либо герои сталкивались с какими-нибудь уж совсем примитивными организмами (Н.Морозов «На Луне»). В лучшем случае герои находили на планете остатки давно угасшей лунной цивилизации (В.Лэйч-Сзирма «Письма с планет», Э.Фоссет «Призрак Гай Тирла», Д.Гриффит «Милая Луна в пространстве»).

Уже к середине XIX века главным претендентом на место обитания наших ближайших разумных соседей становится Марс. Герои НФ-рассказов если и отправляются на Луну, то частенько оказываются там «проездом», стремясь на самом деле к более отдаленным целям (А.Лякидэ «В океане звезд: астрономическая одиссея», В.Язвицкий «Путешествие на Луну и Марс»). Последним всплеском интереса к обитаемому спутнику стал рубеж 1920-1930 годов, когда о жизни здесь написали Э.Гамильтон в «Иной стороне Луны», О.Клайн в «Лунной головоломке» и Д.Уильямсон в «Лунной эре». С Луной повторялась та же ситуация, что и с околоземной областью – ее явная безжизненность в сочетании с «доступностью» вызывали у авторов НФ-романов зевоту. Фантастика активно стремилась на галактические просторы, и наша ближайшая соседка воспринималась в лучшем случае как база для космонавтов или огромная стройплощадка.

Интерес к лунным путешествиям подогрел переход вопроса в практическую плоскость. Еще в 1939 году А.Кларк опубликовал эссе с характерным названием «Мы можем запустить ракету на Луну – уже сейчас!». Представления о том, что спутник Земли будет покорен в ближайшее время, прочно укрепились в НФ. Именно об этом писал в 40-50-х Р. Хайнлайн. Верный идеям демифологизации космического будущего, он превратил Луну в задний двор Земли. Если в действиях его героев, осваивающих лунные просторы, и проявляются следы героизма, то это героизм будничный, героизм персонажей производственного романа. То же стремление к глубокому реализму в описании освоения Луны проявили А.Кларк в «Лунной пыли», С.Лем в ряде рассказов о пилоте Пирксе, Ч.Мейн в «Глубоком вакууме», У.Томас в «Долгом взгляде», Д.Кэмпбелл в «Лунном аду».

Одновременно началось своеобразное двоение образа Луны в фантастике. С одной стороны – пыльная и скучная соседка Земли, которую походя осваивают земляне, с другой – Луна как некий воображаемый мир, как полигон для развития неправдоподобных сюжетов, создания притч и сказок. Если же и возникали в НФ более архаичные идеи, вроде обитающих на Луне подземных селенитов, как в великолепном рассказе Л.Дель Рея «Крылья ночи», то они теперь тоже воспринимались в качестве условности.

Представление о доступности Луны привело к тому, что с конца 40-х годов она все чаще становится ареной действия детской НФ. Дежурная схема: школьники чуть ли не в подвале собирают космический корабль и отправляются на нем к ближайшему небесному объекту: Р.Хайнлайн поведал об этом уже в 1947 году в романе «Космический корабль «Галилей».

Все чаще историю освоения Луны стали связывать с политическим интригами. Иногда эта лунная политика выглядит весьма нетривиальной (как в романе того же Р.Хайнлайна «Луна – суровая хозяйка», где описывается революция лунных колоний против земной метрополии). Но обычно писатели земную политическую ситуацию переносили на Луну (романы Р.Баржавеля «И черт унес» или Б.Бовы «Когда небо вспыхнуло»).

Постепенно в НФ-книгах любым другим разумным существам, кроме людей, путь на Луну стал заказан. После исчезновения селенитов со страниц научно-фантастических произведений писатели какое-то время еще рассуждали о Луне как о возможной базе для инопланетных пришельцев (яркий пример – саркастический рассказ А.Азимова «Сердобольные стервятники» о пришельцах, дожидающихся на Луне, пока люди испепелят себя в атомном Армагеддоне). Однако эта идея быстро перекочевала на страницы книжек ловцов летающих тарелок.

Несколько дольше продержалась тема артефактов иных цивилизаций, оставленных на Луне инопланетянами. В «Коварной Луне» А.Будриса землянам (вернее, их клонам-копиям) приходится исследовать загадочный лунный артефакт. В «Космической одиссее 2001 года» А.Кларка черный обелиск, закопанный на Луне, не только отправляет сигнал своему огромному собрату, вращающемуся на орбите Юпитера, но и фактически дает старт переходу землян на новый уровень эволюции. В романе Г.Бенфорда «В океане ночи» герои, обнаружив на Луне чужой космический корабль, выясняют, что во Вселенной господствуют разумные компьютеры.

К середине 60-х годов все основные темы лунной эпопеи уже казались настолько заезженными, что над ними откровенно издевались: в западной НФ это сделал, например, У.Темпл в «Выстреле по Луне», у нас – Н.Носов в «Незнайке на Луне». В этой детской сказке заключены все темы ранней лунной НФ – и Луна как главная цель экспедиции, и лунная цивилизация, находящаяся внутри естественного спутника Земли, и даже враждебность селенитов к землянам.

Сегодня тема «Вперед, на Луну» тоже перешла в раздел антуражных. Писатели словно уверены: возникни необходимость, и земляне за десяток лет возведут города под куполами. Д.Геррольд в «Сезоне бойни» даже делает Луну убежищем для человечества от стремящихся завоевать Землю хторранских монстров, а Д.Уильямсон в романе «Терраформирование Земли» идет еще дальше – его герои создают на Луне тайную базу с хранилищем генного материала для клонирования живых существ. Эта база должна стать гарантией возобновления разумной жизни на Земле.

Ситуация с Луной не изменилась и в последнее время. Возьмем хотя бы относительно свежий роман американского фантаста Р.Бютнера «Сиротство». Некие инопланетные «слизни» нападают на Землю. И что же? Земляне, до этого пятьдесят лет даже не задумывавшиеся о полетах на Луну, не только моментально возобновляют программу «Аполлон», но и быстренько организуют базу на Луне для отпора инопланетным монстрам. И именно с Луны стартует корабль «Надежда», несущий десантников к ближайшему форпосту «слизней» – Ганимеду.

В других редких образцах романов о Луне, появившихся в последнее время, авторы используют старые идеи, часто синтезируя несколько тем в одном повествовании. Например, у Ф.Березина в романе «Лунный вариант» победа СССР в лунной гонке (а об этом писал еще в 1959 году А.Друри в романе «Совет и согласие») сочетается с поиском инопланетных артефактов.

Видимо, и с Луной ситуация в НФ изменится, лишь когда (и если) начнутся постоянные полеты на спутник Земли. Тогда уж фантасты опять обратятся к этой теме, вдруг обнаружив, что наша ближайшая космическая соседка – целый мир, полный невероятных загадок и тайн.

Москва: Энигма, 2005. – 576 с. 2000 экз.

Известный поэт и переводчик классической поэзии не первый раз выступает в прозе. Три года назад вышел его сборник «Будущий год», посвященный мистике дачного Подмосковья. Теперь в том же издательстве опубликован роман криптоисторической и криптофилософской фантастики.

Поиск истинной крови Меровингов и эликсира бессмертия в закулисах мировой истории – известный сюжет. Книга насыщена религиозно-философской тематикой. Перед нами щедрое на причудливые повороты расследование взаимосвязей христианского богословия и эзотерических культов, европейской литературы и народных легенд, русской философии и истории последних веков. Прообразом главного героя Платона Чудотворцева стал известный диалектик и имяславец А.Ф.Лосев. За напластованиями вымысла различимы и детали биографии, и стиль письма: объединяются несовместимые понятия, чередуются синонимические и омонимические линии в этимологическом исследовании, парадоксальность вывода отсылает к истинному бытию, доказывающему всякое суждение. И лишь изредка слышен сухой смех книжного червя под скорлупой пародии на глубокомыслие.