Женщины могут все - Страница 13

Он делал то, что от него зависело. Работал, принимал решения, командовал виноградарями и следил за соблюдением технологии. И молился, чтобы в этой азартной игре природа выступила за его команду.

«Команду, которая увеличилась на одного человека», – думал он, засунув большие пальцы в карманы брюк и следя за Софией, бредущей по грязи в сапогах за пятьсот долларов.

– Я же сказал, чтобы ты оделась попроще.

София выдохнула клуб пара и стала следить за тем, как дождь размывает его.

– Это моя самая простая одежда.

Тай обвел критическим взглядом ее шикарную кожаную куртку, сшитые на заказ брюки и стильные итальянские сапоги.

– Ладно, сойдет.

– Я думала, что во время дождя обрезку не ведут.

– Это не дождь.

– Серьезно? – София вытянула руку, и по ладони застучали капли. – Странно… Я всегда считала, что мокрое вещество, падающее с неба, называется дождем.

– Это изморось. Где твоя шляпа?

– Я их не ношу.

– О господи… – Тай с досадой снял кепку и нахлобучил ее на голову Софии. Но даже этот мокрый, уродливый предмет не смог нарушить ее стиль. Очевидно, это было врожденное.

– Обрезка проводится с двумя целями, – начал он.

– Тай, я знаю, для чего делают обрезку.

– Отлично. Тогда объясни мне.

– Чтобы подготовить лозу, – сквозь зубы сказала она. – Если нам предстоит лекция, то почему бы не провести ее в помещении, где сухо и тепло?

– Потому что виноград растет под открытым небом. – «И потому что этим шоу командую я», – подумал про себя Тай. – Мы проводим обрезку, чтобы придать лозе форму, наиболее удобную для культивации и уборки, а также для защиты от болезней.

– Тай…

– Спокойно. На большинстве виноградников вместо ручной обрезки применяют шпалеры. Поскольку сельское хозяйство – это бесконечный эксперимент, мы используем у себя и то и другое. Вторая цель обрезки – способствовать усилению одревеснения лозы, что позволяет повысить продуктивность, не снижая качества гроздей.

Тайлер вел себя как терпеливый отец, разговаривавший с раздражительным малышом. Видимо, он сам сознавал это. София приняла соответствующий вид и захлопала ресницами.

– Профессор, а опрос будет?

– Я не подпущу тебя ни к лозе, ни к шпалерам, пока не удостоверюсь, что ты знаешь, для чего это делается.

– Обрезку и установку шпалер проводят для того, чтобы выращивать виноград. А виноград выращивают для того, чтобы делать вино.

Она говорила, помогая себе руками. Ему всегда казалось, что это напоминает балет. Жесты Софии были изящны и очень выразительны.

– А потом я продаю вино, – продолжила она, – используя для этого самые современные методы рекламы и маркетинга. Которые, да будет тебе известно, ничуть не менее важны, чем твой виноградник и инструмент для обрезки.

– Прекрасно. Но пока что мы находимся на винограднике, а не в твоем кабинете. Здесь нельзя что-нибудь делать, не рассчитав точно каждый шаг и его последствия.

– Я всегда думала, что в нашем деле важнее интуиция. Это азартная игра, – сказала София, отчаянно жестикулируя. – Игра с высокими ставками, но все равно игра.

– В игры играют для развлечения.

София улыбнулась, и Тай тут же вспомнил ее бабушку.

– Радость моя, для развлечения у меня есть кое-что поинтереснее. Смотри-ка, тут есть и старые лозы! – Она обвела взглядом ряды растений, тянувшиеся с двух сторон. Дождь смочил волосы Тая, придав им красноватый оттенок благородного старого каберне. – В этом случае обрезку начинают сверху.

– Почему?

Она поправила козырек кепки.

– Потому.

– Потому что, – продолжил он, вынимая из чехла на поясе садовые ножницы, – нам нужно добиться равномерного распространения несущих стеблей на вершине лозы.

Тай развернул Софию и сунул ей в руку секатор. Затем он раздвинул голые ветки, вытащил из глубины молодой побег, подвел к нему руки Софии и вместе с ней срезал его.

– Мы хотим изменить направление роста лозы. Это позволит растению получать больше солнечного света.

От Софии исходил экзотический аромат, создававший резкий контраст с простым запахом дождя и влажной земли.

«Какого черта тебе понадобилось прыскаться духами перед выходом в поле?» – чуть не спросил Тай, но вовремя прикусил язык. Либо он не поймет ответа, либо этот ответ не придется ему по вкусу.

– Энергичнее работай рукой, – велел он, стараясь не вдыхать этот дурманящий запах. – Лозу за лозой. Растение за растением. Ряд за рядом.

София обвела взглядом бесконечный виноградник, уже обработанные растения и еще ждущие своей очереди.

– В полдень сделаем перерыв, – напомнила она.

– В час. Ты опоздала.

– Совсем ненамного. – Тай чуть склонился над ней, София повернула голову, и их тела коснулись друг друга. Прикосновение было случайным, но имело катастрофические последствия.

Их глаза встретились. Во взгляде Тая вспыхнула досада; взгляд Софии был скорее задумчивым. Она почувствовала, как напряглось его тело и как что-то отозвалось в ней самой. Пульс слегка участился, быстрее побежала кровь по жилам, в животе стало горячо…

– Ну-ну, – еле слышно промурлыкала она, посмотрела на его губы, а потом снова подняла взгляд. – Кто бы мог подумать?

– Режь давай. – Тайлер выпрямился и слегка попятился, как человек, внезапно обнаруживший, что стоит на краю пропасти. Но она просто продолжила поворот, и их тела вновь соприкоснулись. Еще хотя бы один шаг назад, и он выкажет себя трусом. Или дураком.

– Не волнуйся, Макмиллан, ты не в моем вкусе. Большой, грубый, примитивный… – Во всяком случае, не совсем.

– А ты не в моем. – Резкая, шикарная, опасная… Совсем.

Если бы Тайлер знал ее лучше, то понял бы, что для Софии это не оскорбление, а вызов. Ее не слишком сильный и скорее инстинктивный интерес тут же возрос.

– В самом деле? Почему?

– Мне не нравятся самоуверенные, агрессивные и колючие дамочки.

– Посмотрим, – усмехнулась София и взялась за очередную лозу. – Закончим в половине первого, – сказала она и снова обернулась. – Компромисс. Нам придется заключить множество компромиссов, чтобы дожить до конца сезона.

– В половине первого. – Он снял перчатки и протянул ей. – Надень. Иначе набьешь мозоли на своих холеных ручках.

– Спасибо. Они мне велики.

– Бери, что дают. Завтра принесешь свои и наденешь шляпу… Да нет, не так, – с досадой сказал Тай, когда она взялась за следующий молодой побег.

Он снова встал позади, взял Софию за руки и направил секатор под нужным углом.

Но при этом не заметил ее лукавую довольную улыбку.

Несмотря на перчатки, мозоли она все-таки набила. Они не слишком болели. Скорее мешали. София быстро переоделась в городское платье, схватила кейс, мысленно попрощалась с домом и вышла на улицу. Ехать до Макмилланов было недалеко, но она успела по дороге вспомнить, что нужно сделать до конца дня. Требовалось как следует поторопиться, чтобы все успеть.

София остановилась перед входом в просторный дом из кедра и камня и дважды нажала на гудок. Тай не заставил себя ждать, и это ее порадовало. Он тоже переоделся; это дорогого стоило. Хотя полотняная куртка и удобные выцветшие джинсы сильно отличались от представлений Софии о непринужденном деловом стиле, она решила, что позаботится о его гардеробе позже.

Тай открыл дверь ее «БМВ» и хмуро посмотрел на Софию.

– Ты подумала, как я помещусь в этой игрушке?

– Она просторнее, чем кажется. Не капризничай. Теперь мое время.

– Неужели ты не могла взять из гаража нормальную машину? – проворчал он, опускаясь на пассажирское сиденье.

Он был похож на большого, неуклюжего черта, засунутого в табакерку.

– Могла, но не захотела. Мне нравится водить собственную машину. – Она доказала это, сорвавшись с места, едва Тай успел застегнуть ремень безопасности.

София с удовольствием смотрела на холмы сквозь дождевые струи. Они напоминали тени за серебристым занавесом. Тени с рядами оголенных лоз, отчаянно ждавших солнца и тепла, которые снова вернут их к жизни.