Жизнь и смерть в тропических и ледяных морях - Страница 17

По залу с подносами бегали несколько смуглых молодых официантов с неказистой закуской. Обычные бутерброды непонятно с чем, на один укус, и опять ром, но несколько лучшего качества, что мы покупали в магазинах или пили в баре, но все равно неприятный. И наливают по четверть рюмки! Мы попросили своего официанта не разливать самому, а принести бутылку и поставить на стол и, соответственно, как можно больше закуски. Поколебавшись, он таки принес. Мы не только сами выпили, но и ему налили. Покосившись на Зину, парень все-таки выпил. С этого времени он обслуживал в основном только наш столик и бесперебойно обеспечивал выпивкой и закуской. Зина с подозрением поглядывала в нашу сторону. Мы же посматривали на стол высокого начальства. Там стояли несколько бутылок импортного бренди, то есть коньяка. У нас его называют коньяк, но за границей чаще бренди, произведенной по технологии, близкой к коньячной. И из одной из них, с горлышком с золотой оберткой и многочисленными медалями, пили руководитель маврикийского рыбного департамента и наш консул. Время от времени они отходили оттуда, с рюмкой в руках, для беседы с другими гостями. Костя, дождавшись такой минуты, изъял эту бутылку со стола и мигом разлил содержимое ее по нашим бокалам и уже только потом поставил ее на свое место. Да! Это был коньяк! Причем популярной французской марки Hennessi. Мы не пили его, а смаковали, с любопытством наблюдая как высокое руководство, в лице их начальника, безуспешно пыталось выдавить из опустевшей бутылки хоть каплю чудного бренди. Покрутив ее несколько раз в руках, он с сожаление поставил ее на стол и посмотрел на Зину. Она тут же принесла другую бутылку, но не такую, как прежнюю. Видимо она догадалась, так как пригрозила нам кулаком. Мы скоро “нагрузились” вместе с парнем, который обслуживал нас. Впрочем, “нагрузились” практически все, в том числе и высокое начальство, но они еще держали марку. И мы, смешавшись уже с иностранными гостями, общались с ними, отлично понимая друг друга, на каком бы языке они не говорили. Скоро мы уже перешли на русский сленг “ты уважаешь меня”. Я еще умудрился прочитать им на английском языке лекцию о рыбном богатстве их морской экономической зоны. Костя обалдел от удивления. Он, на второй день, говорил мне, что я пел, как соловей. Иногда я вставлял и французские слова. Но все, как мне показалось, слушали меня очень внимательно. Еще бы! После такой выпивки! Я не ожидал от себя таких талантов. В конце вечера Костя еще умудрился кинуть комплимент Зине и шлепнуть по ее соблазнительной попке, за что она словно разъяренная фурия зашипела, но шум не подняла. Хорошо, хоть муж не видел.

Перед концом банкета наш большой начальник Минрыбхоза разрешил гостям забрать себе брикеты выставленной рыбной продукции. Смешно было наблюдать, как они ее разбирали, строго по рангу. Лангусты забрал руководитель департамента, креветки - начальник чуть ниже рангом, хорошую рыбу тоже они, и так – по - нисходящей. Молодые маврикийцы только и бегали, запихивая все, что было нами выставлено в багажники их автомобилей.

А мы что, хуже их? Поэтому прихватив с собой недопитые бутылки, впрочем, и полные тоже, в том числе и с центрального стола, под укоризненные взгляды Зины, мы благополучно, на консульском микроавтобусе добрались до судна, где вместе с друзьями, оставшимися на судне, допили спиртное.

В остальные дни нашего нежданного отпуска мы ежедневно на экскурсионном автобусе любовались красотами Маврикия.

Ранее, в кратковременные заходы на Маврикий, у нас не было такой возможности. За два дня стоянки моряки старались в основном быстро потратить валюту на приобретение всевозможных тряпок и сувениров и лишь мельком осмотреть его достопримечательности. Но в этот период длительной стоянки на острове мы впервые увидели настоящие красоты Маврикия.

Все, кто побывал на Маврикии называют его экзотическим раем на земле, с уникальной фауной, сверкающими водопадами, уютными бухточками и ослепительно белыми песчаными пляжами (впрочем, у нас на пляжах, рядом с Евпаторией или Керчью, не хуже). Лишь тропические красоты на нашей родине отсутствуют. Поездка на Маврикий отдыхающим обходится очень дорого. Но нам, благодаря Минрыбхозу, удалось увидеть этот рай бесплатно.

Сама же делегация Минрыбхоза себя также не обидела и проживала в это время в одном из лучших отелей острова на берегу океана, где “утрясали” все шероховатости советско-маврикийского договора о сотрудничестве.

Зина порою посещала наше судно, помогая разрешать все наши проблемы. Мы угощали ее с чисто русским гостеприимством. Алкоголь она почти не пила, но борщ с черным хлебушком уминала за обе щеки. И еще с собой на прощание прихватывала буханку черного хлеба. Говорила, что надоели ей французские булки и только здесь, у нас, она чувствует, что находится на родине. На Костю она больше не обижалась, но как - то загадочно и с интересом поглядывала на него за столом, когда он “травил” одесские анекдоты, с непревзойденным одесским колоритом. И даже не возмущалась, когда Костя как бы случайно задевал и поглаживал ее соблазнительные и выпуклые места. Не поймешь этих женщин.

С грустью и сожалением мы покинули Порт-Луи, но этот нежданный длительный отдых и фуршет на Маврикии надолго остался в памяти.

Новый год в океане

Меня порою спрашивают: “Как вы отмечаете Новый год в океане?”Да любой моряк или рыбак ответит, что отмечаем, как и дома, в кругу своей семьи. Только семья в море большая и зависит от величины судна - от 20 до 100 человек, а порою и более. Накрывается новогодний стол в кают- компании. Особых разносолов на нем нет, но выглядит он гораздо богаче, чем в будние дни. Коку, то есть повару, перед новогодним праздником дают помощников, и они умудряются сделать весьма неплохие блюда, даже пироги. Конечно, это далеко не так вкусно, как домашние деликатесы, но учитывая суровые реалии жизни вдали от родных пенатов, моряки каждому новому блюду и простому пирогу были рады. Но и, конечно, немного алкоголя. Куда же без него! Но не более чем по 100-150 граммов. И, безусловно, у каждого в каюте для такого случая есть запас. Но главное не это. Мы наконец-то отрешались от изматывающей тяжелой работы, когда видели друг друга лишь на трудовой вахте и мельком, на обеде или ужине. Порою и перемолвиться нет времени. И отдохнуть не всегда удается. Покой нам только снился!

И вдруг все вместе за праздничным столом. Это ли не счастье! Смотрим друг на друга уже по - иному, словно раскрепощенные, отключившись от всех проблем, радостные, возбужденные. Долой трудовую робу! В чистых праздничных рубашках, выглаженных по такому случаю. После первых тостов – самодеятельные выступления, песни, стихи. Признаюсь, что и я читал свои опусы. Смеялись, рукоплескали. Играли и на гитаре. Если был баян, то были танцы. Две женщины нарасхват. Затем расходились по своим каютам, где продолжали праздник. И мы как будто мы заново увидели друг друга, не с красными он недосыпа глазами, а уже другими, радостными, счастливыми, возбужденными, как будто впервые познакомились.

Хорошо встречать новогодний праздник дома, в кругу своей семьи, но в памяти, как резцом по стеклу, остаются вот такие встречи Нового года на корабле, посредине океана, после многодневных изматывающих трудовых вахт.

Но мне особенно запомнился Новогодний праздник на одном из островов Маврикийского архипелага, в те старые добрые времена, когда еще не было 200- мильных экономических зон. Не помню, кто из нас предложил встретить новый год на безлюдном острове. Но предложение прошло на ура! Вокруг Маврикия много маленьких островов, где никто не живет, и лишь время от времени их посещали местные рыбаки для ловли прибрежной рыбы.

К вечеру, перед Новым годом, мы бросили якорь у берега, в лагуне, свободной от коралловых рифов, маленького и, как нам казалось, безлюдного острова. Шлюпкой в несколько ходок мы вывезли почти весь экипаж, за исключением вахтенных. Взяли с собой, естественно, новогодние угощения, равно как и выпивку и, конечно, праздничный пирог. К нашему изумлению на острове оказалась бригада маврикийских рыбаков. Высадка “десанта” на остров для них также стало неожиданностью. Хорошо, что несколько рыбаков из них говорили на английском языке. Общаются они в основном на маврикийском креольском, хотя государственным у них является английский язык. Впрочем, многие из них знают и французский, но только мы его не знаем. В их бригаде в основном были молодые парни, поэтому наши матросы с ними сразу нашли общий язык. К обоюдному удовлетворению договорились совместно отпраздновать Новый год, чему они были очень рады. Как я понял, у них уж очень скучная жизнь на острове, да и питание – рыба, да рыба.