Журнал «Если», 1994 № 04 - Страница 2
Мэгги поморщилась, хотя кофе был отменный, и поймала себя на том, что просматривает медицинский раздел газеты.
ПРЕКРАТИ ДАЖЕ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ, МЭГГИ. РАДИОЛОГ СОВЕРШЕННО ОФИЦИАЛЬНО ПОДТВЕРДИЛ, ЧТО ПО СЛУЖБЕ ХЭНК НЕ ИМЕЛ ДЕЛА С РАДИАЦИЕЙ. А ЧТО КАСАЕТСЯ РАЗБОМБЛЕННЫХ УЧАСТКОВ, КОТОРЫЕ МЫ ПРОЕЗЖАЛИ… НЕТ, НЕТ! ПРЕКРАТИ! ЛУЧШЕ ПОЧИТАЙ КУЛИНАРНЫЙ РАЗДЕЛ. БУДЬ УМНИЦЕЙ, МЭГГИ.
Известный генетик в медицинском разделе газеты рассуждал о том, что теперь на пятом месяце беременности можно с уверенностью утверждать, будет ли младенец нормальным, либо на свет появится какой-то уродец. Резкие мутации, разумеется, следует ликвидировать, а вот если дело касается частностей, изменений в чертах лица или перемен в строении мозга, засечь их пока не удается. Например, бывали случаи, когда развитие конечностей прекращалось на седьмом или восьмом месяце. Но, как радостно завершил свою статью доктор, даже худшие случаи ныне возможно предотвратить.
ПРЕДСКАЗАТЬ И ПРЕДОТВРАТИТЬ. МЫ ЖЕ ПРЕДСКАЗЫВАЛИ! И ХЭНК, И ДРУГИЕ — ОНИ ЖЕ ПРЕДСКАЗЫВАЛИ. НО МЫ НЕ СМОГЛИ ПРЕДОТВРАТИТЬ, МЫ МОГЛИ ОСТАНОВИТЬ ЭТО И В СОРОК ШЕСТОМ, И В СОРОК СЕДЬМОМ…
Маргарет поняла, что завтрак она съесть не в состоянии. Последние десять лет она обходилась чашкой кофе, обойдется и сегодня. Затем она застегнула пуговицы нелепой хламиды, которую ее уговорила купить продавщица, клявшаяся, что это — единственное одеяние, пригодное для последних месяцев беременности. Теперь, когда с завтраком и письмами покончено, можно покинуть дом.
Мэгги наслаждалась прелестью раннего утра. Ночью прошел дождь и тротуары все еще были мокрыми, а не пыльными. Воздух казался более свежим, если не считать налетавших время от времени зарядов кислотного дыма с фабрики. До службы ей предстояло пройти шесть кварталов и она наблюдала, как гасли огни в круглосуточных закусочных и стеклянные витрины отражали первые лучи солнца, зато в темных интерьерах табачных киосков и химчисток зажигался свет.
Мэгги работала в новом государственном здании. На четырнадцатый этаж она ехала в непрерывно движущемся лифте и казалась себе гамбургером, который поднимается из печки на прилавок. Еще через несколько минут она уже сидела за своим столом, последним в длинном ряду точно таких же столов.
Каждое утро стопка бумаг, которые ожидали ее появления на столе, становилась чуть-чуть выше. И понятно — каждый знал, что наступали решительные месяцы и исход войны зависел, в частности, от расчетов, которые вела Мэгги. Отдел кадров перевел ее сюда, когда обнаружилось, что предыдущая работа для нее слишком утомительна. Новый же компьютер был прост в управлении, правда, работа была не столь увлекательной как раньше. Но в наши дни работу не выбирают. Каждый делает все возможное на своем посту.
Она вспомнила о своей беседе с психологом.
ВЕРНЕЕ ВСЕГО, Я НЕ СТАБИЛЬНАЯ ЛИЧНОСТЬ. ИНТЕРЕСНО, КАК ИМЕНУЕТСЯ МОЙ НЕВРОЗ, КОТОРЫЙ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ СИДЕТЬ ДОМА И ЧИТАТЬ ТУ СТАТЬЮ ГЕНЕТИКА.
Но тут она прервала ход своих мыслей и углубилась в работу.
18 февраля.
Дорогой Хэнк!
Эту записку я пишу из больницы. На работе я упала в обморок, и доктор решил, что мне лучше побыть под наблюдением врачей. Я представляю, каково мне было бы лежать дни, а может, и недели дома, ожидая, когда это произойдет, но доктор Бойер полагает, что осталось совсем недолго.
Здесь много газет, а в них так часто пишут про детоубийц. Детей убивают родные родители, причем наказания совершенно не соответствуют тяжести преступлений…
Пиши почаще. А то я постоянно думаю и думаю… Но все в порядке, и беспокоиться нам не о чем. Пиши чаще и помни, как я тебя люблю.
Мэгги.
23 февраля 1953
22:04 ЛК 37 Г.
От: Техника-лейтенанта Х. Марвелла. Х 47-016, ГСНУ
Кому: Миссис Х.Марвелл. Женская больница, г. Нью-Йорк.
ПОЛУЧИЛ ТЕЛЕГРАММУ ВРАЧА ТЧК ПРИЛЕТАЮ ДЕСЯТЬ НОЛЬ ЧЕТЫРЕ УТРА ТЧК ПОЛУЧИЛ КРАТКИЙ ОТПУСК ПОЗДРАВЛЯЮ ПОБЕДОЙ ТЧК ЛЮБЛЮ ХЭНК.
25 февраля.
Дорогой Хэнк!
Получается, что тебе они тоже не показали
малышку? А я-то думала, что в такой громадной больнице есть иллюминаторы в инкубаторах, чтобы папаши могли поглядеть на своих крошек, раз мамам еще рано вставать. Они сказали мне, что не покажут малышку еще неделю, недаром мама предупреждала меня, что если я в жизни всегда буду так спешить, то мои дети родятся до срока. Ну почему мама всегда права?!
Ты видел, какой танк они подсунули сюда под видом палатной сестры? Они не имеют права допускать таких женщин до родильниц. Все мои надежды обмануть ее и проникнуть поближе к крошке провалились. К тому же она способна говорить только о мутантах. К счастью, с нашей крошкой все в порядке, хоть она и поспешила появиться на свет.
Я чувствую слабость. Они предупредили меня, чтобы я не садилась раньше времени, но должна же я писать тебе!
Люблю тебя, твоя Мэгги.
29 февраля.
Дорогой!
Наконец-то ее увидела!
Конечно, они правы, когда говорят о новорожденных, о личиках, которые на первых порах нравятся только их матерям — но это очаровательный ребенок. И все на месте! И глазки, и ушки, и носик-один носик, не бойся! И все на своих местах. Нам так повезло, Хэнк!
Боюсь, что я всем здесь надоела. Я сутра до вечера приставала к палатной сестре, что хочу увидеть ребенка. Наконец та позвала доктора, который стал мне все «объяснять» и наговорил кучу чепухи, которую я, к счастью, как и всякий разумный человек, не поняла, Единственное, что я поняла: нашей малышке больше не надо лежать в инкубаторе.
Ты не представляешь, что я пережила, пока они решали этот вопрос, но наконец, я услышала, как та Женщина в Белом сказала за дверью: «Пожалуй, так будет лучше. Для всех».
Представляешь, у этих врачей и сестер вырабатывается прямо-таки божественный комплекс, столь велика их власть над беспомощными пациентами, и потому нормальная родильница не пользуется здесь никакими правами.
Я чувствую страшную слабость. Напишу тебе позже. Люблю.
Мэгги.
8 марта.
Мой дорогусенький Хэнк!
Знаешь что: эта сестра просто идиотка, если она тебе такое сказала. У нас с тобой девочка. С детьми легче разобраться, чем с котятами. Как тебе понравится имя Генриетта?
Я уже вернулась домой и занята больше, чем центральный компьютер. Они меня ничему не научили в больнице, поэтому мне приходиться самой всему учиться — и как ее купать, и кормить… она хорошеет день ото дня. Когда же у тебя будет отпуск? Настоящий отпуск?
Люблю.
Мэгги.
26 мая.
Дорогой Хэнк!
Ты бы сейчас на нее поглядел. И наконец-то тебе это удастся. Я посылаю тебе цветную кинопленку. Моя мама сшила малышке смешной конверт' в нем она словно белый мешок картошки с чудесным хорошеньким личиком, которое выглядывает наружу. Только не подумай, что я сумасшедшая мамаша: вот увидишь ее сам и влюбишься!
10 июля.
… Хочешь верь, хочешь нет, но твоя дочка уже умеет говорить. И не просто лепетать, как положено младенцам, а по-настоящему. Это обнаружила Алиса, наш дантист. Когда она услышала, как наша крошка лепечет, она заявила, что это разумная речь, просто произнести толком слов она еще не может — у нее же нет зубиков.
13 сентября.
… У нас с тобой настоящий вундеркинд! Теперь, когда у нее прорезались передние зубки, она говорит совершенно чисто. И она начала петь! И как точно она выводит мелодии! В семь-то месяцев! Мой любимый, если бы ты только смог приехать к нам, наш мир стал бы идеальным!