Журнал «Если», 2001 № 7 - Страница 69

— Слушай, ты, Электронный Пахан! — выкрикнул с южным темпераментом авторитет номер три. — Ты думаешь — непобедимый, да? Весь Город под крышу взял, да? А все потому, что у тебя игра закрытая! Твои умники для тебя что хочешь нарисуют, да? У меня три программиста есть — они твоих сосунков уроют и асфальтом закатают. Давай так — они мне приблуду делают, твои тебе, да? И через неделю мы с тобой разбираемся в "Стреле"! Вдвоем! Миллион баксов на кон!

— А у тебя есть миллион, Шмайссер? — вяло поинтересовался Кумпол. — По слухам, ты все уже просадил, один "Мерс" остался, да и тот не шестисотый. Я вам так скажу. В игру никто никого дуром не гонит. Хочете — играйте, не хочете — нет. У меня свои дела, у вас — свои. Я в ваши дела не интересуюсь…

— Не интересуешься?! — авторитет номер два резко встал на ноги, расплескав на столе кофе из чашки. — А кто у меня два дня назад Мытный рынок перекупил? Нефтехлеб твой! Кто у Равиля все дело увел? — он ткнул пальцем в авторитета номер три. — Обратно ты! Разорил ты нас всех, стравил, а сам чистенький. В компьютере весь Город под крышу взял, теперь на Волгоколымск зубы точишь? И ты что, хочешь сказать, что все это по понятиям?! Вот тебе!

Авторитет сунул под нос Кумполу здоровенный веснушчатый кукиш.

Кумпол медленно, с достоинством встал и взял бегемота под мышку. Животное, видимо, почувствовало, что дело пахнет жареным — испугалось, зажмурило голубые глаза и завоняло еще сильнее.

— Это неправильный базар, — сказал Кумпол. — У вас, похоже, проблемы образовались, люди. Только я в этих проблемах не замазан. Сами разбирайтесь. Я человек правильный, деньги на грев перечисляю, кодекс блюду. А на ваши игры мне не интересно. Мне вот что интересно животноводство.

И он с любовью похлопал бегемота по толстой кожаной морде.

Это переполнило чашу терпения трех криминальных авторитетов. Они дружно, словно по команде, вскочили, выхватили пистолеты и произвели множественные выстрелы по Кумполу и его карликовому гиппопотаму. Кумпол погиб на месте. Бегемот скончался через три дня в реанимации, не приходя в сознание.

Нечего и говорить, что такое злодеяние не осталось безнаказанным. В ресторан немедленно ворвалось двадцать пять головорезов в пиджаках от Gucci и расстреляли троих беспредельщиков. Впрочем, действие на этом не кончилось. Бригады моральной поддержки троих авторитетов обложили ресторан и долго выкуривали оттуда головорезов в пиджаках, кидая в окна гранаты…

Основательно разрушенный ресторан "Волна" восстановили только через три месяца.

Зазвонил телефон. Тот самый, красненький, с орлом на диске. Подполковник Внутренних Органов Иван Иванович Трофимов цапнул трубку, приложил ее к уху. Услышав голос, он расправил плечи и выпрямился в струнку, не вставая, впрочем, со стула.

— Да, товарищ генерал-майор, — четко выговорил он. — Так точно. Еще как закончили! То есть вообще всех. Тех, кто остался, арестовали. Ну, сами понимаете — теперь не отпустим. Они тут всю неделю войну воевали — прямо на улицах стреляли. С поличным взяли. Теперь на каждом столько статей висит, что на пожизненное хватит. Да?!! Ну спасибо, товарищ генерал-майор! Обязательно передам. Обрадую. Они молодцы, мои ребята. Так точно!

Начальник компьютерного спецотдела подполковник Трофимов положил трубку, кашлянул в кулак, хмыкнул. Хорошие дела — медали для сетевиков. Интересно, что они с этими наградами делать будут? Отсканируют и распечатают? Или просто сломают и потеряют?

Он щелкнул пальцем по клавише внутреннего коммутатора.

— Михаил, Градовского мне. Что значит спит? Что значит всю ночь работал? Знаем мы, что они там по ночам делают. В игрушки играют. За счет государства. Дети малые… Разбудить. Ну ладно, пусть не бреется. Пусть хоть зубы почистит.

Ровно через тринадцать минут двенадцать секунд дверь кабинета неохотно приоткрылась и в образовавшуюся щель прополз насмерть невыспавшийся парень — тощий и встрепанный. Длинный нос его оседлали круглые, леннонообразные очки. В руке парень держал коричневую электронную плату, усеянную разноцветными прямоугольничками микрочипов.

— Вот, — сказал он, не здороваясь, — Эсбэ лайв плэйер пять один. Достал он меня. Не тянет железо. Менять надо. Давайте апгрейднём его, а, Иван Иваныч? Возьмем Turtle Beach Santa Cruz. Долбаный сырраунд будет закачаешься!

— Это ты брось, Владислав! — строго сказал подполковник. — Сколько этот бластер у тебя работал? Два месяца? Еще поработает. Денег на вас не напасешься — каждую неделю новые железки покупать.

— Вот, всегда так… — флегматично протянул парень и шлепнулся на диван. — Что вы денег-то жмете, Иван Иваныч? Мы ж их назаработали три Камаза. Хоть вилами грузи.

— Это не моя валюта. Государственная. — Подполковник поднял вверх указательный палец. — А мы будем действовать согласно смете. Все понятно?

— Понятно… Ладно. Придумаем чего-нибудь. Изобретем.

— Значит, так, Градовский! — произнес полковник Трофимов серьезно и торжественно. — За успешное осуществление операции "Стрела" вы представлены к государственной награде. Ты и два твоих оболтуса. Вершинин и этот, как там его… Судаков.

— Какая награда? — оживился Владик. — Деньги?

— Медали.

— Ух ты! — Владик изумленно поскреб в затылке. — Классно! Все тетки в осадок выпадут! А ее как носить? Только на пиджаке или на свитере тоже можно? У меня пиджака нету.

— Никак не носить. Будешь хранить коробочку дома. Не забывай — ты по секретному доступу проходишь. И официально к Внутренним Органам никакого отношения не имеешь.

— Ладно. — Градовский кивнул головой. — Я пойду, Иван Иваныч? Спать хочется.

— Подожди. — Подполковник улыбнулся — добро, по-отечески. — Ты мне напомни, Владик, кто из вас троих был Электронным паханом?

— Я и был.

— А Кумпол?

— Он за всю жизнь к компьютеру ни разу не подошел. Ему вроде как за западло было — он мне так объяснял.

— Не жалко тебе Кумпола? Его ведь из-за тебя грохнули.

— Жалко, — сказал Владик. — Только я тут не причем. Мое дело программы и сеть, а грохать людей — это по вашей части. И бегемотика его жалко. Хороший был бегемотик. Ласковый, хоть и вонючий. Кузей его звали.

— Как там ваша игра для проституток? Продвигается?

— Так себе… — Владик неопределенно помахал в воздухе бледной рукой. — Сделаем, конечно… — Парень снял очки и близоруко уставился на Трофимова. — А может, не будем девочек трогать, а, Иван Иваныч? Пусть себе живут.

— Разговоры отставить, — жестко сказал подполковник. — Идите и работайте, Градовский.

Градовский поплелся к выходу. Трофимов смотрел ему вслед и задумчиво шевелил бровями.

— Жалко им… — бормотал еле слышно. — Бегемотиков жалко, девочек. Этак никогда порядка не наведешь.

Он подошел к окну, откинул штору. Посмотрел вверх. И крякнул от удовольствия.

Прочная, непробиваемая крыша, окрашенная в цвета Внутренних Органов, висела над некогда криминальным городом Волгоколымском.

Мы продолжаем публикацию очерка, посвященного утопическим проектам обустройства России. Тема оказалась насыщенной фактическим материалом, поэтому, вопреки заявлению в предыдущем номере, мы пока не ставим точку.

В 1917 году в России впервые в мировой истории был проведен глобальный эксперимент по воплощению утопических идей в жизнь.

Послереволюционная Россия стала самой фантастической из стран, где удивительным образом переплелись романтика преобразования, действительно фантастические темпы строительства с репрессивной политикой власти, трагическим положением крестьянства. Самые возвышенные мечты и страх шагали рука об руку.