Жертвоприношение (ЛП) - Страница 16

- Господин, есть другой способ.  - Фигул указал на маленький островок к северу от главного острова. - Между болотом и этим островком есть скрытая подводная тропа. Если мы сможем перебросить отряд людей на остров, мы сможем использовать его, чтобы начать атаку на главный остров и обойти врага с фланга. Возможно, нам удастся отвлечь их на достаточно долгое время, пока остальные парни не пробьются через ворота.

- Подводная скрытая тропа, говоришь? - с сомнением спросил Вителлий, приподняв бровь. - Откуда ты это знаешь?

- Я видел, как несколько туземцев переходили по ней, господин. Я знаю, где ее найти.  - Он увидел неуверенность в глазах трибуна и продолжил. - Если мы не предпримем ничего сейчас, мы не возьмем их лагерь. Это наш единственный шанс. Либо так, либо мы продолжим бросать людей  на смерть в эти ворота.

Вителлий перевел взгляд на дамбу и замолчал в раздумьях. Ниже по склону офицеры центурии изо всех сил пытались удержаться, пока тела их солдат продолжали накапливаться вокруг них. Посреди рукопашной схватки центурион Минуций отдал приказ своим людям, крикнув им, чтобы они сохраняли строй. Он издал горловой крик боли, когда стрела пронзила его шею и выбила центуриона из колонны.  Вителлий хлопнул себя по бедру, выругавшись себе под нос, и снова повернулся к Фигулу.

- Ладно, оптион. Возьми  батавов. Центуриону Веспилло в любом случае нужен оптион. Он потерял его из-за травмы глаза неделю назад. Возьми с собой лучников. Они могут пригодиться. Он помахал Петраксу. -  Этот тоже может сопровождать тебя. Если есть проход, вам понадобится каждая пара рук, чтобы сдержать мятежников.

Петракс усмехнулся при мысли о том, что, наконец-то и он сможет посчитаться с  врагом, а Вителлий повернулся к вспомогательным войскам и подозвал их командира. Подошёл бородатый батав с глубокими шрамами на лице и вытянулся по стойке смирно.

 - Господин?

Вителлий указал на галла. -  Оптион Фигул утверждает, что есть другой путь через озеро. Какой-то скрытый проход. Пересеките ее, если сможете, и ослабьте давление на людей у главных ворот.

Центурион Веспилло хрипло кивнул, затем отвернулся и направился к своим людям. Трибун оглянулся на Фигула.

- Ради Юпитера, возьми откуда-нибудь щит и шлем, оптион.  Не хочу, чтобы тебя убили. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не укажешь остальным путь по этой твоей так называемой у тропе.

- Да господин.

- И, оптион? - добавил Вителлий, когда Фигул повернулся, чтобы уйти.

 - Господин?

- Тебе лучше оказаться правым. Потому что, если ты ошибешься, я призову тебя к ответу за любую катастрофу.

Фигул кивнул. Он отошел от трибуна и поспешил по склону, схватив шлем и щит у одного лежащего на берегу раненого легионера. Затем он вместе с Петраксом направился к батавским  ауксилариям.   Веспилло обнажил меч и проревел приказ небольшому отряду  вспомогательным силам построиться.  Фигул насчитал сто двадцать человек, включая лучников.

- Нет времени объяснять, ребята, - обратился Веспилло к своим людям. - Просто молчите и быстро двигайтесь, следуя указаниям оптиона. А я могу обещать только вам одну вещь. Как только мы окажемся на позиции, мы дадим этим мятежным ублюдкам урок, который они не смогут забыть.

Батавы одобрительно хмыкнули. Они были заперты в форте Линдиниса в течение многих месяцев, живя в страхе перед друидами Темной Луны, и теперь у них появился шанс жестоко отомстить своему врагу. Батавы известны своей расхлябанностью ю и жестокостью, но сегодня они вполне подходили  для выполнения задачи, стоящей перед ними, решил Фигул.

Центурион Веспилло крикнул своим людям, чтобы они построились и следовали за Фигулом, который вместе с Петраксом спускался по склону, мимо рядов раненых солдат и санитаров, к тропе, извивавшейся по краю окружающего болота. Тонкая полоса искривленных деревьев заслоняла подход батавов от мятежников, выстроившихся вдоль частокола, и, спеша по дороге, Фигул бросил последний взгляд на дамбу. Солдаты Восьмой когорты все еще были придавлены градом вражеских снарядов, и он сомневался, что они смогут выдержать еще одну атаку на ворота. Теперь все ложилось на плечи Фигула и наличие скрытой подводной тропы где-то вдоль этого озера.

Битва продолжала бушевать на дамбе, пока Фигул вел центуриона Веспилло и его людей за собой к скрытой тропе,  вдоль края болота. Они двигались с удвоенной скоростью, и вскоре звуки боя стали едва слышны из-за мягкого стука их сапог и слабого звяканья снаряжения. Время от времени Фигул поглядывал за линию деревьев на свой фланг, чтобы проверить продвижение Восьмой когорты. Солдаты все еще старались пробиться к воротам под потоком падающих на них снарядов, а в самых последних рядах он мог видеть горстку легионеров, пытающихся вывести вперед таран. Фигул спешил впереди вспомогательных войск, его мускулы напряглись, а сердце забилось быстрее. У него было странное ощущение, что боги поставили на его пути это последнее испытание, что он не будет достоин звания центуриона, если не спасет своих товарищей от верной смерти. Оптион вознес безмолвную молитву Юпитеру, лучшему и величайшему, и пообещал ему приношение по обету, если ему удастся выжить в этой битве.

Фигул замедлил ход и быстро обозрел путь, ища то место, которое он видел, когда мятежники переходили к островку. Подводный маршрут казался ему достаточно ясным с его точки обзора изнутри загона для животных, но теперь, когда он пробирался сквозь густые заросли деревьев и боярышника, найти его оказалось гораздо труднее. Через пятьдесят шагов след совсем исчез, и Фигул начал беспокоиться, не сбился ли он с батавами с пути. Ужасное чувство охватило его, что он вообще не найдет переправы.

- Вот, господин! - сказал он с облегчением, указывая на группу поваленных пней недалеко от густого леса к северу.

Веспилло вскинул руку, призывая людям позади него остановиться.  Центурион двинулся вперед и подозрительно посмотрел на воду. - Ты уверен, что это то самое место?

Фигул кивнул. - Я перейду первым, господин. Просто чтобы убедиться. Как только я перейду на тот берег, вы можете начать переправлять людей.

Быстро собравшись с силами, он шагнул в стоячую воду, пробираясь сквозь скользкие корни и камыши, растущие вдоль берега.  Вода казалась темной и глубокой, и Фигул нервно шарил  ногой по дну,  нащупывая скрытый проход. Почувствовав  твердую почву, он начал осторожно продвигаться по ледяной воде к маленькому островку. Небольшая куча камней на берегу отмечала то место, которое  Фигул видел, когда мятежники вышли из озера. Его продвижение было болезненно медленным, поскольку он проверял каждый шаг перед собой, чувствуя мякоть торфа и травы, скрывающихся под поверхностью, и он застывал от в ужаса, что британцы на главном острове заметят его прежде, чем он доберется до дальнего берега. Но их внимание было полностью приковано к основной атакующей силе у главных ворот, и вскоре он уже стоял на берегу островка, весь мокрый под туникой.

Фигул присел на корточки и окинул взглядом открытую перед ним землю. На островке не было никаких признаков жизни, и он догадался, что защитники присоединились к остальным туземцам у главных ворот. Он повернулся к озеру, и  дал знак центуриону Веспилло и его людям переправляться. Батавы разу же нырнули в ледяную воду и двинулись по скрытой дамбе гуськом, отряд лучников сопровождался примерно сотней вспомогательных солдат. Они шли тем же путем, что и Фигул, двигаясь настолько быстро, насколько позволяли условия, их тяжелая броня и оружие.  Петракс переправился последним. Как только вспомогательные войска начали собираться на дальнем берегу,  Веспилло  дал сигнал своим людям построиться. Затем центурион указал на лагерь повстанцев и усмехнулся.

- Они все будут наши, ребята. Как только  мы доберемся до главного острова.

Ауксиларии  одобрительно хмыкнули. Не было времени на цветистые, воодушевляющие речи, которые так любили старшие офицеры Второго легиона, но батавы понимали, что им предстоит сыграть жизненно важную роль в решении исхода битвы.  Фигул почувствовал их решимость и желание расправиться с противником.