Жили-были (СИ) - Страница 15

В последний раз внутренний магнит Анжелики сработал, когда она уже встречалась с Петечкой. Тот несколько лет назад закончил их же институт, читал лекцию по приглашению ректора, и там их с Ликой судьба и свела. Петя показался Анжелике взрослым, привлекательным и, без сомнения, перспективным. Эти самые перспективы действовали на Лику завораживающе. Она голову теряла от демонстрации мужчиной ума и заработанного благосостояния, и, если к разводу спустя восемь лет, Анжелика подошла с твёрдым убеждением, что от мужа её толка нет ни в каком смысле, то в начале их отношений, она казалась обомлевшей и почти влюблённой. В дом к её родителям, Петя явился с видом победителя и героя, и Саша впервые в жизни наблюдала, как Лика льнёт к своему избраннику и смотрит на того влюблёнными глазами. Влюблёнными глазами оголодавшей кошки. А ещё с гордостью. На Толю она так никогда не смотрела. Но в то же время, Саше не верилось, что она гордится именно Петечкой, его заслугами и достижениями, скорее уж она была горда собой, что смогла заполучить такого жениха. Случилось, наконец, то, о чём она так долго думала и мечтала.

Отношения развивались и к концу пятого курса, Петя сделал Лике предложение. Всё честь по чести, пришёл к её родителям, с цветами и кольцом, Анжелика смотрела на него восторженными глазами и даже заплакала в какой-то момент, должно быть от счастья. И на шее у будущего мужа повисла, поцеловала, под взглядами впечатлённых и растроганных родителей. А вот Саша долго поверить не могла. Посмотрела спектакль с помолвкой до конца, посидела со всеми за праздничным столом, даже дождалась, пока Лика своего принца до машины проводит, а когда сестра вернулась, улучила момент и тихонько у неё спросила:

– Ты, правда, хочешь за него замуж?

– А что? – Лика казалась удивлённой её вопросом. – Петя – отличная кандидатура.

– Ты полюбила его за кандидатуру?

Анжелика понимающе усмехнулась, потом ткнула в неё пальцем и уточнила:

– За отличную кандидатуру. – А потом за плечи Сашу обняла. – Саня, ты вот уже учишься в институте, а всё равно дитё дитём. Когда только повзрослеешь. Как барышня тургеневская, право слово. Ну, подумай сама, Петя молодой, с характером пробивным. Ему двадцать восемь, а у него уже свой бизнес. И замуж зовёт. Между прочим, меня ещё ни разу замуж не звали.

Саша усмехнулась в сторонку.

– И Ефимов не звал?

– И Ефимов не звал. Он же не дурак. Ему и звать-то меня некуда. Не в мамину же двушку.

Саша покивала, но затем взяла себя в руки и заставила улыбнуться.

– Если ты хочешь за Петю замуж, то я за тебя рада.

– Спасибо, малыш, – сказала Лика с улыбкой, а заметив, что Саша всерьёз нахмурилась, засмеялась. – Прости, прости.

Знала, что так Сашу только Толя называет, сама Саша от этого не слишком в восторге, но иногда она её специально подначивала этим словом.

Новость о предстоящем замужестве Лика решила приберечь, и Саше пришлось согласиться. Это же не её новость, как она может спорить? Право Анжелики решать, что рассказывать о себе окружающим. Саша это приняла, и несколько недель стойко хранила эту тайну. День свадьбы был назначен на середину августа, и Лика пообещала сообщить всем друзьям после защиты диплома, сказала, что не хочет отвлекать. И с этим Саша тоже спорить не стала. Свыклась, приняла и даже порадовалась – и за сестру, и за себя в том числе. То есть, за Толю. Появилась определённая надежда, что после замужества, Лика окончательно забудет про Ефимова. Займётся мужем, большая надежда, что по-настоящему любимым, семью будет строить, новый дом обустраивать. А дом будет на самом деле новый, потому что Петя пообещал поменять свою двушку в новостройке на квартиру побольше, и всё для жены-красавицы. И Анжелика пребывала в ожидании, ходила возбуждённая и взволнованная, даже про защиту диплома позабыла. Что и не удивительно, своего она уже добилась, выходила замуж за обеспеченного, по её меркам, человека. И корочки о высшем образовании уже были не столь желаемой целью. И, наверное, решив окончательно проститься со свободной жизнью и стать добропорядочной, верной женой, напоследок захотела ещё разок поиграть с Ефимовым в любовь. Саше снова пришлось наблюдать, как в один из вечеров на студенческом сборище, Лика строит ему глазки, томно вздыхает, напустив в глаза грусти, и печально, без всякой надежды, улыбается. Саша на Толю посмотрела, тот весь вечер просидел рядом с ней, и хотя пил, но от Саши не отходил. Разговаривал с ней, улыбался только ей, и Саша собственному счастью верить боялась. Понадобилось почти пять лет, чтобы Толя подумал о ней не как о ребёнке. По крайней мере, в это хотелось верить. И Саша верила, возможно, совершая глупость, но ей исполнилось девятнадцать, когда верить, как не в этом возрасте. За прошедшие пять лет, она столько всего пережила, связанного с именем Анатолия Ефимова, что порой передёргивало от воспоминаний. Лики в его объятиях, его злости и обиды, хоровод других девушек вокруг него. И вот впервые он сидит весь вечер рядом с ней, не горя желания общаться с кем-то ещё, спрашивает её про институт, про личные дела, смеётся над её словами и лёгким смущением, и подозрительно долго не отводит глаз от её лица. Что-то для себя высматривает, улыбается, а потом подаёт ей бокал вина.

– Давай выпьем, малыш.

Саша удивлённо вздёрнула брови.

– Ты впервые мне это говоришь. По-твоему, я уже готова? Достаточно взрослая?

Ефимов рассмеялся, поднял свою рюмку, осторожно чокнулся, стараясь не расплескать.

– Вот и проверим. Так как, говоришь, твои дела?

– Что именно тебя интересует?

– Ты знаешь, – проговорил он с непонятным для Саши удовольствием.

Она головой качнула, и заученно повторила:

– Не твоё дело, Ефимов.

– Как ты можешь? Я твой учитель. Наставник!

– В чём наставник?

– Ну… – Толя губами пожевал, бровями поиграл, после чего ухмыльнулся. – Во всём приличном.

Саша отвечать ему не стала, улыбнулась в сторону, и вот тогда заметила пристальный взгляд Лики через стол. Она наблюдала за ними. Наблюдала очень внимательно, а как только Ефимов глянул в её сторону, она ему улыбнулась, той самой завораживающей грустной улыбкой. Саша ощутила сильнейший укол в сердце, посмотрела на лицо Толе и поняла, что тот глаз с Анжелики не сводит. Кажется, задумавшимся, даже отрешённым. Затем вздохнул и отвернулся.

– Ещё вина, малыш?

– Нет, я ещё это не допила.

– А я выпью.

Он за бутылкой водки потянулся, а Саша сжала в ладони бокал. Как же ей хотелось именно в этот момент схватить Толю за руку и сказать ему всё, как есть: и про замужество, и про Петечку, и про Ликины рассуждения о перспективах, которых у Ефимова нет. Как хотелось сказать ему всего три слова: не верь ей. Больше никогда ей не верь, она тебя не любит. Она и Петечку-то в достаточной степени не любит, лишь себя. Но Лика была её сестрой, как она могла наговорить про неё такое, тем более Толе?

Но ещё можно было попытаться всё спасти. И впервые, впервые в жизни Саша сама взяла его за руку, и в глаза посмотрела серьёзно и с настоящей мольбой.

– Давай уйдём отсюда.

Толя удивился. И её взгляду, и просьбе, а особенно её руке, что сжала его пальцы. Обозрел всё это чуть помутившимся взглядом, головой чуть качнул, явно разгоняя алкогольный дурман, а Саша, не давая ему опомниться, повторила:

– Давай уйдём.

– Санька, ты что задумала?

– Я тебе потом расскажу, – пообещала она. – Только сейчас давай уйдём. Мне надоело.

Ефимов посмотрел на шумевших друзей за столом, потом снова на их руки, раздумывал в течение минуты, и эта минута Саше самой долгой в жизни показалась. Но, в итоге, Толя кивнул. Кивнул, и начал подниматься, его мотнуло немного, а Саша ещё удивилась, она не заметила, когда он так набраться успел.

Лика догнала их в прихожей, посмотрела с непониманием.

– Куда вы уходите?

– У меня голова болит, – соврала ей Саша, мечтая, чтобы Анжелика поверила и ушла. Краем глаза наблюдала, как Ефимов одевается, в какой-то момент на стену повалился, но тут же выпрямился.