Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том IX. Сентябрь - Страница 31

Мучитель, увидав такое множество исповедников Христовых, неожиданно открывшееся, пришел в смущение и, прекратив испытание их, тотчас послал к царю Диоклетиану известие о случившемся, прося распоряжения, как ему поступить. Царь вскоре прислал ему в ответ такой приказ: начальников подвергнуть жестоким пыткам, низших же оставить в покое.

Получив царское повеление, правитель сел на судилище, велел привести к себе Евдоксия, как главного военачальника, и стал опять говорить ему:

– Советую тебе, Евдоксий, оставить твое злое прекословие и безумное сопротивление и добровольно принести жертву богам; если же ты не согласишься, то должен будешь сделать сие против воли, принужденный к тому сильными муками.

При сем правитель начал пересчитывать заточения, страшные темницы, раны, строгание тела, опаление огнем и прочие жестокие мучения, наводившие ужас при одном только упоминании.

Мученик отвечал:

– Ты насмехаешься, правитель, говоря мне это. Я считаю твои муки детским пугалом, ибо я надеюсь на будущее воздаяние, которое получу от щедрого Подвигоположника Христа. Боясь я не того огня, о коем ты упомянул, но того, который никогда не угасает, и скрежет зубов и прочих лютых мук, которые уготованы ослушникам Бога истинного и отвергающим Его. Твои же мучения в сравнении с ними – детские игрушки, а огонь, коим ты мне угрожаешь, холоднее воды по сравнению с огнем гееннским. Меч твой, – продолжал святой, – будет мне ключом от дверей желанного края, где вместо сего видимого, скоро заходящего солнца я увижу свет незаходимый и немерцающий и вместо временных благ наследую блага вечные. Да будет тебе известно, что я не поклонюсь вашим богам, так как великое безумие – почитать за богов деревья, камни, золото и серебро, обделанные рукою художника.

Слыша такой ответ святого, правитель сказал ему:

– В безумном ответе твое виновата моя снисходительность, с которой я позволяю тебе так дерзко бесчестить богов, царя и меня; свое бесчестие я еще могу перенести, но бесчестия богов и царя больше невозможно терпеть.

После сего правитель велел растянуть святого за руки и за ноги и бить немилосердно твердым ремнем, потом повесить и строгать его тело острыми железными орудиями. После этих мучений святого бросили в темницу.

По прошествии нескольких дней снова привели его на допрос, причем мучитель нашел Евдоксия столь же непоколебимым в вере, как и раньше, подобно несокрушимому столбу и неприступному городу; посему он повелел бить мученика железными прутьями по шее и вывернуть из суставов все его члены, каковое мучение было тяжелее самой смерти.

После сего мучитель осудил Евдоксия на усечение мечом.

В то время, когда вели святого на место казни, святой мученик так молился:

– Боже, призревший на жертвы Авеля и Авраама, милостиво принявший долготерпение многих мучеников, призри милосердным Твоим оком и на мою жертву и не отвергни моей крови, которую я с теплотою душевною от любящего сердца приношу Тебе.

Молясь так, Евдоксий увидал свою супругу, которая с плачем следовала за ним, и спросил ее, сделано ли все так, как он заповедал, и велел ей только по усекновении его взять его тело и погрести на месте, называемом Амимна; потом снова дал ей наставление – не плакать о его смерти, но почтить день тот светлою одеждою и украситься разными драгоценностями.

Увидав затем друга своего Зинона, плачущего о нем, Евдоксий и ему сказал:

– Возлюбленный Зинон, не плачь: Бог, Коему мы служим, не разлучит нас, но как бы в одной ладье мы переплывем вместе в жизнь вечную.

Эти слова так сильно подействовали на Зинона, что он начал громко восклицать:

– И я – христианин, и я исповедую Христа и хочу умереть за Него!

Тотчас он был схвачен нечестивыми слугами, и о нем было доложено

правителю. Последний повелел и его вместе с Евдоксием усекнуть мечом. Когда их привели на место казни, то сначала был усечен мечом Зинон, в то время как Евдоксий молился о нем; так предпослав друга своего на небо, Евдоксий преклонил голову под меч и принял блаженную кончину.

Вместе с ними были усечены и другие мученики, с дерзновением исповедавшие Христа, и тела их брошены были без погребения. Василисса же, супруга Евдоксия, взяв безбоязненно тело его, с честью погребла на том месте, на каком он сам указал.

За такой поступок она была схвачена и приведена к правителю, пред которым ясно исповедовала Бога и ругала идолов и почитателей их, желая тем же путем мучения скорее последовать за мужем к Господу.

Однако мучитель сказал ей:

– Знаю, что ты желала бы пойти за твоим мужем, чтобы иметь похвалу от галилеян, но хотя ты и достойна смерти, я не умерщвлю тебя.

Василисса на это сказала мучителю:

– Господь мой Иисус Христос ведает это мое желание и примет его вместо самого дела; если я и не буду замучена тобою, все же не лишусь блаженства с мужем моим у Господа Бога.

После таких слов правитель прогнал ее от себя.

Спустя семь дней явился ей во сне святой Евдоксий и сказал:

– Скажи нашему другу и домоправителю Макарию, чтобы он шел на судилище и последовал нашему примеру; мы его ждем.

Лишь только Василиса сказал об этом видении Макарию, он тотчас отправился к правителю и объявил себя христианином и учеником Евдоксия. Правитель, увидав его и услыхав от него столь смелое исповедание, повелел и ему отрубить голову мечом[228].

Так и Макарий отошел за Евдоксием и Зиноном к доброму Подвигоположнику Христу, Господу нашему. Угодила Ему и Василисса, скончавшись в истинной вере, и предстала среди сонма святых пред Престолом славы Божией, прославляя Отца, и Сына, и Святого Духа вовеки. Аминь.

Сей блаженный Кирилл жил в царствование императора Максимиана, при игемоне Агриппине. Украшенный всеми добродетелями, прожил он всего девяносто пять лет. Однажды отправился он, в сопровождении двух своих слуг, Феофана и Феоктириста, в один монастырь. По дороге туда он увидел, как язычники приносили в жертву идолам волов и овец;

вздохнул он о таком безумии и обличил идолопоклонников. За это они схватили его и посадили в темницу. Когда святой Кирилл в полночь молился здесь Богу, то услышал такой небесный голос: «Кирилл, иди в Рим!» На следующее утро двери темницы оказались открытыми, а все идолы вокруг лежали разбитыми. Святой Кирилл дошел до монастыря и здесь увидел в видении преподобного Филоксена, который сказал ему: «Ты получишь два венца, – один святительский, а другой мученический». Затем святой пошел в Рим и здесь утвердил верующих своею проповедью. Когда началось гонение, он вознамерился идти в Иерусалим. По дороге туда, на острове Малеоне, явился ему муж в белых одеждах и повелел ему не миновать острова Крита, что он и исполнил. В городе критском Гортине его поставили епископом; ему было тогда шестьдесят лет от роду. Когда снова началось гонение на христиан, святителя повели на суд к игемону, который стал уговаривать его отречься от Христа, и так как святой исповедник не захотел склониться на его увещания, то осужден был на усечение мечом. Тогда вложили в уста его конские удила и, посадивши на повозку, так как он не мог от старости ходить, повезли его. Когда довезли его до места, называемого Ракса, с неба послышался голос: «Доселе!» Повозка остановилась, и святому усечена была глава.

Святой и преподобный Давид был прежде разбойником и, живя в пустыне Ермопольской[229], причинял много зла, многих убивал и был так злобен и жесток, как никто другой. Под своим начальством он имел человек более тридцати, разбойничавших вместе с ним. Однажды, сидя с ними на горе, раздумался он о своей жизни и вспомнив, сколько зол и бедствий причинил он людям, весьма убоялся Бога. Оставив всех бывших с ним разбойников, он пошел в монастырь.