Живой огонь - Страница 13
В «I книге Ездры» (I,2) сказано: «Так говорит Кир, царь Персидский: все царства земли дал мне Господь Бог небесный, и Он повелел мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее». По характеру указа Кира, записанного Ездрой, служившего царским писцом в канцелярии Артаксеркса I, можно судить о том, что основатель персидской империи отождествлял бога иудеев с персидским небесным богом. Здесь следует отметить, что в основанной Киром огромной державе монотеизм всячески поощрялся, и всеобщий наивысший бог всегда отождествлялся с персидским небесным богом. Таким образом, не только персидский Ахура–Мазда, но и иудейский Яхве, а также вавилонский Мардук стали небесными покровителями царской власти Кира. Ради достижения политических целей и обеспечения мира в государстве основатель Персидской империи Кир Великий шел на так называемый монотеистический синкретизм. Основной доктриной религиозной политики Кира была свобода вероисповедания разными подвластными ему народами собственных религиозных культов, при условии того, что они не ставили под сомнение авторитет Великого Царя и Наивысшего Бога.
Когда Кир завоевал Вавилон, он, чтобы стать законным царем этого богатейшего города, взял руку статуи Мардука (верховного божества вавилонян) и получил благословение его жрецов. Надпись на глиняном цилиндре, принадлежащем Киру, гласит: «Когда я вошел мирно в Вавилон и посреди ликования и веселья утвердил свою резиденцию в царском дворце, Мардук, великий господин, расположил великодушное сердце вавилонян ко мне, и я ежедневно принимаю участие в богослужениях Ему». Подобное заявление из уст зороастрийца звучит как минимум странно, но не следует считать Кира ортодоксом, ведь он был в первую очередь политиком. Дарий также оставил вавилонскую религию в покое. Но когда Вавилон восстал против персидского владычества в царствование Ксеркса, персидский царь забыл о веротерпимости своих предшественников, убил верховного жреца Мардука и конфисковал сокровища храма вместе с золотой статуей бога, держась за руку которой Кир некогда просил благословения небес на царствование в Вавилоне. В надписи Ксеркса содержится отрывок, который, по мнению Нюберга, отражает события в храме Мардука: «В пределах этой страны было место, где сначала совершались богослужения дэвам. Исполняя волю Ахура–Мазды, я разорил гнездо дэвов и приказал: не совершайте дэвам богослужения. Где первоначально служили дэвам, там я поклонялся Ахура–Мазде и святой Арте». Вот это уже слова истинного зороастрийца, но не будь вавилонского восстания, неизвестно, сколь ревностным поклонником Ахурамазды оказался бы Ксеркс.
В своих надписях Ксеркс представляется убежденным зороастрийцем, он многократно упоминает имя Ахура–Мазды: «Великий Бог Ахура–Мазда, что сотворил эту землю, что сотворил человека, что сотворил мир для человека, что сделал Ксеркса царем, одного царя над многими, одного владыку над многими. То, что я сделал, все сделал благодаря покровительству Ахура–Мазды, Ахура–Мазда помогал мне, пока я не завершил начатое».
Надписи Ксеркса, основной смысл которых сводится к следующей: «Ахура–Мазда и другие боги покровительствуют мне и моей империи и тому, что я создал», вполне соответствуют духу надписей его отца Дария. Внучатый племянник Кира, пришедший к власти в результате дворцового переворота, в своих надписях всячески подчеркивает свое происхождение из рода Ахеменидов, словно пытаясь убедить в этом сомневающихся, при этом делает акцент на помощь высших сил в лице Ахура–Мазды. «Ахура–Мазда оказал мне помощь и другие боги, которые есть. То, что я сделал, я сделал в согласии с волей Ахура–Мазды в один и тот же год».
Упоминание Ахура–Мазды в надписях персидских царей, исповедовавших зороастризм, вполне объяснимо. Но есть одно странное обстоятельство, обращающее на себя внимание многих исследователей истории религии. Ни один из персидских скипетродержцев не упомянул в своих надписях имя основателя религии пророка Заратуштры. Упоминались помимо Ахура–Мазды и иные божества дозороастрийского пантеона иранцев: «пусть Ахура–Мазда, Анахита и Митра защитят меня и мой дворец от всякого зла!» – писал Артаксеркс. Но и этот шахиншах ни словом не обмолвился о Заратуштре. В чем причина столь прохладного отношения царей династии Ахеменидов к личности основоположника религии? Почему рядом с именем верховного Бога Ахура–Мазды ни разу не стоит имя его пророка? Поиск ответа на этот вопрос ставит исследователей в тупик.
Некоторые апологеты христианства на основании отсутствия наскальных надписей Ахеменидов с упоминанием имени Заратуштры делают глубокомысленные выводы о вымышленности фигуры легендарного Заратуштры. Действительно, что может быть проще? Нет человека – нет проблемы.
Однако история не знает примеров возникновения серьезной религиозной доктрины без личного вклада пророка–основателя в рождение и развитие этого учения. Более того, Гаты (религиозные гимны) Заратуштры, датируемые современными лингвистами началом II тысячелетия до н. э., сами по себе возникнуть также не могли. Авторство их принадлежит одному человеку (в этом мнении сходятся все исследователи авестийского языка). Историческая личность, создавшая сие философско–религиозное произведение, вне всякого сомнения, помимо поэтического дара обладала глубоким философским умом, поскольку образный язык Гат оперирует такими понятиями, как «истина», «наилучший распорядок», «святое благочестие» и т. д. К Богу–создателю воплощенного и невоплощенного миров Заратуштра, автор Гат, обращается как к Владыке Мудрости (ахура– «господин», «владыка», мазда – «мудрость», «знание»). Исследователи считают Гаты Заратуштры первым в истории религии вдохновенным религиозно–философским произведением, пронизанным духом монотеизма. Посему нападки некоторых представителей иных вероисповеданий на личность пророка единого Господа можно считать абсолютно беспочвенными.
Ко времени основания Киром могучей Персидской империи зороастризму было уже более 1000 лет. И тем не менее ни один из Ахеменидов не счел необходимым упомянуть имя пророка в собственных наскальных надписях. Имя Заратуштры впервые начинает появляться в надписях первосвященника Кирдера и царей династии Сасанидов через пятьсот с лишним лет после падения империи Ахеменидов под ударами македонян и греков, движимых на восток неудержимым Александром. Цари же, ведущие свой род от Кира – основателя Персидской державы, словно никогда не слышали имени пророка религии, приверженцами которой они себя считали. Получается странная нестыковка – персы нигде не упоминают Заратуштру, при этом исповедуя его религию, в то время как греки (заклятые враги персов) о Заратуштре, главе магов, говорят в самых разных сочинениях. Греческому миру имя Заратуштры было известно в V в. до н. э. (время расцвета империи Ахеменидов), и более того, Аристотель и Платон считали, что Заратуштра был величайшим звездочетом. Совсем не случайно они назвали его Зороастром (это имя означает «сын звезд»).
Маг и звездочет – понятия столь родственные, что между ними многие ставят знак тождества, не зная, что маги – историческое мидийское племя, выполнявшее роль жреческого сословия в государстве Киаксара и его предшественников. Исповедуемая ими религия Зервана подразумевала изучение звезд и исчисление времени. В силу исторических обстоятельств эта религия оказалась предметом забвения во времена Персидской империи Ахеменидов, поскольку маги, ее носители, оказались в самом центре политической борьбы.
В истории Персидской империи есть мрачная страница геноцида мидийских магов, связанного с приходом на царский трон Дария, не являвшегося прямым потомком Кира Великого. Речь идет о государственном перевороте и узурпации власти харизматическим лидером, в результате чего история Персидского государства пошла в совершенно ином русле, нежели при веротерпимом Куруше – основателе империи Ахеменидов.
После смерти Кира Великого, подчинившего своей власти огромные территории, на трон взошел его сын Камбиз, присоединивший к Персии часть Малой Азии и Египет. По греческим источникам, Камбиз отличался крайне дурным нравом и даже убил своего младшего брата Бардию, возможного претендента на престол. Тайна смерти Бардии, которого греки называли Смердисом, породила волнения и недовольства, вылившиеся, в конечном итоге, в государственный переворот.