#Живое воспитание. Как неидеальной маме воспитать счастливого ребенка - Страница 5
Конечно, просить прощения, признавать свои ошибки – очень важно! Но уповать на то, что прощение дает индульгенцию, освобождает ребенка от последствий ваших действий – вряд ли. В этом смысле просьба о прощении может быть очень разной. В одном случае она действительно способна дать ребенку понимание – родители услышали, поняли меня.
Однако в других случаях родители злоупотребляют просьбами о прощении, как бы перекладывая на ребенка ответственность: «Ну, я же извинилась, почему тебе плохо? Сними с меня вину, сними ощущение, что я плохая мать!»
Скажу прямо: для ребенка это слишком большая и неполезная ответственность, даже если он уже подрос. Потому что прощение не отменяет причиненную боль. А иногда и усугубляет ее.
Важно также понимать, что просить прощения – это борьба с симптомами – срывами, криками, раздражением. Она не устраняет настоящих причин. Выяснить их вы сможете, прочитав эту главу до конца.
Прежде чем приступить к анализу глубинных истоков запредельного раздражения на ребенка, послушайте еще одну историю жизни, это случай из моей практики.
Мы сидим в моем кабинете на последнем этаже. Передо мной молодой мужчина под два метра ростом. Парень не мог закончить вуз, у него была бессонница, он не знал, чем хотел заниматься. Этот красивый и умный человек смотрел на меня немного исподлобья, как ребенок.
Когда мы разбирали, в чем корни его проблем, я ужасающе четко увидела, как жестоко действует механизм «эмоциональных качелей» на ребенка.
Речь об отце мальчика. Он – человек крайне взрывной. Отец срывался на сына из-за любой мелочи. Например, он мог зайти в комнату, увидеть одежду на диване и наброситься на тогда еще маленького сына со словами: «Когда же ты перестанешь устраивать здесь свинарник?!»
Отец критиковал за учебу, за походку, за слова и поведение – в любой момент и по любому поводу. А поскольку крики зависели от настроения родителя, то ребенок привык ждать плохого. Так и есть.
Парень признался: «Я не могу смотреть на людей прямо. А если в метро кто-то делает резкое движение, я отскакиваю, как будто жду удара… Я какой-то „шуганный“». (При двух метрах роста и блестящей спортивной подготовке!)
Но не это самое печальное! Когда родитель является абсолютно плохим, ребенку в какой-то степени проще. Он приспосабливается и перестает ждать хорошего. Но вся горечь в том, что после вспышек агрессии отец быстро отходил, сожалел о содеянном и бежал к сыну с требованиями его простить.
Когда у отца были «хорошие» периоды, они с сыном сказочно проводили время вместе. Гуляли с собакой, пропадали в гараже и катались на велосипедах.
Даже сейчас, в свои двадцать, выросший сын говорил мне, вжав голову в плечи, а туловище в кресло: «У меня очень хороший отец. Но я не понимаю, что со мной не так?»
Так и работают «эмоциональные качели». Родитель дает ребенку противоречивые послания. И ребенок учится думать: если отец или мать на меня кричит, то это со мной что-то не в порядке (а не с отцом или матерью).
Вы же знаете: дети воспринимают все на свой счет, они могут обижаться на взрослых, но это чувство «я не заслуживаю любви» глубоко поселяется в их подсознании…
Все это больно видеть, потому что этот толковый молодой мужчина, даже став взрослым, «не мог уйти» из дома и начать жить своей жизнью, ведь отец продолжал манипулировать: «Ты разрушаешь нашу семью! Как ты можешь меня бросить?!»
Да-да, дети родителей, склонных срываться, ведут себя как жертвы и привязываются к тем, кто их обижает… Депрессия, нестабильная самооценка и огромное количество комплексов – то наследство, с которым мальчик вышел из атмосферы эмоциональных качелей.
Именно поэтому так важно заострить свое внимание на этой проблеме!
И вот мы подошли к самому главному вопросу: почему мама, которая изо всех сил НЕ хочет кричать, все же кричит? Какие процессы сильнее воли, разума и осознанного желания быть хорошей мамой? Что делает маму по-настоящему бессильной перед своим, как правило, внезапным гневом?
Есть много причин, среди которых монотонность, социальная изоляция, усталость и эмоциональное выгорание, снижающих стрессоустойчивость мамы, а также ее темперамент, который ускоряет реакцию. Но есть также еще одна причина – способность мамы выдерживать собственные состояния. Так называемый контейнер.
«Закрой рот!», «Успокойся!» и «Отстань!», или Что такое внутренний контейнер
Говоря просто, срывы на ребенке – проявления нехватки терпения. Существует такое психологическое понятие, которое помогает представить, как работает терпение человека – «контейнер».
Контейнирование – способность выдерживать разные внутренние состояния, энергии, настроения, «не разрушаясь» при этом, а «перерабатывая» их так, что это дает некоторую свободу выбора своего поведения. Проще говоря – способность не срываться на других, когда тебе плохо, но не за счет самоконтроля, а с помощью осознанности и самоподдержки.
Как формируется контейнер? У маленького ребенка контейнера нет, и таким вместилищем для него является его мама. Она как бы дает ему возможность «сложить» в себя все плохое, что с ним происходит: свои эмоции – горести и радости – размещать в ней.
При этом она выдерживает детские переживания, не подавляя ребенка за них, не применяя месть, если они какие-то «неправильные», не пугаясь его чувств, если они чрезмерно сильные.
Мама дает ребенку три вещи:
• поддержку – выражает свое понимание чувств, которые испытывает ребенок, и дает им право быть;
• помощь – учит, что конкретно делать, когда тебя охватывают эти состояния;
• утешение – утоляет физическую и душевную боль, успокаивает, носит на ручках или другим способом приводит ребенка в умиротворенное состояние.
В таком случае постепенно ребенок перенимает этот опыт «выдерживания», учится справляться со своими состояниями, поддерживать себя и, вырастая, становится терпеливым адекватным взрослым.
Если же у ребенка не было такой возможности, то контейнер начинает работать нездоровым образом. Когда мама не в состоянии контейнировать переживания ребенка, все горести, боль и гнев остаются в нем, вытесняются в подсознание – складываются в его еще не развитый контейнер и запечатываются до лучших времен.
В результате ребенок становится как будто бы переполнен этими горестями и трудностями, которые ему не удалось разместить более здоровым образом в маме. Внутреннее напряжение копится в нем в «неразобранном», сумбурном виде и, раз от него не удалось освободиться вовремя, ждет лучшего момента для своего освобождения.
Такого человека очень легко узнать: он нетерпелив, ему сложно сдерживаться в любой стрессовой ситуации. Он либо подавляет свои эмоции, либо фонтанирует ими, непереваренными, сырыми.
Вся боль, все раздражение, весь этот подавленный гнев, который в свое время не удалось реализовать в простых детских ситуациях, находят свой выход сейчас, не брезгуя даже самым малым поводом. Теперь достаточно спички, чтобы произошел взрыв.
Вывести из себя или остро расстроить такого человека может даже самая незначительная мелочь: длинная очередь, молчание мужа, неаккуратность ребенка. Все способно стать спичкой, брошенной в переполненный взрывоопасными эмоциями контейнер.
Девочка, становясь мамой, не умеет распоряжаться своим контейнером, потому что он переполнен. Когда уже ее собственный малыш нуждается в контейнировании, ей крайне сложно это осуществить, ведь собственный контейнер «забит».
Ребенок ищет, куда бы «сложить» то плохое, что у него есть, он нуждается в том, чтобы мама вместила это в себя, но мама не может, потому что ей самой плохо, ей самой нужно куда-то выместить все свои чувства. Она сама нуждается в том, чтобы ее кто-то контейнировал. Вот еще одна метафора. Самые уязвимые стороны нашей личности и неудовлетворенные потребности, связанные с ними, часто называют Внутренним ребенком. Он символизирует те состояния, когда мы нуждаемся в поддержке, принятии.