Жизнь взаймы - Страница 64

– Там же и отчет о расходах, – сказал Чимша заискивающе.

Поиздержался мужик, понял Паленый, наконец присмотревшись к одежде детектива. Она явно была с другой эпохи – социалистической. От нее за милю несло нафталином.

"Интересно, сколько ему лет? Никак не меньше пятидесяти. Мент на пенсии. Не пристроенные на "теплые" места дети, возможно, и вообще безработные, внуки, требующие от деда подарки по случаю и без, сварливая жена, постоянно сетующая на его неумение приспособиться к новым реалиям жизни, краны в квартире протекают, унитаз вот-вот развалится, в борще вместо мяса суповой набор – одни кости и жилы… Мрак!".

"Да, эти пять тысяч баксов нужны Чимше как воздух, – думал Паленый, проникаясь жалостью к тщедушному человечку. – Представляю, что у него сейчас в душе творится…"

Открыв папку, Паленый начал перебирать скрепленные скоросшивателем листки, время от времени зрительно выхватывая приглянувшиеся ему абзацы и проглатывая их в один миг. Паленому хватило всего несколько минут, чтобы понять – в руках у него настоящий клад.

Правда, он был ценен лишь для Князева, но Паленый надеялся поискать в отчете детектива и ответы на некоторые злободневные вопросы. А еще ему здорово понравился стиль изложения материалов – грамотный, четкий, без лишних деталей и неясностей.

– Подождите меня здесь, – сказал Паленый и вышел из кухни.

Ему очень не хотелось потрошить свою заначку, однако дело стоило того. А еще ему стало жалко детектива, который в этот момент дрожал, как заяц, – что если заказчик пошел звать охрану, чтобы она выкинула непрошеного гостя за ворота?

Паленый вдруг вспомнил, как с ним обошелся приснопамятный Альберт Борисович – богатей, жирная скотина, сукин сын, которого он спас от верной смерти. И решение рассчитаться с детективом за Князева по совести в корне задавило желание немного сэкономить на этом деле, уплатив детективу лишь половину обещанных денег.

Он знал, что Чимша и от такой суммы был бы на седьмом небе от счастья. Но воспоминания о своей прошлой жизни в шкуре изгоя и скитальца напрочь отмели меркантильные соображения.

– Здесь пять "штук", – сказал Паленый, вручая Чимше конверт с долларами. – Пересчитайте.

– Нет, нет, что вы! Я верю… Я вам верю! Спасибо, спасибо большое…

– Перестаньте! – повысил голос Паленый. – Вы получили деньги не за красивые глазки, а за хорошую выполненную работу. Надеюсь, конфиденциальность будет соблюдена.

– Не сомневайтесь.

– Если хотите, домой вас отвезут.

– Нет! Я сам. У меня машина… "жигули". Все доброго, дай вам Бог…

– Оставьте свои координаты, – перебил его Паленый.

Он вдруг подумал, что и ему когда-нибудь могут понадобиться услуги настоящего профессионала частного сыска. А Чимша несомненно был таковым, несмотря на свои годы и невзрачную внешность.

– Да-да, вот, возьмите… – Детектив дрожащей рукой всучил Паленому свою визитку.

Осчастливленный Чимша не ушел – улетел, окрыленный полученным гонораром. А Паленый начал читать добытые им материалы. Этот процесс настолько его захватил, что он не заметил, как пробежали два часа.

Князев дал задание детективу покопаться в прошлом его родителей.

Зачем он это сделал, трудно было понять. Возможно, после смерти воспитавших его деда с бабкой у него появились какие-то сомнения насчет своей с виду вполне приличной родословной. А может, Князев нашел в бумагах стариков какие-нибудь документы, заставившие его посмотреть на свою биографию несколько по-иному.

Чутье не подвело ушлого бизнесмена. Его родители не были дипломатами и не погибли где-то на чужбине. Запрос в МИД оказался пустышкой.

Про отца Князева Чимше удалось раскопать лишь то, что он был рядовым инженером и какое-то время жил с его матерью в гражданском браке. А затем куда-то испарился. Скорее всего, просто сбежал, чтобы не платить алименты.

После рождения сына мать оставила его на попечение своих родителей и уехала в районы Крайнего Севера. Там она оформила уже законный брак "с не установленной личностью", как выразился Чимша в своем отчете, но он тоже оказался неудачным.

После второго, так сказать, официального замужества, у нее остался еще один ребенок, и тоже мальчик. С ним судьба обошлась не столь милостиво, как с первенцем, который был на попечении стариков.

Судя по бумагам, добытым детективом, дальнейшая жизнь матери Князева покатилась, что называется, под откос. За какую-то провинность, связанную с растратой материальных ценностей, ее осудили на четыре года, а ребенка сдали в детский дом.

Там он и оставался до двенадцати лет, после чего следы мальчика потерялись. В ответе директора детского дома на запрос Чимши говорилось, что воспитанник Евгений Ветров был принят в суворовское училище и будто бы потом поступил в военное училище, так как был отличником учебы, спортсменом, активистом и вообще хорошим мальчиком.

После отбытия срока наказания, мать Князева в родном доме не появлялась. Наверное, тогда и возникла легенда о "родителях-дипломатах", погибших в далекой Африке. Скорее всего, ей было просто стыдно за свое криминальное прошлое.

А может, причиной тому послужили какие-то другие причины. Этот вопрос Чимша так и не прояснил.

Как бы там ни было, но мать отказалась от сына-первенца и навсегда исчезла из его жизни. Возможно, она сделала это под влиянием своих родителей, которые были твердокаменными большевикамиленинцами и большими моралистами, как следовало из отчета.

Не исключено, что мать Князева все-таки общалась со своими стариками посредством переписки. Возможно, посылала им поздравления с коммунистическими праздниками и днями рождений.

Но мальчик этого не знал. И понятно, почему – для всех (а для него тем более) она была мертва.

Ее следы Чимше удалось отыскать лишь в перестроечные времена. Судьба матери Князева сделала очередной кульбит и забросила несчастную женщину в монастырь, где она приняла постриг. А в девяносто восьмом ее не стало – на этот раз по-настоящему.

Она умерла от какой-то неизлечимой болезни, на что имелась соответствующая справка.

Похоже, Князев нашел среди бумаг деда и бабки какую-нибудь поздравительную открытку от матери, думал Паленый, тронутый до глубины души историей, которую раскопал Чимша. И, как человек умный и проницательный, сообразил, что долгие годы его обманывали.

Поэтому он и нанял детектива, пообещав ему большие деньги за эту рутинную, почти канцелярскую, работу.

Паленый его понимал – разбитые вдребезги хрустальные воспоминания детства стоили того. Чимша должен был или подтвердить подозрения Князева, или опровергнуть. Второе – гораздо предпочтительней.

И похоже, Князев просто мечтал о том, чтобы его задумка оказалась бредом больного воображения. За это он отвалил бы Чимше в два раза больше денег, нежели обещал…

Отложив бумаги в сторону, Паленый закурил и задумался. Но теперь Паленого больше волновали дела Князева, а не его генеалогическое древо.

Действительно, с какой стати Князев лично занимался вагонами, отправленными в адрес фирмы со Средней Азии? Это могло быть только в случае особой ценности груза. А также при большом желании сохранить втайне его наименование.

Хотя… какая там тайна? Ведь на груз были сопроводительные документы, его проверяла таможня. Проверяла ли? И настолько тщательно?

Это вопрос. Который при желании решается элементарно. Важно всего лишь иметь своих людей на таможне и не жалеть денег на взятки. В таком случае можно даже матерого медведя-гризли привезти в Россию под видом обыкновенного, но перекормленного хомяка. Так будет записано и в таможенной декларации.

Хорошо бы поспрашивать на фирме, что за груз встречал Князев. По крайней мере, его официальное наименование, явно выполнявшее роль маскировки. Не исключено, что в вагоны был загружен хлопок. А вот что им укутывали…

Впрочем, уже поздно. Московские "гости" с утра опрашивают всех сотрудников и шерстят документы. Бедная Анна… Вот будет ей сейчас "сюрприз"…