Жизнь по "легенде" - Страница 42

Радиостанции «Гейне» и Станкевича продолжали передавать «важную стратегическую информацию», которая на самом деле готовилась в Генеральном штабе Красной Армии с целью дезинформации германского военного командования. Среди таких сведений, передаваемых за линию фронта, были донесения о «важнейших решениях» Ставки, данные о совещаниях у маршала Шапошникова и другая информация. Шифровки «Гейне» высоко ценились в отделе «Иностранные армии Востока» германского Генерального штаба и учитывались при планировании операций на Восточном фронте.

«Гейне» активно передавал выгодные советскому командованию сведения о железнодорожных перевозках воинских частей, боеприпасов и военного снаряжения. Для подтверждения фактов о якобы проведенных организацией «Престол» диверсиях чекистами были организованы соответствующие публикации в прессе. Приходилось даже имитировать акты вредительства на железных дорогах страны, в частности, под городом Горьким. В отдельных случаях, когда это было выгодно советскому командованию, «Гейне» передавал немцам и настоящую информацию. В ее подготовке принимал участие сотрудник Оперативного управления Генерального штаба генерал Сергей Штеменко.

Накануне контрнаступления под Сталинградом Ставка Верховного командования довела до немцев стратегическую дезинформацию относительно направления главного удара Красной Армии на Западном фронте. При разработке плана контрнаступления под Сталинградом 13 ноября 1942 года Сталин пригласил в Кремль членов Политбюро и членов Государственного Комитета Обороны. На этом совещании присутствовали также генералы Василевский и Жуков. При обсуждении плана контрнаступательной операции Жуков и Василевский обратили внимание присутствующих на то, что германское командование может перебросить в район Сталинграда на помощь группировке Паулюса часть своих войск из района Вязьмы. Чтобы этого не случилось, необходимо было дезинформировать германское командование относительно направления удара Красной Армии, сделав вид, что наступление на советско-германском фронте планируется осуществить в районе Ржевского выступа.

На Жукова возлагалась задача подготовить наступление Калининского и Западного фронтов, чтобы убедить немцев, что именно здесь наносится главный удар. Действительно, появление Жукова на Западном фронте дезориентировало немецкое военное командование, которое сочло, что именно здесь Красная Армия планирует перейти в контрнаступление. Более того, сосредоточение стратегических резервов Красной Армии в районе Москвы также укрепило немцев в этой мысли. На самом деле задача Жукова была более скромной — сковать силы немцев на этом участке советско-германского фронта. Для перехода в контрнаступление у него не было достаточным сил и средств.

Германское командование стало срочно усиливать группировку своих войск в районе Ржевского выступа. Предупрежденные «Гейне» о том, что Красная Армия готовит удар именно под Ржевом, немцы предприняли меры но его отражению, а с началом Сталинградской наступательной операции оказались не в состоянии перебросить из-под Ржева войска на помощь окруженной группировке фельдмаршала Паулюса. Сражение под Ржевом носило ожесточенный и затяжной характер, хотя контрнаступления здесь, как уже отмечалось, не планировалось. В наши дли отдельные средства массовой информации пытаются доказать, что Жуков-де не был великим полководцем, поскольку под Ржевом он потерпел поражение. Как мы видим, Жуков сумел блестяще выполнить поставлявшую перед ним задачу, сковав в районе Ржевского выступа немецкие войска, и тем самым способствовал их разгрому под Сталинградом.

Интересно отмстить, что стратегическая дезинформация, передававшаяся советскими разведчиками для гитлеровского командования в ходе операции «Монастырь», подчас возвращалась в органы госбезопасности от их источников в абвере и британской разведке. Так, в 1942 году внешней разведкой был завербован в одной из оккупированных немцами стран руководитель шифровальной службы абвера полковник Шмидт. До своего провала он успел передать ряд цепных разведывательных материалов абвера, полученных из Москвы. При их анализе было установлено, что речь шла об информационных сообщениях «Гейне».

Кроме того, британская разведка, имевшая свою агентуру в абвере, также получала по своим каналам материалы «Гейне», которые возвращались в Москву в виде агентурных донесений от члена «кембриджской пятерки» Энтони Бланта. Англичане настолько уверовали в то, что абверу удалось завербовать агента в окружении маршала Шапошникова, что даже Черчилль сообщил Сталину в 1943 году, что в Генштабе Красной Армии есть немецкий агент.

Оперативная игра «Монастырь» продолжалась до конца Великой Отечественной войны. В ходе операции органами государственной безопасности было арестовано более 50 агентов абвера и семь пособников немцев, а также получено несколько миллионов рублей на деятельность легендированной организации «Престол». Руководители операции Павел Судоплатов и Наум Эйтингон были награждены орденами Суворова 2-ой степени, Александр Демьянов — орденом Красной Звезды, а его жена Тамара и тесть Борис Березанцев — медалями «За боевые заслуги».

Но это было уже в ноябре 1945 года. А пока кровопролитная война продолжалась. Во время операции «Монастырь» агентуре 4-го управления не удалось проникнуть в Берлин. И Сталин предложил Судоплатову и Эйтингону расширить рамки радиоигры. Чекисты думали вновь направить «Гейне» за линию фронта. Сам «Гейне» предлагал направить члена организации «Престол» переводчика Красной Армии в лагерь немецких военнопленных с тем, чтобы в дальнейшем организовать его «побег». Явившись к немцам, этот переводчик должен был создать условия для более активной связи «Гейне» с абвером. А пока в очередной шифровке «Гейне» информировал немецкую разведку о том, что он переведен из группы связи Генштаба Красной Армии в технические части с присвоением звания инженер-капитана.

Операция «Березино»

Летом 1944 года «Гейне» был командирован в освобожденный Минск. Вскоре он сообщил в Москву о том, что, по некоторым сведениям, в белорусских лесах скрываются попавшие в окружение разрозненные группы немецких солдат и офицеров, что соответствовало действительности. После осуществления операции «Багратион» остатки разгромленных немецких частей выходили на магистральные шоссе, складывали оружие и сдавались в плен.

Это обстоятельство было использовано руководством 4-го управления для продолжения радиоигры с немцами. По согласованию с Генштабом было решено довести до немецкого командования информацию о том, что в тылу Красной Армии действуют остатки немецких войск, попавшие в окружение. Замысел заключался в том, чтобы побудить немцев использовать свои ресурсы на поддержку этих частей.

18 августа 1944 года через радиостанцию легендированной организации «Престол» «Гейне» информировал немцев о том, что в Белоруссии в районе реки Березина скрывается крупная немецкая воинская часть численностью до 2000 человек, потерявшая связь со своим командованием и испытывающая нужду в продовольствии, медикаментах и боеприпасах. Немецкие солдаты и офицеры якобы стремятся прорваться за линию фронта. Командование вермахта приняло решение оказать помощь военнослужащим пробиться к своим. Так началась операция «Березино», явившаяся продолжением операции «Монастырь». Возглавлять операцию было поручено заместителю начальника диверсионно-разведывательного управления НКГБ СССР Науму Эйтингону.

По инициативе Эйтингона была сформировали специальная оперативная группу сотрудников 4-го управления НКГБ, которую направили в район Березино для создания ложной базы якобы действующей в тылу Красной Армии немецкой воинской части. Руководил группой майор Борисов. Помимо чекистов в оперативную группу были включены агенты-немцы, бывшие военнопленные, одетые в форму германской армии, 20 автоматчиков ОМСБОН и военнопленный немецкой армии подполковник Шерхорн, которому предстояло сыграть роль командира легендированной части.

Из оперативной справки