Журнал «Если», 1998 № 05 - Страница 55

С черного неба сыпался черный дождь.

Грег сидел на вокзале и угрюмо смотрел в окно. В левой руке он сжимал голографический поцелуй Холли, точно это был его последний билет из Свипер-сити.

И это действительно было так.

Он ехал в Центр, где решится его судьба.

— Да, разумеется, — сказала регистраторша. — Числа забрали вашу жену и дочь. Вы хотите выиграть их обратно.

Для него регистраторша выглядела спокойной молодой женщиной приятной наружности. Отвернувшись, такую сразу забываешь.

— По закону я обязана сообщить вам о шансах, — продолжала она, и ее голос слегка изменился: включилась запись. — Сейчас я их рассчитываю, основываясь на доступной мне информации и предполагая, что сообщенные вами сведения точны. — Она сделала полагающуюся в таких случаях паузу. — Шансы против того, что вы выиграете Холли и Мириам, составляют 1230227 к 1.

Грег снова кивнул. Даже немного лучше, чем он предполагал.

— Я могу устроить вам встречу с Хранителем Судьбы, но эта встреча, разумеется, станет последней.

— Да.

— Тогда все в порядке. И последняя формальность. Вы должны подать мне заявление с мотивацией.

— Конечно. Я здесь потому, что люблю жену и дочь больше собственной жизни. Без них моя вселенная утратила всякий смысл. И… — Грег уставился мимо нее на мельтешение призрачных зеленых цифр, пробегающих по внутренним стенам всех зданий в Свипер-сити.

Пауза затянулась. Регистраторша выждала полагающееся по заложенной в нее программе время и выдала подсказку:

— Вы закончили подачу заявления?

— Нет. Хочу официально отметить очевидное. Я чувствую, что мне сегодня повезет.

Они были самой обычной парочкой: влюбленные старшеклассники. Она ходила вместе с ним на занятия по биологии и сидела за партой на три ряда впереди и правее. Он любовался тем, как льющийся в окна солнечный свет ложился на ее щеки, таинственным образом придавая ее лицу тепло, радость и энергию.

Ее звали Холли Били, а его Грег Хэлли.

Она приехала в город поздно осенью, через полтора месяца после начала учебного года, и принесла с собой в класс белокурую непосредственность и голубоглазую улыбку.

«Холли Хэлли», — думал Грег. Разве она сможет отказаться от такого восхитительного сочетания? Ей просто необходимо выйти за него замуж.

Он поспорил со своим лучшим другом Эмметом, что она примет приглашение Грега на следующий танец.

— Скорее собаки начнут танцевать на Луне, — заявил Эммет и проиграл пять долларов.

— Я чувствовал, что мне повезет, — признался Грег, рассказав Холли о пари.

— Я тоже, — ответила она и поцеловала его под дождем падающих листьев — возле гимнастического зала под сияющим звездным небом. Ее свитер потрескивал электричеством.

Две недели спустя Холли сказала, что должна ему кое в чем признаться.

Он медленно кивнул, настраиваясь услышать нечто скверное. Или что у нее есть друг в соседнем штате, или что ее родители снова переезжают, или что она испытывает к нему физическое отвращение, или…

— Я не человек, — сказала она.

Грег с облегчением рассмеялся и перевел дух.

— Серьезно. Я не шучу.

— Ну и пусть, — ответил он. А что тут удивительного? Это объясняло ее грацию, красоту и элегантность. Какой ослепленный страстью, влюбленный юноша признает, что его возлюбленная всего-навсего человек? Она же ангел, это очевидно!

— Нет, не ангел, — рассмеялась она, касаясь его руки.

— Тогда кто?

— Это трудно сказать, — нахмурилась Холли. — То есть я-то прекрасно знаю, кто я такая, но подобное трудно объяснить. Даже не могу подобрать нужное слово. Я та, которая может быть.

— Та, которая может быть, — улыбнулся Грег.

— Совершенно верно, — подтвердила Холли, обнимая его. Грег видел, что быстрота его ответа ей приятна. Ему очень не хотелось ее разочаровывать.

Но все же он признался, что не понял.

Она попробовала снова:

— Считай, что я исповедую некую религию. У вас ведь тоже есть религии — христиане, мусульмане, республиканцы и так далее.

— Ну и…

— Моя религия — событие. Мы считаем чудом то, что случается. Потому что все случившееся почти невозможно. Все шансы за то, что событие не произойдет — если сравнить их с числом событий, которые могли произойти взамен. Но все же событие случается, поэтому оно всегда является чудом, слепым везением.

— Что-то я тебя не понимаю, — пробормотал Грег.

— Поцелуй меня. Думаю, этого будет достаточно.

Так оно и оказалось. Счастье мало зависит от знания; любовь не требует детального понимания объекта страсти. Любовь сводит людей, и зачастую их любовной лодкой годами правит всего-навсего поцелуй.

Вопрос о том, кто такая Холли, возникал нечасто. У нее была лишь одна особенность, сильно тревожившая Грега. Казалось, Холли считала себя неуязвимой. Она не знала страха. Она могла ночью прыгнуть в воду со скалистого утеса, а отцовский БМВ водила по проселочным дорогам на такой безумной скорости, что сидящий рядом Грег с трудом сдерживал крик — лишь бы доказать, что он достоин этой безрассудной красавицы.

Родители приучили Грега к мысли, что страх есть дань судьбе. К тому же он был от природы осторожен и даже детские игрушки сперва нерешительно пробовал пальцем, словно опасался, что они нашпигованы булавками или взрывчаткой, а первый глоток молока из стакана делал с видом человека, подозревающего, что его хотят отравить.

Осторожный мальчик вырос в осторожного юношу и в первую ночь их любви, когда его родители уехали на выходные, стал нашаривать на столике рядом с кроватью презерватив. Он привел Холли к себе в комнату после кино, и они сразу упали на кровать, одежда куда-то испарилась, а тела восхищенно кинулись навстречу друг другу, подобно пойманным дельфинам, выпущенным обратно в море.

А она выхватила у него презерватив и швырнула в угол.

Момент был неподходящим для споров, но позднее Грег высказал ей свою озабоченность. Неужели она хочет забеременеть? Ведь они, в конце концов, пока еще школьники.

Холли лишь пожала плечами. Дело не в ее желании или нежелании, пояснила она, а в том, что необходимо полагаться на Порядок. Шанс священен. Его нельзя менять. Лишь Зло ведет нечестную игру.

— Я здесь, потому что выиграла этот момент, — добавила она. — Судьбе нельзя диктовать; вот почему я сейчас с тобой.

Она не забеременела — ни в этот раз, ни позже. В следующем году они перешли в выпускной класс.

— Я никогда не видел твоих родителей, — сказал как-то Грег.

— Хорошо, я их вытащу из кладовки. Хотя, боюсь, тебе с ними будет скучно. У них очень ограниченная программа. Они ведь роботы, одна видимость.

И Грег приехал к ней в субботу вечером, мать Холли угостила его ужином, а отец — симпатичный седой мужчина с квадратной челюстью — говорил о футболе.

Родители Холли и впрямь были скучноваты и нередко повторялись в разговоре, но показались Грегу в достаточной степени человечными.

— Если у тебя родители роботы, — пошутил он, — то и ты сама робот.

Холли закатила глаза.

— А что, для тебя все люди в одинаковых костюмах тоже выглядят одинаково? — поинтересовалась она. — Не говори глупости.

Тело Холли Били, пояснила она, как и тела ее родителей — эти смертные движущиеся оболочки — подлинны. Если их вскрыть, окажется, что они люди до мельчайших подробностей. Но два из этих трех тел — лишь оболочки. Третье же, то есть блистательная Холли Били, недавно прибыло на Землю из… другой вероятности. Или, как принято говорить на земле, из параллельной Вселенной. И если ее приятель, размазня по имени Грег, не в состоянии почувствовать разницу между четой ходячих тостеров и ошеломляющей личностью Холли Били, то он не достоин ее общества.