Живое слово. Библия про наши радости и беды - Страница 6

Однако пророк говорит и то, что будет потом, и говорит точно: как, кого, когда, за что и как сильно накажут за то, что происходит в сегодняшний день. В принципе, это, конечно, утренняя газета, с той разницей, что там есть продолжение – чем следствие закончится. Пророчества тем и интересны, что они не только говорят, кто кого обидел, а говорят, что будет обидчику и что будет обиженному. Поэтому чтение книг пророков – тема в освоении Библии чрезвычайно актуальная.

Согласно Библии, сначала нужно дать понятие о трех великих пророках. Однако они настолько масштабны, что мы только коснемся их, что, собственно, и слава Богу, потому что они очень глубокие.

Во-первых, нужно понять некоторые принципиальные вещи. Впервые в Писании слово «пророк» употребляется по отношению к Аврааму, когда он, из страха быть убитым в Египте за красоту жены своей Сары, назвал ее сестрою. И появилась мысль у египтян, у царя египетского фараона, взять ее себе. Ночью Господь Бог явился и говорил с фараоном, чтобы он не прикасался к Саре, потому что он смертью умрет, и что муж ее Авраам – пророк, и он помолится за фараона, и жива душа фараонова будет, то есть – хорошо ему будет.

Вот в таком контексте – явления Ангела человеку, фараону – впервые употребляется слово «пророк». То есть пророк – тоже человек, но близкий к Богу. Он не обязан возвещать тайны. Наше бытовое сознание требует от пророков предсказания будущего. Это не главная функция пророка, пророк может предсказывать, но не обязан этого делать. Бог ему может открыть какие-то вещи, которые будут потом совершены, но не назвать срока.

Читая Исаию, мы постоянно встречаем прозрения в будущее мира, когда вол вместе со львом будут есть солому, когда ребенок протянет руку над гнездом аспида, когда упразднится всякая вражда на земле. Это время дано без каких-либо дат, и сам Исаия не сказал бы, когда это будет. В его книге изображено грядущее Царство Мессии – царство мира и прекращение вражды не только среди людей, но даже среди животных, однако срок не назван. Пророк может ничего не возвещать о будущем, это не его обязанность. А мы считаем пророка провидцем или прорицателем, как бы угадывателем будущих событий. Это не очень верный взгляд.

В первую очередь пророк – близкий к Богу. Первым пророком без указания «пророк» может считаться Адам. Потому что когда Господь навел на него крепкий сон и от ребра сотворил ему супругу, то Адам увидел ее и сказал: «Ныне кость от костей моих, и плоть от плоти моея; сия наречется жена, яко от мужа своего взята бысть сия. Сего ради оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину». Это Адам сказал о себе и о супруге своей, притом что Адама во чреве не носили, у него не было отца и матери. Адам был сотворен из земли, из праха земного, из праха, который ничем не осквернен. Слезами, слюной, потом, кровью, семенем, трупом… То есть ничто не капнуло на землю, ничто не было закопано в нее, земля была в полном смысле святая – нетронутая и невинная. Из невинной земли был сотворен Адам. Отца и матери нет у него в привычном смысле. Из ребра Адама создана ему жена. У нее тоже нет отца и матери, однако Адам говорит: «Оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будут два в плоть едину». Адам это говорит о будущих потомках – о нас с вами, изрекает некие законы Божии. Адам до грехопадения был чрезвычайно умен и открыт к внушениям Духа Святого. Он пророк. То есть это первое пророчество из уст человека.

Пророчествует Господь, когда предсказывает будущие события, говорит: «Вражду положу между семенем твоим и семенем жены». Змею говорит: «Ты будешь жалить его в пяту, а оно будет бить тебя в голову, поражать тебя в главу». Это тоже пророчество. Не употребляется слово «пророк», но пророчество есть уже в раю, в Эдеме. Это еще не пророк, не человек, но уже пророчество.

Первый раз мы читаем о пророке в Книге Бытия, в двадцатой главе. Там Ангел говорит фараону, что «Авраам пророк, и он помолится о тебе». Это говорится, чтобы фараон не совершал ничего постыдного. Бог бережет его от смерти, чтобы он не совершил того, что карается смертью.

В дальнейшем пророками назывались люди совершенно разные. Например, пророчицей названа Дебора, а все ее пророчество в том, что она вместо мужей, которые оскудели, в очередной раз избавила Израиль от язычников.

Пророк – многозначное слово и означает близость к Богу. Вообще слово «пророк» переводится евреями по смыслу как «уста Господни», «уста Господа».

Первые, самые великие пророки Израиля, ничего не писали. После них не осталось книг. Книга возникнет потом. Например, у Исаии или Иеремии. Это те пророки, которые писали. Возникновение письменности – этап, на котором живые носители знания и ведения оскудели до крайности. Это принципиальная вещь, ее нужно запомнить. Если бы в каждом поколении людей было бы достаточно и обильно живых носителей Духа Божиего, чтобы руководить людьми, вразумлять их, открывать им смысл Закона Божиего, вести их по жизни, удерживать от греха и вести к праведности, нужды писать книги не было бы.

Нужда писать книги возникает только тогда, когда святые люди понимают, и Бог им это внушает, что будущее количество носителей правды оскудеет до минимального количества, до критичных цифр, за которыми – просто духовная смерть. Поэтому Бог внушает людям писать то, что открывает им, и они пишут.

Так было, например, в истории египетского монашества. Отцы не писали бы книг и не записывали бы свои слова, если бы знали, что в будущем, через сто лет, через двести лет, через семьсот лет – такие, как они, будут жить в большом количестве и в любой момент можно будет прийти и узнать правду Божию у святого человека. Но египетские монахи знали, что в мире идут процессы оскудения, очерствения, истощения, отмирания и будущие поколения людей будут руководствоваться тем, что написано ранее. Без книг люди до многих важных вещей никогда не додумаются. Не поймет и не откроет их сердце тех закрытых замков, которые открывали более или менее успешно люди прежних поколений.

Книги возникают на этапе духовного оскудения. Это книги о святых или книги, написанные святыми. Само возникновение книг говорит о том, что жизнь меняется в худшую сторону. Потом возникает необходимость правильно понять написанное, потому что написанное святым может понять только святой. Что святой написал – грешный не поймет. Необходимо иметь некую конгениальность со святым. То есть то, что он в духе написал, человек должен в духе прочесть. Если прочтет не в духе, ничего не поймет.

Однако для чтения требуется меньшая степень духовности, так как для понимания написанного нужно меньше, чем для написания. Например, чтобы понять, как мучается пловец на Олимпийских играх, зарабатывая золотую медаль, нужно хотя бы иногда проплыть до изнеможения несколько раз территорию бассейна туда и обратно. И хватит! Проплыл ты – и уже знаешь, что это тяжело, задыхаешься, устал, боишься, что умрешь, что вот сейчас утонешь. Все плохо, ты не чемпион, ты не спортсмен, ты даже не мастер спорта. Но ты понимаешь, как пловцу тяжело.

Примерно так нужно понимать и слова святых. Чтобы понимать книгу, нужно быть причастным к духу святого, с помощью чего была написана книга.

Первые пророки Израиля – Илия, его ученик Елисей, Самуил, первый из тех, который стоит на разделе эпохи судей и эпохи царей, книг не писали. Нет никого выше Илии. Моисей и Илия стоят рядышком, Илия даже в некоторой степени выше Моисея. Он взят на Небо, он не умрет, он придет во дни антихриста обличать всемирного обманщика, но он книг не писал и никто не записывал за ним. Нет и книги пророка Елисея.

А вот теперь приступаем к великим пророкам: Исаии, Иеремии, Иезекиилю. Эти люди оставили нам замечательные книги.

Когда люди пишут книги, это значит, что все плохо. Уже поговорить не с кем. Вблизи нет никого, не с кем поговорить, и ты пишешь книгу кому-то неведомому, который потом прочтет, поймет и сделает выводы. Книга пишется как письмо в бутылку. Ты одинок, у тебя нет собеседника! По сути, ты пишешь некое послание, запечатываешь его и бросаешь на волю волн. И оно потом выносится волнами перед кем-то, для кого-то. Человек прочел, и хорошо ему, так как ему тоже поговорить не с кем. Но он нашел послание, прочел его, понял написавшего эту книгу. Потом этот читатель говорит окружающим: «Вот что я прочел!», но это никому не интересно. Он хранит у себя то знание и те мысли, какие он прочел. Такова природа книг. Это усложнившаяся форма общения человека с человеком, одного боговдохновенного человека с другим боговдохновенным человеком – и пустыня вокруг. Если было бы иначе, мы бы книг не писали, незачем было бы.