Жестокий. Игрушка бандита - Страница 6

– Ты, щенок, и так все сделаешь! И только после того, как ты найдешь того, кто мне нужен, и я решу, что ты и твоя сестра отработали все мои потери из-за твоей глупой выходки, я подумаю над тем стоит ли вас отпускать.

Парнишка смотрит на меня зло. Скалится. А у песика есть зубки?! Только спусти с поводка, загрызет ведь!

Усмехаюсь про себя, а парням командую:

– Уводите!

– Ты, сука, за все ответишь, понял?! Я тебя закопаю! – дерет горло подросток, разбрасывая угрозы.

Брыкается. Ему даже удается чуть ослабить хватку Вахита. Такое бывает на адреналине, прилив сил бешеный. Но у Вахи не забалуешь. Он тут же скручивает пацана в три погибели и затаскивает в дом.

А я смотрю на его сестру.

Горячая. Сочная девочка.

Если бы не приставы, я бы ее еще в квартире трахнул. Ее щель была влажной для меня. Я успел это почувствовать. Гостеприимной. И, сто процентов, тугой. Узкой. Такие хорошие девочки кому попало не дают, дырки свои берегут.

И эта, видимо, для меня берегла. Аж дрожь пробивает, когда представляю, как мой толстый болт растягивает ее маленькую щелку.

Она стоит передо мной на коленях и смотрит.

Не сводит с меня распахнутых испуганных глаз.

Хочет казаться сильной, будто на равных. Вот только ничего не выходит. Ведь мы оба знаем – ничто не удержит меня.

Наивная, глупая девочка.

Ее глаза наполняются слезами. Но это действует на меня иначе. Возбуждает. Я не знаю жалости. Это чувство чуждо мне с детства. Как и все другие. И неподдельный страх лишь больше заводит.

Похоть завладевает сознанием. Острая. Горячая. Пускающая по венам обжигающие токи.

В штанах тесно. Член твердеет и превращается в камень просто оттого, что смотрю на нее.

Припухшие губы манят.

В паху ноет, когда представляю, как засаживаю здоровенный член в ее маленький доступный ротик. А когда малышку проводят мимо меня, мои ноздри расширяются. Я ловлю ее запах. Запах добычи. Перепуганной, но очень аппетитной.

А я ведь люблю ломать. В этом есть кайф. Особенное удовольствие. И я предвкушаю, как скоро получу его.

По пути в спальню меня отвлекают. Приходится заскочить в кабинет, и уладить пару вопросов. На серваке было много важных данных, и сопляк пиздец, как насолил мне.

– Советую тебе использовать этого малолетнего ублюдка, – предложил отец, когда мы только выяснили источник взлома.

А я пока не знаю. Думаю. Мне бы гниду отыскать, что себе смертный приговор подписала. Остальное – похуй вообще.

– Сабир, – как только выхожу из кабинета, на меня налетает Алика.

– Чего тебе? – огрызаюсь.

– Оу, – она надувает губы и пытается поспеть за моим быстрым шагом. – Ты такой напряженный. Я могу тебя расслабить.

– Сейчас ты можешь только свалить! – прошу девчонку, и пока прошу по-хорошему.

– Но… – она пытается что-то там возразить, хотя прекрасно знает, как это бесит.

– Сдрыснула отсюда! – мне даже приходится остановиться. – Не до тебя сейчас! А раз пизда зудит – иди пацанов обслужи, они не откажут! – зло цежу и снова ускоряюсь.

– Я же тебя люблю… – слышу в спину и понимаю, что, кажется, пора кончать с ней.

В комнате меня ждет мой трофей.

Пугается. Вскакивает на ноги. Пятится.

– Глупый звереныш, – обращаюсь к ней. – Очень глупый.

– Я вам не животное! – у жертвы прорезается голос? – Я человек, ясно? А с людьми так не поступают! Вы не имеете никакого права!

Оу! А она громкая. Кайф.

А еще худая очень. Слишком. Мой член ее надвое расколет.

– Ты будешь той, кем я скажу, – тихо произношу. Громче и ненужно, мой голос и так вызывает на ее коже мурашки. Я вижу это. – Скажу быть собачонкой – ты встаешь раком и скулишь, чтобы понравиться своему хозяину. Скажу…

– Хватит! – вырывается у нее истерически.

– Хватит будет тоже, когда скажу я…

Подхожу близко. И настолько теряю контроль от желания разорвать эту сучку своим членом, что не успеваю среагировать на то, как она хватает с прикроватной тумбочки статуэтку и со всех дури полосует ее острым краем мне по лицу.

Ярослава

В комнате повисает пауза. Мрачная тишина, которая воздействует на меня так сильно, что хочется кричать.

Сабир медленно поднимает руку, чтобы пальцами коснуться глубокой царапины, что теперь украшает его щеку и скулу.

Мои пальцы нервно разжимаются, и тяжелый предмет с грохотом падает на пол. Я ведь даже его рассмотреть не успела. Схватила быстро, на автомате. И замахнулась…

От ужаса у меня пересыхает в горле.

Мне конец!

Жду, что вот сейчас этот мужчина убьет меня. Задушит, зарежет, не знаю как. Но сначала непременно поимеет. Запах его возбуждения, кажется, витает в воздухе.

Но он почему-то улыбается, рассматривая кровь, оставшуюся на его пальцах.

– Нет. Трахнуть тебя силой будет слишком просто, – он будто отвечает на мой немой вопрос.

Я сжимаюсь вся, мечтая превратиться в маленькую крупицу, что не будет заметна его угольно-черным глазам, мерцающим сейчас пугающим блеском.

Я такой черноты никогда не видела. Ни разу в жизни. Чтобы настолько до нутра пробирало.

– Если хочешь убить, – спокойно продолжает Сабир, точно ничего страшного не случилось, – в следующий раз целься в висок. Так надежнее будет.

Он еще и советы раздает. А я ведь воспользуюсь. Наверное… От отчаяния я, похоже, готова на все! Если единственной возможностью сбежать от этого головореза будет его смерть, я сделаю это. Клянусь!

Видимо, это желание читается на моем лице, потому что губы мужчины складываются в оскале. Вижу его ровные белые зубы, а так же желание разодрать мне горло.

Он даже не пытается остановить кровь. Она окрашивает его щеку, как живое напоминает моего необдуманного поступка, и впитывается в жесткие волоски, обрамляющие его лицо.

– И что теперь? – спрашиваю не своим голосом.

– Встанешь на колени и отсосешь. Сама.

Сабир не шутит. Его голос звучит жестко и повелительно.

– Как послушная ручная шлюшка, – добавляет он, чтобы грязные слова звучали еще более унизительно.

Я вздрагиваю от отвращения. Кровь ударяет в лицо, а пульс зашкаливает. Сильно бьет по вискам.

– Ты ведь хочешь увидеть брата живым? – давит на больное, в очередной раз показывая, что выбора у меня особо нет.

Я зажата в его комнате, в доме полно головорезов. Мне и шага спокойно ступить не дадут. Растерзают по команде. Как псы. Сомневаюсь, что эти люди в принципе способны отличать живого человека от вещи. Для них чужая жизнь ничего не стоит. Видела уже.

– Гарантируете, что с ним все будет в порядке? – я принимаю единственно верное решение.

– Гарантирую, что тебе понравится.

– Но я…

– Быстро! – перебивает бандит.

С ужасом смотрю на то, как Сабир расстегивает ширинку, и вытаскивает из штанов толстый член.

Просто жутко от этого размера. Даже в его крупной руке, прошедшей сжатой ладонью по всей длине, он кажется огромным.

И только потому, что я не вижу другого выхода, заставляю себя быть сильной ради Артема, встать на колени, переступить через себя, потому что просто не знаю, что еще делать.

Мне остается только надеяться, что все закончится быстро. Насилие свершится, и я окажусь рядом с братом. Так мне будет спокойнее, что с ним все в порядке.

Ноги меня почти не держат и сгибаются с трудом.

Только теперь понимаю смысл его слов, сказанных ранее: мне было бы гораздо легче пережить физическое насилие, чем добровольно встать перед ним на колени.

Но эти мысли быстро улетучиваются, разум сжимается до размеров семечка, защищая меня, не давая сойти с ума.

Я чувствую его запах. В нем нет ничего неприятного, как я могла подумать. Огромный эрегированный член бандита пахнет сексом. Он раздут и выглядит пугающе. Выпуклые вены обвивают всю длину, а крупная головка побагровела от натуги.

И этого монстра он предлагает мне взять в рот?

Я закрываю глаза, снова давя собственную гордость. Нет. Не так. Я заставляю себя забыть, что она в принципе есть у меня. Ведь здесь все ясно – только повиновение дает шанс к спасению.