Журнал «Если», 2002 № 10 - Страница 75

Хотя вторая часть произведения читается не в пример легче первой, но при этом, к сожалению, пропадает атмосфера жутковатой недоговоренности, ожидания неясных, а потому страшных событий — взамен мы имеем традиционный набор ходов.

Буренин прячется у своей невесты. Поскольку о ней раньше ничего не говорилось, можно предположить, что автор ввел ее в действие исключительно для того, чтобы герой мог выговориться.

На нескольких страницах развивается в общем-то нехитрая мысль о том, что игры в заговор рано или поздно порождают заговор реальный, а мнимые страхи, накапливаясь, могут сконцентрироваться настолько, что изменят реальность далеко не в лучшую сторону. Намек на то, что конспирологи, в отличие от лемовских футурологов, не ищут подлинной реальности, а, наоборот, искажают ее, дан настолько тонко, что остается практически незаметным. Справедливости ради надо отметить: здесь автор скорее находится под влиянием Филипа Дика, нежели польского фантаста.

Не раз и не два Анатолий повторяет, что он не герой, что ему нет дела до всей мутотени, в которую он случайно оказался замешан, и что он вернул бы папку, если бы не выбросил ее в мусорный бак.

Невеста предает героя, и он попадает в лапы злодеев. Анатолия то держат в «обезьяннике» вместе с бомжами и алкашами, то прячут по каким-то квартирам, где живут вьетнамцы, его никто не допрашивает и даже не интересуется, где папка с бумагами. Похищенный журналист хочет договориться со своими пленителями, он готов к сотрудничеству, но в диалог с ним не вступают, поскольку судьба его уже решена.

Заговор, как выясняется, действительно имел место. Оказалось, что ацтекские жрецы в течение ряда веков готовятся к страшной мести европейской цивилизации за все обиды, унижения и муки. Картофель — дар американского континента Европе — составная часть этого заговора. С помощью этого подозрительного корнеплода они давно отравляют невинные организмы европейцев (а заодно — азиатов и африканцев) соланином и чаконином. А к чему приведет многовековое воздействие гликоалкалоидами? Убитый старичок-конспиролог как раз присматривался к картофелю и к другим паслёновым на предмет наличия мутагенов. Судя по невнятным намекам, ацтекские жрецы, возможно, сами того не зная, работают на долговременную программу якобы исчезнувших тольтеков. Юровский явно стремился выйти на юмористический или даже фарсовый финал, местами проскальзывают шуточки типа «партизанский отряд имени Монтесумы», но логика повествования сыграла с ним странную шутку. Возможно, что на каком-то этапе автор сам поверил в некие надмировые управляющие структуры. В конце концов лестно ведь в трагедиях личных и общественных видеть игру сил, космических или демонических, а не человеческую глупость, пошлость и головотяпство.

Финальные эпизоды, несмотря на откровенные попытки сделать гротеск, трагичны в своем реализме. Из реплик второстепенных персонажей выясняется, что идеями конспирологов заинтересовались вполне земные структуры. «Ацтеков» на самом деле создают то ли с помощью биотехнологий (очевидно, речь идет о клонировании), то ли модифицируя психику маргиналов. Предполагается, что борьба с кровавым культом сплотит общество, поскольку ни скинхеды, ни выходцы с Кавказа, ни таинственные подрывники на демонических злодеев не тянут.

И вот мы ждем момента, когда герой, счастливо избежав всех бед, произнесет гордые и разоблачительные слова, собираясь вступить в неравный бой. Но его вдруг хватают и без лишних разговоров приносят в жертву кровавым богам. Автор попадет в ловушку собственного вымысла, и когда перед ним встает выбор — канон или «правда жизни», — он выбирает правду. Мораль прочитывается вполне конформистская — одиночке не победить и не перехитрить силы зла, лучше держаться от них подальше.

Юровскому вполне удалась сцена, в которой жрец вскрывает Анатолию грудную клетку ножом «Оса-2», выдирает трепещущее сердце и протягивает его на ладонях закатному солнцу, тусклые лучи которого еле освещают жертвенный стол на пирамидальной вершине здания Газпрома.

Рецензии

Алексей КАЛУГИН

МИР БЕЗ СОЛНЦА

Москва: ЭКСМО, 2002. — 416 с.

(Серия «Абсолютное оружие»).

13 000 экз.

На первый взгляд, ситуация, которую описывает в своем новом романе А. Калугин, входит в число типичных для НФ: земная экспедиция, не поддерживающая постоянного контакта с Землей, исследует неизвестную планету.

Подобно другим авторам, описывавшим экспедиции за пределы земного гравитационного колодца, А. Калугин предельно лаконичен в подробностях о том, как устроен мир землян будущего. Это Земная Федерация, она иногда с кем-то воюет, у нее есть армия, флот, дураки-ученые, разведка. Вот, пожалуй, и все, что мы узнаем. Автора гораздо больше интересует столкновение с иной реальностью и чужим разумом. Однако в романе «Мир без солнца» простота исследовательского сюжета осложняется тем, что ученые (и естественно, охраняющие их военные) прибыли на планету РХ-183, чтобы изучать не столько ее, сколько Лабиринт — загадочное сооружение неведомой цивилизации.

Экспедиция идет ни шатко ни валко, как и положено такому мероприятию: ученые склочничают, военные демонстрируют патентованную армейскую тупость, и никто не слушает Иво Кийска — единственного свидетеля и знатока Лабиринта, уцелевшего во время предшествующей экспедиции на загадочную планету. И все будто бы «идет как идет», пока один из исследователей — С. Р. Дугин — не решает загрузить в «локус» (информационный центр) Лабиринта собственного виртуального двойника.

Разношерстной команде пришлось попотеть, чтобы найти выход, столкнуться с существами из альтернативных реальностей, смоделированных Лабиринтом — римскими легионерами, одержавшими победу во второй Пунической войне, и с человекоящерами, породившими целую цивилизацию, основанную на использовании биологических технологий… Конец романа можно истолковать по-разному, автор словно стремится дать понять читателям, что загадочный артефакт еще не закончил свои игры с людьми.

Вполне положительно оценивая роман «Мир без солнца» как книгу о научной экспедиции в иной мир, не могу не побрюзжать под конец. Видимо, автор попал под гипноз популярных в последнее время рассуждений об империи, потому что заставляет центуриона Сервия Плавта, героя второй Пунической войны из альтернативного прошлого Земли, то вспоминать о величии Римской империи, то заявлять, что жизнь его солдат принадлежит императору. Это казус. Римские легионеры оказались в мире Лабиринта сразу же после битвы при Каннах (216 г. до н. э.), а первым императором Рима стал только двести лет спустя всем известный Октавиан Август (63–14 гг. до н. э.), установивший собственно имперский строй (принципат). А до этого в Риме была республика, за которую и проливали кровь легионеры Сервия.

Лоуренс УОТТ-ЭВАНС

НОЧЬ БЕЗУМИЯ

Москва: ACT, 2002. — 427 с.

Пер. с англ. Н. Чертковой.

(Серия «Век Дракона»).

9000 экз.

Уотт-Эванс наконец-то исполнил вековую мечту поклонников фэнтези: лечь спать простым смертным, а проснуться волшебником. То есть, простите, чародеем, поскольку волшебники в этом жестко структурированном феодальном мире, известном отечественному читателю по повестям «Заклинание с изъяном» и «С единственным заклинанием», уже есть, равно как и колдуны, ведьмы, жрецы… Но ведь не название важно, а способности, таинственным образом появившиеся у обычных горожан, которые в одночасье научились перемещать усилием воли предметы, зажигать поленья и даже летать!