Жестокие Игры. Магическая Академия - Страница 10

То-то я удивилась, когда подруга бросилась на шею мага, ведущего дело об убийстве адепта Темных Сил! А затем еще и поцеловала.

Наш допрос больше походил на разговор. Приворотным зельем в моем компоте Конрад Бренан заинтересовался. Расспросил, но, судя по всему, следователь не думал, что оно связано с тройным убийством, произошедшим этой ночью. Богиня Смерти Моргана коснулась своей холодной дланью не только второкурсника Диггори. В особняк Липпару, расположенный в богатом столичном квартале с видом на реку и королевский дворец, проник неизвестный. Снял охранные заклинания, обездвижил слуг, затем перерезал горло хозяину и его жене.

– Великолепная работа, – произнес Конрад, не сводя темных глаз с Тирри. Меня передернуло. Как можно так назвать убийство? – Нам не оставили ни зацепок, ни единого следа. Все затерто набело. Ничего, Тирри! Словно хозяев убил ночной ветер, ворвавшийся через распахнутое окно на верхнем этаже. Один в один с убийством лорда Канниненга!

– А что некроманты? – осторожно спросила у него, понимая: если бы не Тирри, симпатичный следователь не был бы так откровенен. Я бы ответила на его вопросы и пошла себе дальше, на лекцию по Зельям и Противоядиям, теряясь в догадках. – Они ведь умеют считывать картины последних минут жизни, – задумалась, вспоминая теорию. – Надо призвать дух убиенного, привязав его к мертвому телу. Пусть ненадолго, но…

Мы проходили это на третьем курсе, и у меня в свитках записано!

– Некроманты тоже не прибавили ясности. Липпару спали и очнулись уже в Ином Мире. Но, видишь ли, Сайари Рисааль, – неожиданно он подмигнул мне, – отсутствие улик в нашем деле – тоже улика.

– Думаешь, это они? – спросила Тирри.

– Кто? – повернулась к ней. – О чем он думает?

Мне было жуть как интересно. Убийство – это, конечно, ужасно. Мне было жаль Диггори Липпару, моего несостоявшегося насильника и полнейшего идиота. Видят боги, я злилась на него, но не желала подобной судьбы ни ему, ни его семье.

– На моей практике уже были подобные случаи, – пояснил следователь. – Отсутствие улик, филигранная работа с магическими потоками. Особый почерк в снятии защитных заклинаний – их словно вспороли изнутри огненным ножом. Несомненно, работа Высшего Мага. Затем жертвы… Все жертвы погибают одним и тем же образом. Горло. От уха до уха, – он провел ребром ладони по шее.

– Не показывай на себе! – возмутилась Тирри. – Сколько можно тебе повторять?!

– Как скажешь, любимая, – усмехнулся следователь. – Клянусь, этот раз был последним!

Тирри сменила гнев на милость.

– Все же думаешь, что поработал Клан Призрачных Теней? – спросила она, задумчиво коснувшись рукой подбородка.

На ее запястье блеснул обручальный браслет.

– Да, – произнес молодой мужчина. – Все указывает на них, и на этот раз именно я буду вести дело.

Не удержался, протянул руку, и Тирри вложила в нее свою маленькую, но крепкую ладонь. Я же философски уставилась в светлый потолок, почувствовав себя лишней на собственном допросе.

О том, что именно Конрад Бренан будет расследовать убийство, произошедшее на территории Академии, я узнала от Тирри после лекции по Мироустройству. Они с Конрадом пользовались ментальной магией, и подруга ерзала все занятие – не могла дождаться допроса.

Хотя этим утром мало кого волновала учеба. Преподаватель говорил об обычаях кочевников, вернее, о печальной судьбе слабых и больных младенцев мужеского пола, жить или не жить которым решали шаманы. Если они считали, что воина из ребенка не выйдет, то… Раньше я бы, наверное, переживала, но кровавые южные степи казались слишком уж далеко от Гридара. Адепты слушали вполуха, перешептывались. На задних партах так и вовсе оживленно разговаривали, открыв клуб разгадок загадок убийства Диггори. Но пожилой магистр Ниир, внимательный и требовательный на прошлом уроке, на этот раз вел себя странно. Со стороны казалось, что в классе присутствовало лишь бренное тело, тогда как душа и мысли ар-лорда витали в заоблачных далях. Брошенное без хозяина тело что-то бормотало, нервно расхаживая по аудитории. Застывало перед доской, затем начинало метаться по классу.

Странный, странный день!

Бледный Хоггингс забился в угол на самом последнем ряду и смотрел оттуда волком. Кларисса давилась рыданиями весь урок, кинув перед ним: «Это ты во всем виновата!». Я уже знала, в чем именно. Нет, не в убийстве Диггори – Клариссу волновали исключительно собственные дела. Тодд Сигульф – тот еще жук! – пытался со мной заговорить возле столовой, но я от него сбежала. Оказалось, недалеко. Настойчивый Темный притащился в Светлый Корпус, разыскал меня возле аудитории, где вот-вот должно было начаться Мироустройство. Не обращая внимания на жалобный взгляд невесты, сунул в руку записку. Развернулся и ушел, пожелав мне хорошего дня. Я проводила растерянным взглядом высокую фигуру пятикурсника, затем развернула пергамент под карающим взглядом Клариссы.

Сожгла, так и не дочитав. В первой же строке – о том, что моя красота не давала Темному спать всю ночь. Дальше что-то шло о глазах, волосах и… Плевать на его фантазии! Записка исчезла в магическом Огне. Сдув с ладони пепел, я подошла к Клариссе.

– Он мне не нужен, – сказала ей. – Клянусь, я и пальцем не пошевелила… И в мыслях не было отбивать его! Если еще раз подойдет, обещаю, он сильно пожалеет, что вообще появился на белый свет.

А что я еще могла сказать?

Девушку не интересовали ни мои слова, ни мои клятвы. Гордо задрав подбородок, она приказала мне катиться туда, откуда приехала. Здесь – столица, а я – захолустная крыса из Хольберга, и мне здесь не место!

Промолчала. Всего три дня в Академии Магии, а уже успела нажить и друзей, и врагов! Пошла в распахнутую дверь, но тут еще и молодой лорд Орувелл ринулся в атаку. Зажал меня в углу между партами. Пока раздумывала, заехать ли ему сумкой по голове, коленом в причинное место или приложить магией, он заявил, что смерть пришла в эти стены. Ничего нового я не услышала – об этом знала вся Академия. Переглядывались, шептались, обсуждали.

– Я-то тут при чем? – спросила у него, смело выдержав его взгляд.

Пусть только попробует обвинить меня в убийстве! Нервы у меня ни к черту, и в голове крутились варианты скорой и жестокой расправы над назойливым однокурсником.

– Выбор, – произнес он глубокомысленно, нависая надо мной. А ведь он меня на голову выше! – У каждого из нас есть выбор, но от твоего зависит многое, Сайари Рисааль! Так не ошибись же и сделай правильный.

– Ты… Шоун Орувелл, о чем ты сейчас говоришь? Что это все значит?

– Ты ведь умная девочка, придумай сама!

Развернулся и ушел на свое место на нижнем ряду. Я же как стояла с открытым ртом, так и осталась стоять. Вот что ему было надо? Какой такой «правильный выбор»?

Шоун Орувелл явно что-то знал. Сидел, задумчиво выводил каракули на пергаменте, но, сколько бы я ни косилась, напрягая зрение, не могла разобрать. Когда, наконец, разглядела, легче не стало. Я не могла понять, что они мне напоминают. Уже видела подобные символы, но вчерашнее приворотное зелье и снотворное на ночь не давали собраться с мыслями.

Урок магистра Ниира не прибавил ясности. Кажется, лишь Тирри пыталась записывать, но, когда магистр Ниир зашел на третий круг про убиенных младенцев, сдалась и она. Выругалась негромко, затем сказала, что терпеть не может ар-лордов и престарелый магистр не стал исключением.

– Однажды меня поймали на воровстве, – заявила уже после лекции.

Мы как раз получили вызов из деканата и отправились аудиторию, где нас дожидался следователь из Магического Контроля. Меня немного потряхивало, и невозмутимая Тирри решила меня отвлечь историей из своего детства.

– Мой отец – какая-то важная шишка из столичной магической элиты, но он бросил нас, когда я была еще маленькой. Обещал жениться на маме, вместо этого женился на дочери купца и слышать о нас не хотел. Мы жили как могли, а могли мы только впроголодь. Мама пыталась работать, но ее дар оказался слишком слабым даже для магических забегаловок. Ну, ты знаешь, всякие там гадания, зелья, амулеты на удачу…