Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том VI. Июнь - Страница 4

Градоначальник спросил:

– Куда сходятся христиане?

Иустин отвечал:

– Всякий приходит туда, куда хочет и может. Разве ты думаешь, что мы все собираемся в одно место? Это дело несбыточное: ибо Бог христианский не пребывает в каком-либо месте, но, будучи невидимым, наполняет небо и землю; везде поклоняются Ему верные, и слава Его провозглашается повсюду.

Сказал градоначальник:

– Все-таки ответь нам, куда вы сходитесь и где собираешь ты своих учеников.

Иустин отвечал:

– Я доселе находился близ дома некоего Мартина, при бане, называемой Тимиотини, пришел же в город Рим во второй раз, и другого места, кроме названного, не знаю; всякого, пожелавшего прийти ко мне, я присоединял к истинному учению.

– Итак, ты христианин? – спросил Рустик.

– Да, я христианин, – отвечал Иустин.

Тогда градоначальник обратился к Харитону:

– И ты не христианин ли?

Отвечал святой Харитон:

– С помощью Божией, и я христианин.

Потом спросил Рустик блаженную жену Хариту, следует ли и она Христовой вере. Харита также объявила себя христианкой, по благодати Божией. Потом Рустик спросил Евелписта:

– А ты кто?

– Я царский раб, – отвечал тот, – но, как христианину, Сам Христос даровал мне свободу. Его милосердием и благодатью стал я участником той же надежды, как и те, которых ты видишь.

Затем градоначальник спросил Иеракса, не христианин ли и он. Иеракс ему отвечал:

– Поистине, и я христианин, ибо почитаю того же Бога и поклоняюсь Ему.

– Вас сделал христианами Иустин? – спросил градоначальник.

Иеракс отвечал:

– Я и был, и буду христианином.

Бывший тут же святой Пеон сказал:

– И я христианин.

– Тебя кто научил христианству?

– От родителей принял я это доброе исповедание, – отвечал Пеон.

Потом сказал Евелпист:

– И я от родителей моих получил наставление в христианстве, внимая же словам Иустина, еще сильнее укрепился в христианской вере.

– Где же твои родители? – спросил градоначальник.

– В Каппадокии.

Потом градоначальник спросил Иеракса:

– В какой стране живут твои родители?

Иеракс ему отвечал:

– Истинный Отец наш – Христос, а матерь – вера в Него; земные родители мои преставились, я же пришел сюда из Иконии Фригийской.

Обратился градоначальник к Валериану, побуждая и его к ответу:

– Ты также христианин и к богам не усердствуешь?

Валериан отвечал:

– Ия христианин, почитаю единого истинного Бога и Ему поклоняюсь, ваших же богов презираю.

Снова градоначальник обратился к Иустину:

– Слушай, ты, называющийся красноречивым и считающийся последователем истинного учения! Если, начиная с головы, по всему телу покроешься язвами, то думаешь ли через это войти на небо?

Иустин отвечал:

– Если я претерплю названное тобою мучение, то надеюсь получить такое же воздаяние от Господа моего, какое уготовано сохранившим Христово учение; ибо я знаю, что всех, благочестиво поживших и как-либо пострадавших за Бога, ожидает до скончания всего мира сокровенная Божия благодать.

На это градоначальник Рустик сказал:

– Итак, ты полагаешь взойти на небо и получить некоторую награду от Бога твоего?

– Не полагаю, – возразил Иустин, – но знаю достоверно и надеюсь на это без сомнения.

Сказал Рустик:

– Однако приступим к предстоящему нам делу: соберитесь вместе – и все вместе принесите жертву богам.

На это Иустин возразил:

– Никто, рассуждающий здраво, не захочет лишиться благочестия и впасть в заблуждение и беззаконие.

Градоначальник Рустик сказал:

– Если вы не будете повиноваться нашим повелениям, то понесете муки без всякого помилования.

Иустин отвечал:

– Воистину, желаем претерпеть муки за Господа нашего Иисуса Христа и спастись, ибо эти муки исходатайствуют нам спасение и дерзновение на Страшном Суде Его, на который, по повелению Божию, предстанет весь мир.

Также говорили и все прочие святые мученики, присовокупляя:

– Исполняй скорее намерение свое; мы, христиане, идолам приносить жертву не будем.

Выслушав это, градоначальник объявил приговор:

– Не желающие принести жертву богам и покориться царскому повелению да будут наказаны жезлами и отведены на смертную казнь через обезглавливание, как повелевают римские законы.

Так святые мученики, славящие Бога, были выведены на обычное место казней, приняли раны и, усеченные секирою, окончили страдание в спасительном исповедании. Потом некоторые из верных тайно взяли их честные тела и погребли на достойном месте, при содействии благодати Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава во веки веков, аминь.

Когда преподобный отец наш Антоний Печерский[18] был прославлен даром исцеления, пришел к нему в пещеру из Киева блаженный Агапит, желая получить душевное исцеление через пострижение в иноческий чин; удостоившись желаемого, он всем сердцем последовал ангелоподобному житию преподобного Антония, руководясь и его наставлениями. Агапит был очевидцем того, как этот великий муж сам служил болящим и исцелял их своею молитвою, причем, скрывая дарование, данное молитве его, вручал недужным под видом лекарства травы от пищи своей. Видя это, блаженный Агапит начал соревновать святому старцу в подвигах и трудился так много лет; когда расхварывался кто-либо из братии, блаженный оставлял келию свою, в которой не было ничего, что можно было бы похитить, приходил к болящему брату и служил ему: поднимал его, укладывал, выносил на своих руках и непрестанно молил Бога об исцелении недужного; если же болезнь иногда и затягивалась, то через это Господь желал умножить веру и усилить молитву раба Своего Агапита. Подражая подвигам преподобного Антония, блаженный Агапит сподобился быть участником и равной с ним благодати: молитвою своею он исцелял всех болящих, также подавая им травы, которые варил в пищу себе, за что, собственно, и был прозван врачом. О нем распространилась молва в Киеве, и много болящих приходило к нему, отходя здоровыми.

В то время жил в Киеве некий врач, происхождением и верою армянин, настолько искусный в своем деле, что раньше не было равного ему. Достаточно было ему взглянуть на болящего смертным недугом, как он тотчас узнавал и объявлял день и час его кончины, и всегда безошибочно; такого больного он уже ни за что не хотел лечить. Один из болящих такого рода, первый боярин у великого князя Всеволода[19], которого армянин поверг в отчаяние, предсказав смерть через восемь дней, был принесен в Печерский монастырь. Но блаженный Агапит, сотворив молитву о нем, дал ему в пищу трав, которые вкушал сам, и исцелил его; и немедленно прошла о нем слава по всей земле Русской. Армянин, уязвленный стрелою зависти, начал укорять блаженного и послал в Печерский монастырь одного осужденного на смерть, который должен был принять пред Агапитом яд и умереть. Блаженный, видя этого человека умирающим, дал ему, с молитвою о нем, той травы, которую вкушал сам, и этим избавил от смерти обреченного на смерть. С тех пор армянин особенно вооружился на блаженного и подговорил своих единоверцев подать самому Агапиту питье с примесью смертного яда; блаженный же принял и остался невредимым. «Знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения» (2 Пет. 2:9) по слову Своему: «Если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мк. 16:18).

Преподобный Агапит Печерский, Безмездник. Киево-Печерский патерик. 1661 г.

Потом разболелся в Чернигове князь Владимир Всеволодович Мономах[20]. Армянин хотя и старательно врачевал его, но безуспешно, так что недуг все более и более увеличивался. Уже будучи при кончине, князь просил тогдашнего игумена Печерского Иоанна прислать к нему в Чернигов, для врачевания, блаженного Агапита. Игумен призвал его и известил о просьбе князя, но блаженный Агапит, которого никто еще не видел выходящим из ворот для врачевания вне монастыря, со смирением сказал: