Жизнь оранжевого цвета (СИ) - Страница 1

Annotation

Захарова Наталья Анатольевна

Захарова Наталья Анатольевна

Жизнь оранжевого цвета

Фандом: Наруто.

Рейтинг:PG-13

Жанры:Юмор, AU, Попаданцы, Дружба

Предупреждения:OOC, ОМП

Размер:Мини, 8 страниц, 1 часть

Статус:закончен

Персонажи: Наруто (ОМП)

Описание: Наруто всегда любил оранжевый цвет. Но в последнее время - слишком сильно.

Посвящение:Всем, прущимся на гору Нарутомании.

Публикация на других ресурсах:Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:Что тут еще сказать?

- Вперед! - от бодрого рева дрожали треснутые стекла в расхлябанных окнах. - Нас ведет Сила Юности!

- Да, учитель! - от не менее бодрого вопля вывалился шпингалет. - Я пробегу вокруг Конохи тысячу раз!

Дробный топот двух пар ног утих, и Наруто облегченно выдохнул. Спать хотелось неимоверно. Мальчик натянул тонкое одеяльце, попытался поймать почти улетевший сон...

- Вперед, ученик! - бегуны вернулись. Кто-то возмущенно заорал, раздались звуки ударов. - С нами Сила Юности!

- Я пробегу вокруг Конохи еще тысячу раз! - полный задора голос заставил дрожать полку, и так держащуюся на честном слове. - На руках!!!

Полка рухнула. Наруто распахнул налитые кровью глаза, матерясь на неизвестном в этом мире языке. Сон исчез, словно его и не было. Мальчик злобно сплюнул сквозь зубы, вылез из футона, надел растоптанные тапки, найденные на помойке, и пошаркал в ванную, пытаться привести себя в нормальное состояние, попутно обдумывая всю глубину той задницы, в которую попал.

Это был мир победившего идиотизма.

По просвещенному мнению Феофана Евлампиевича Саввушкина, потомственного интеллигента, филолога, японоведа и начинающего буддиста, глубина задницы была неимоверна - вылезти невозможно.

Поэтому самым разумным выходом было продолжать закапываться внутрь, в надежде найти неизведанные месторождения ценных ископаемых.

Каким образом он попал в тело малолетнего джинчуурики, оставалось загадкой. Просто Наруто в очередной раз получил люлей и тумаков от попавшихся на пути подвыпивших выпускников Академии, решивших как следует отметить вступление во взрослую жизнь, добрел до дома, когда оклемался, лег спать, а проснулся уже не совсем собой.

К своему огромному сожалению, Феофан знал, в кого его угораздило подселиться: в свое время изображения дебильно улыбающегося блондинчика были везде, друзья-студенты бурно обсуждали творящееся на экране, а глухотой Саввушкин отродясь не страдал. Детали давно выпали из памяти, но основное сохранилось.

Джинчуурики. Шиноби. Какие-то драки и постоянные превозмогания.

Для Феофана, отродясь не поднимавшего ничего тяжелее пакетов с едой и считающего слово "зарядка" матерным, жизнь в военизированном поселении была форменным кошмаром. По обитателям Конохи хором и по очереди рыдали целые институты, занимающиеся обучением психиатров и психологов, нравы здесь царили самые средневековые, и несчастный вселенец отдал бы сидящего в животе лиса-переростка с радостью тому, кто отправил бы его обратно.

Увы, если и отправят, то без гарантии успешного возвращения, а это Феофана категорически не устраивало.

Он жил в этом дурдоме уже неделю, отмечая то, что скрывалось за кадром.

Наруто был совершенно не социолизирован. Пацана поселили в общежитии, выплачивая пособие, которого прожорливому мальчишке хватало впритык. Естественно, в квартирке царило свинство: какой ребенок будет заниматься уборкой добровольно? Питался мальчик отвратительно, но помогать ему никто не спешил - трудности шиноби только закаляют. Его не любили - и не потому, что джинчуурики... Феофан вообще сомневался, что об этом известно кому-то кроме верхушки, а потому, что желающий, чтобы на него обратили хоть какое-то внимание, ребенок шкодничал с неистощимой фантазией.

Объектам шуток это не нравилось, время от времени шустрого пацана ловили и устраивали ему профилактическую взбучку, но помогало мало, наоборот, в Наруто поднимало голову желание отомстить. И все шло по накатанному кругу.

Феофан с тоской предвкушал, как через неделю придется поступать в Академию - место обучения малолетних душегубов - и не испытывал никакого желания идти по их стопам. Его насилие не привлекало.

А ведь был еще и Лис.

В рассказах мечтателей бравый попаданец обязательно сходу:

а) договаривался с демоном, приобретая лояльность кицуне,

б) отвешивал ему нехилых звездюлей, заставляя склониться перед своей могучей волей,

в) убивал совершенно зверским способом.

Феофан сделал робкую попытку прояснить обстановку.

Лис оказался именно Лисом - здоровенным, хвостатым, со злобным нечеловеческим разумом. Он не хотел общаться - он хотел жрать и нести смерть и разрушение, а приструнить эту тварь было нереально. Защита не позволяла.

Впрочем, Феофан и не пытался - так, глянул издали одним глазком, и тут же смотался назад, в гораздо более дружелюбную реальность, зарекшись делать такие попытки когда-либо.

В отличие от остальных гениев, Феофан четко знал, чем страшны кицуне, особенно девятихвостые. Золотые лисы и лисицы никогда не были дружелюбными и никогда не оказывали добрых услуг. Они были воплощением хаоса, несли гибель всему живому, и их ненавидели даже жители демонических миров, если мифы были правдивы, потому что кицуне врали, как дышали, и являлись сильнейшими иллюзионистами.

Они прятали реальность за мороками так, что жертвы сами шли стройными рядами им в пасть, а закончить жизнь в желудке зверя, которого только идиот решит назвать другом, не хотелось.

Пытаться идти проторенной дорогой всех попадунов, про которых читал?

Он не занимался спортом в прошлой жизни и в этой не собирается. Феофан предпочитал оттачивать разум, но, увы, здесь такое было не в чести.

Шиноби не рисовали картин, не писали стихов, не сочиняли прекрасных историй. Даже непревзойденный писатель Джирайя осчастливливал неприхотливую публику смесью трешевого боевика и дикой порнухи. Остальное...

Нет, были дворы правителей, были придворные, услаждавшие нервы и слух даймё искусными стихотворениями, но... Это были не шиноби.