Жуков. Рожденный побеждать - Страница 42
Генерал Рокоссовский, прибыв в Вязьму, никаких частей там не встретил. Зато на город наступали танки противника. И только чудом Рокоссовский со штабом армии сумел вырваться из Вязьмы.
У штаба Западного фронта отсутствовала связь с командующими 19 и 20-й армиями – генералами М. Ф. Лукиным и Ф. А. Ершаковым, с соседними фронтами. Армиям правого крыла фронта – 22, 29 и 30-й, которые меньше пострадали, послан приказ отходить на линию Волги, Ржев, Сычевка. Для прикрытия центрального направления на Москву у фронта сил не осталось.
Утром 7 октября немецкая 10-я танковая дивизия вышла к Вязьме с востока. В описании хода боевых действий 4-й танковой группы (командующий генерал-полковник Э. Гёпнер) за период с 15 октября по 5 декабря 1941 г. отмечалось, что после соединения ее войск 7 октября в Вязьме с частями 3-й танковой группы генерал-полковника Г. Гота «вокруг армий Тимошенко сомкнулось грандиозное кольцо, которое войдет в историю под именем «Вяземского котла». К этому району подошла и 2-я танковая группа, замкнув кольцо окружения вокруг значительной части войск 19, 20, 24 и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. Через два дня в окружении оказались 3 и 13-я армии в районе Брянска, который был захвачен накануне.
Итог был таков: в окружение попали 7 из 15 управлений армий, 64 дивизии из 95, 11 танковых бригад из 13, 50 артиллерийских полков РГК из 62. Только в районе Вязьмы из этого числа были окружены 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и полевые управления 19, 20, 24 и 32-й армий. Вне общих котлов было окружено 5 дивизий и 4 артиллерийских полка РГК. Советские войска потеряли около 6 тыс. орудий и минометов, более 830 танков. Точные данные о потерях в живой силе отсутствуют. В некоторых трудах приводятся расчетные данные, составленные авторами. Например, военный историк Б. И. Невзоров в книге «Московская битва: феномен Второй мировой» считает, что за 2–3 недели боев под Москвой Красная Армия потеряла до 1 млн. человек, из которых (по немецким источникам) было взято в плен 688 тыс. человек.
Противник сумел пробить 500-километровую брешь в обороне советских войск. Ситуация складывалась драматическая. 2-я танковая группа нацелилась на Тулу, чтобы овладеть дорогами для дальнейшего наступления на Коломну, Каширу и Серпухов. Войска 3 и 9-й армий намеревались уничтожить советские войска, окруженные в районе Дорогобуж, Вязьма. 4-я армия должна была наступать с рубежа Калуга – Медынь в северо-восточном направлении, овладеть переправами через р. Протва у Малоярославца и Боровска. На 3-ю танковую группу возлагался захват линии Гжатск – южнее Сычевки. 2-й армии было приказано во взаимодействии со 2-й танковой группой подавить сопротивление в районе Трубчевск, Жиздра и овладеть дорогой Рославль – Брянск.
Надо было предотвратить хаос, который мог возникнуть при массовом отступлении войск и который уже назревал, немедленно прикрыть наиболее опасные бреши, чтобы не дать противнику развивать успех. Иначе подвижные войска противника могут в любой день и час объявиться под Москвой. Следовало выделить главный и самый опасный участок. Собрав все сведения, имевшиеся в штабе Западного фронта, Жуков пришел к выводу: это можайская линия. Об этом он и доложил 8 октября Сталину, попросив быстрее стягивать войска, откуда только можно, на можайскую линию обороны.
Но каким образом собрать и сконцентрировать силы на смертельно опасном для Москвы участке? Об этом предстояло думать Жукову. 8 октября директивой № 002743 Ставки ВГК он был освобожден от обязанностей командующего Ленинградским фронтом и назначен командующим Резервным фронтом вместо С. М. Буденного.
Г. К. Жукову везло на Маршалов Советского Союза. В Ленинграде он поддержал Сталина при решении вопроса об освобождении от должности командующего 54-й армией маршала Кулика. Там же Георгий Константинович сменил на посту командующего Ленинградским фронтом маршала Ворошилова. Теперь настала очередь еще одного маршала – Буденного.
В принятии такого решения вины Георгия Константиновича нет, но такое не забывается!
Главное командование Сухопутных войск, владея стратегической инициативой, в полной мере представляло возможности противостоящей стороны. 8 октября генерал Гальдер записывает в своем дневнике: «Противник попытается подтянуть к Москве еще кое-какие силы, в первую очередь – с севера. Однако этих наспех собранных войск вряд ли будет достаточно для предотвращения сильной угрозы Москве, созданной нашими войсками, так что при более или менее правильном руководстве и сравнительно благоприятной погоде окружение Москвы должно удаться». Но, видно, Гальдер что-то не учел.
Однако пока Гитлер и Главное командование Сухопутных войск были уверены в том, что в ближайшие дни удастся окружить Москву. В директиве № 1571/41 Генерального штаба Сухопутных войск от 12 октября командующему группой армий «Центр» отмечалось:
«Фюрер опять решил, что на капитуляцию Москвы не следует рассчитывать, если она даже и будет предложена противником. Моральное право на это мероприятие ясно всему миру. Так же, как в Киеве взрывы со взрывателями замедленного действия повлекли тяжелые последствия для войск, в Москве и Ленинграде следует ожидать этого в еще большей степени. О минировании Ленинграда и об обороне его до последнего человека объявило само советское радио. Следует ожидать серьезную опасность чумы. Поэтому ни один немецкий солдат не должен заходить в эти города. Кто попытается уйти из города к нашим линиям – должен быть расстрелян. Поэтому непрегражденные участки, которые дают возможность проникновению населения в глубь советской страны, должны поощряться. Ко всем остальным городам также относится то, что перед захватом они должны быть уничтожены артиллерийским огнем и бомбардировочной авиацией, а населению их следует предоставить возможность уйти.
За мобилизацию немецких солдат на спасение русских городов от опасности пожара и кормление населения этих городов за счет германского государства ответственность снимается. Хаос в России будет тем больше, а наша администрация и использование занятых районов тем легче, чем больше русское население будет уходить в глубь страны».
Сталин, как и в случае с Ленинградом, не был уверен, что удастся удержать Москву. Еще 8 октября он подписал постановление ГКО о проведении специальных мероприятий по уничтожению предприятий и других объектов в Москве и Московской области в случае захвата столицы немецкими войсками. Эта задача возлагалась на «пятерку» под руководством заместителя наркома внутренних дел И. А. Серова.
Для разбора причин катастрофы армий Западного, Резервного и Брянского фронтов в районах Вязьмы и Брянска была создана комиссия из представителей ГКО и Ставки ВГК. В нее в числе других входили В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, А. М. Василевский. Члены комиссии, собравшись в Красновидове на командном пункте Западного фронта, вместе с командующим фронтом генерал-полковником И. С. Коневым и членом военного совета Н. А. Булганиным пришли к выводу, что без объединения сил Западного и Резервного фронтов под единым командованием положение спасти не удастся и что объединение фронтов нужно провести немедленно. Об этом они доложили около четырех часов дня 10 октября Сталину, предложив назначить командующим Западным фронтом Жукова, его первым заместителем – Конева, членами военного совета – Булганина, Хохлова и Круглова. Эта просьба была незамедлительно оформлена директивой № 002844 Ставки ВГК.
Жуков вступил в командование Западным фронтом 11 октября. Он, как всегда, остался верен себе и в этой сумасшедшей круговерти событий нашел время, чтобы проанализировать причины провалов, свидетелем которых стал:
– командование всех трех фронтов, будучи предупреждено Ставкой и заранее зная о сосредоточении крупных группировок немецких войск на их стратегическом направлении, не сумело проследить своей разведкой, в какие исходные районы и на какие направления выдвигаются главные группировки немецких войск, вследствие чего командование не сумело определить силу и направление подготовляемых противником ударов;