Женская месть - Страница 59

Дорога привела их к северной оконечности острова и к маяку, откуда открывался потрясающий вид.

Прихватив по бутылке минеральной воды, они уселись на сухую траву и смотрели, как море пенится у берега и выплевывает эту пену.

– Расскажите мне о своем доме.

– В Лондоне?

– Нет. – Адриенна сбросила сандалии. – О том, что за городом.

– Вам он показался бы истинно британским.

Когда Филипп прикоснулся к ее волосам, она не отпрянула. Это было что-то новое в их отношениях.

– Дом эдвардианский, кирпичный, трехэтажный. В нем есть картинная галерея, где много портретов, и, поскольку я не знаю своих предков, мне пришлось их позаимствовать.

– Откуда?

– Из антикварных магазинов. Есть там дядя Сильвестр, очень суровый викторианский джентльмен, и его жена тетушка Агата с лицом, похожим на пудинг. Приобрел я себе и несколько кузин, одни из них очень величественные, другие же просто зловещие. Есть прабабушка. Она не отличалась благонравием, вероятно, была просто потаскухой и втерлась в семью, несмотря на яростное сопротивление, но уж правила ею железной рукой.

– Вы страдали от того, что у вас не было большой семьи?

– Может быть. Во всяком случае, портреты этих так называемых родственников украсили стены галереи. Из гостиной можно попасть в сад, где есть розы, рододендроны, сирень, лилии. Там живая изгородь из тиса, а в западной части рощица из ясеней и небольшой ручей. Есть еще и тимьян, лесные фиалки…

Адриенна почти ощутила их запах.

– Почему вы купили этот дом? Вы не похожи на человека, склонного проводить тихие вечера у камина или бродить по лесам.

– Всему свое время. Я купил его, чтобы у меня было место, где я смогу осесть, когда решу, что пришло время остепениться.

– Вы к этому стремитесь?

– Я всегда стремился к комфорту. – Филипп пожал плечами и осушил свою бутылку. – Еще совсем юным я понял, что для того, чтобы хорошо жить в Лондоне, надо брать то, что можно взять, и при этом опередить других желающих. И оказался расторопнее многих.

– Вы были легендой. Да нет, не ухмыляйтесь, правда, были. Каждый раз, когда происходила какая-нибудь грандиозная кража, ходили слухи, что это работа Ф. Ч. Например, коллекция де Марко. Скажите, это вы взяли ее? – Адриенна вопросительно посмотрела на него, а он только улыбнулся и потянулся за сигаретой. – Взяли или нет?

– Коллекция де Марко – одна из лучших в Милане. Прекрасные камни, – уклончиво ответил Филипп.

– Я знаю эту коллекцию. Так это вы взяли ее? Филипп вспомнил все так четко, будто это происходило вчера.

– В музее бдительно охраняли эти камни. Самая современная система сигнализации, световые и тепловые датчики, электронные замки. Сама коллекция помещалась в стеклянном футляре, похожем на купол.

– Все это мне известно. Расскажите, как вы это сделали. Я слышала по крайней мере десять вариантов описаний кражи, но все они не совпадали друг с другом.

– Видели вы «Королевскую свадьбу», да? Ну, ту картину, где Астер[35] танцует на потолке?

– Да, но это просто кино, трюк, съемка с помощью особых приемов, хорошая работа оператора. Готова признать, что вы очень ловкий человек, но не до такой же степени.

– Я запасся униформой музейного служителя и остался внутри после закрытия. Мне пришлось два часа подождать, прежде чем заняться делом, и надо было успеть все закончить, пока охранники не начали обход. Мне пришлось забраться вверх по стене и проползти по потолку.

– Если вы не хотите рассказать мне, как вы это сделали, так и скажите.

– Я и рассказываю, как все было. Все очень просто: я использовал вакуумные присоски. Не такие, как продаются в магазинах, торгующих инструментами и разным оборудованием, но похожие.

– Так вам удалось проползти с этими присосками по потолку?

– Более или менее. Конечно, во все время работы я не мог на них удерживаться. Я прицепил к потолку трапецию с помощью болтов. Помню, как я висел над этими блестящими камешками и не мог себе позволить даже вспотеть. У меня была карбидная дрель, упакованная для изоляции в стайрфоум[36], чтобы заглушить звук. Когда мне удалось преодолеть стекло, вот тогда началась настоящая работа. У меня в мешке были стразы точно такого же веса, как те, что находились под стеклом. Если бы хоть на долю секунды вес изменился, тотчас бы включился сигнал тревоги. У меня вся эта процедура заняла почти час. При этом кровь ударила мне в голову, а пальцы онемели. После этого я раскачался на трапеции и приземлился за пределами зоны действия сигнализации.

Помню, у меня было ощущение, будто ноги мои пронзают стрелы. Я с трудом мог ползти. И самое плохое было то, что я этого не просчитал заранее.

Сейчас, оглядываясь на все это, Филипп мог позволить себе посмеяться.

– Я сидел там и отчаянно колотил себя по ногам, пытаясь восстановить циркуляцию крови и представляя, что меня поймают не потому, что я оказался плох в своем деле, а потому, что мои чертовы ноги онемели и отказываются действовать.

Адриенна слушала его рассказ с жадным любопытством.

– И что же вы предприняли?

– Представил себя в тюремной камере, после чего ретировался очень быстро и отнюдь не самым изящным способом – на четвереньках. К тому времени, когда включилась сигнализация, я уже отмокал в ванне в номере отеля. – Филипп швырнул сигарету в пенящуюся воду и продолжил: – Я в первую очередь деловой человек, Эдди. Именно тогда я понял, что настало время выйти из игры. Спенсер (теперь он мой начальник) подобрался ко мне слишком близко.

– Почему, зная о том, что вы вор, Интерпол пригласил вас сотрудничать с ними?

– Лучше иметь волка на глазах, чем дозволить ему гулять на воле. Так мне кажется. Рано или поздно допускаешь просчет. И достаточно всего одной ошибки. А я не хотел сесть в тюрьму.

Адриенна снова устремила взгляд на беспокойное море.

– Мне надо сделать еще только одну работу, и я надеюсь не ошибиться.

Филипп ничего не ответил. Он был уверен, что, потратив немного времени и терпения, сможет переубедить девушку. Если не подействуют слова, он всегда сумеет создать на ее пути препятствия.

– Что скажете насчет сиесты перед рождественским обедом?

– Хорошо. – Она поднялась, держа свои сандалии за ремешки. – Но теперь машину поведу я.

Адриенна долго нежилась в теплой ванне, в облаках душистой пены. Она наслаждалась неторопливыми приготовлениями, хотя вечер в обществе Филиппа едва ли можно было назвать свиданием. Девушка знала, что главная причина, по которой он готов был ее сопровождать, заключалась в том, что подолгу службы Филипп должен наблюдать за ней. Она сказала ему, что других дел на острове у нее нет, но он был не обязан ей верить.

Так она говорила себе, выбирая на вечер тонкое белое платье с открытой спиной и широкой длинной юбкой, на которую пошли ярды и ярды ткани. Филипп убежден, что ей приятно его общество, ему и в голову не придет, что завтра… она покинет эту страну. Пора привести в исполнение план, который она начала строить десять лет назад. Скоро – после Нового года – она вернется в Якир. Адриенна вдела в уши камни, столь же холодные, как и ее мысли, и столь же фальшивые, как и тот образ, в котором она собиралась предстать перед отцом.

Но сегодняшний вечер она проведет в свое удовольствие, нежась в свете тропического закатного солнца, слушая шепот моря.

Когда Филипп постучал в ее дверь, Адриенна уже была готова. Он тоже был в белом. На фоне пиджака его рубашка чуть отливала голубизной.

– Есть нечто привлекательное в том, чтобы проводить зиму в жарком климате.

Молодой человек провел руками по ее обнаженным плечам.

– Вы отдохнули? – Да.

Адриенна не сказала ему, что побывала в отеле «Эль Гранде», чтобы упаковать вещи и выписаться.

– Хорошо. Прежде чем мы отправимся обедать, я хочу кое-что предложить.