Женщина-врач - Страница 9

— Избавь меня от своих поучений! Или у тебя хватит совести похитить у меня сына?

— Я не собираюсь похищать его. Я просто хочу забрать Бобби для его же блага. И для твоего тоже. Я не знаю, почему ты пьешь, в конце концов, это не мое дело, если только не страдает сын моей сестры.

— Вот, вот, это все, о чем ты способна думать. О Бобби!

— Он мой племянник.

— А мне он сын! Забыла? И если ты заберешь его, он станет твоим навсегда. Мне не нужен ребенок наполовину!

— Я не верю, что ты действительно так думаешь. Даже у такого человека, как ты, должны быть хоть какие-то чувства к собственному ребенку.

— Надо же! Ты еще наделяешь меня какими-то чувствами!

Лесли перевела дыхание.

— Тод, давай прекратим эти взаимные обвинения. По-моему, мы оба уже сказали больше, чем хотели.

— Да, черт возьми, ты права! — Он направился к двери, потом остановился и обернулся. — Я ни с кем не бываю такой свиньей, кроме как с тобой. Что-то в тебе — быть может, твое отношение — заводит меня. — Он прикрыл рукою глаза. — Лесли, я не такой мерзавец, каким кажусь тебе!

Слезы навернулись на глаза Лесли.

— А я вовсе и не хочу видеть в тебе плохое.

— Тогда давай остановимся прямо сейчас. Если ты собираешься взять Бобби, тебе лучше уехать утром — пока я не передумал.

— Спасибо, Тод.

Так Лесли и Бобби отправились в обратный путь, в больницу, которую оставили всего на несколько недель.

— Я что, правда буду жить с тобой? — восторженно выдохнул малыш, когда поезд тронулся.

— Да, милый.

— Но я ведь не буду жить в детской палате? Правда?

Лесли нервно улыбнулась:

— Конечно нет. Ты, наверное, забыл, что у меня есть квартира на верхнем этаже, прямо в здании больницы. Помнишь, ты приходил ко мне в гости, когда… — Лесли осеклась и торопливо продолжила: — А еще нам нужно будет устроить тебя в школу.

— А я бы хотел быть с тобой весь день.

Лесли улыбнулась:

— Так ты можешь избаловаться.

Малыш отвернулся к окну, увидев там что-то интересное, а Лесли погрузилась в раздумья. Возможно, все окажется не так просто, как ей казалось. Больничное начальство может не разрешить ей держать в квартире ребенка. К тому же она не сможет контролировать его все время — ведь у нее скользящий график и ее подолгу не бывает дома. Надо будет сразу по приезде позвонить Марте Робертс, решила Лесли. Быть может, ей удастся что-нибудь придумать?

Но звонить главному хирургу больницы ей не пришлось — не успела Лесли уложить Бобби в постель, как в дверь позвонили. Это была сама Марта.

— Здравствуй, дорогая! Я слышала, ты вернулась?

Лесли откинула непослушную прядь со лба и оглянулась назад, в спальню.

— Я совсем забыла про наш испорченный телефон. Значит, ты уже слышала?

— О Бобби? Да. Я так и знала, что ты совершишь эту глупость. А что там произошло?

Лесли рассказала все, как было, и когда она закончила, Марта покачала головой:

— Ты же знаешь, тебе не разрешат держать его здесь.

— Попробую найти другое жилье.

— Тебе придется выкраивать время за счет работы.

— Что-то наверняка можно придумать.

Марта взяла сигарету и задумчиво прикурила.

— А не хочешь переехать ко мне?

— То есть?..

— Все очень просто. У меня собственный дом в Челси. Мы с Этель катаемся там как две горошины в пустом стручке.

Лесли сглотнула навернувшийся в горле ком.

— Прямо не знаю, что и сказать. Я…

— Тогда ничего и не говори. Будем считать, что все улажено. Между прочим, ты сделаешь мне одолжение, если приедешь. Ведь мне определенно не хватает компании!

— По-моему, ты меня дурачишь. — Лесли нащупала носовой платок. — Глупо с моей стороны плакать, но, вероятно, это у меня такая реакция. — Она вытерла слезы и шумно высморкалась.

В Челси они освоились на удивление быстро. Бобби оказался непоседливым малышом, и как только он привык к несколько резковатым манерам Марты, он начал озорничать и не слушаться ее так же, как не слушался тетю. Он был самым обыкновенным мальчишкой — дружелюбным, ласковым, любопытным и вечно чумазым, и Лесли следила за ним так старательно, что Пэт, придя однажды к ним на ужин, принялась увещевать ее:

— Ты выработаешь у ребенка комплекс, если не перестанешь чрезмерно опекать его.

— Я ничего не могу с собой поделать — я всегда волнуюсь за него. — Лесли обратила взор к Марте, вошедшей в комнату с миской салата. — Марта, тебе не кажется, что Бобби неважно выглядит?

— Да, ты права. Я как раз сегодня утром подумала, что следовало бы показать его доктору Рэю.

Пэт усмехнулась:

— Подумать только! Два врача в доме, а они еще собираются обращаться к третьему!

Словно в подтверждение их беспокойства относительно Бобби, у мальчика на следующее утро поднялась температура, и его пришлось оставить в постели. К ужасу Лесли, сухой кашель мучил ребенка всю следующую неделю, Бобби стал бледным, сильно исхудал, так что ей пришлось отвести его на прием к доктору Рэю, специалисту Уайтэйкез по легочным болезням.

Задав ей несколько необходимых вопросов, доктор увел мальчика в соседнюю комнату для более тщательного обследования, оставив Лесли листать старый журнал и беспокойно озираться по сторонам. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь снова открылась.

— Какое заключение, доктор? — Тон Лесли был таким встревоженным, что доктор успокаивающе коснулся ее руки.

— Видите ли, доктор Форрест, к сожалению, я не могу ничего сказать определенного, пока не будут готовы рентгеноснимки.

— Но что вы думаете?

— Похоже, слабые легкие.

— Но это не туберкулез?

— Нет, нет, упаси боже! Полгодика погреться на солнышке и подышать свежим воздухом — и он будет как огурчик.

Лесли невольно глянула в окно. Был чудесный сентябрьский день. В лучах солнечного света роились миллиарды пылинок.

— Я попытаюсь устроить его в санаторий Уайтэйкез, — сказал доктор. — Но если погода в ближайшее время не изменится, это вряд ли поможет. На самом деле мальчика следовало бы отвезти в Швейцарию.

— В Швейцарию?!

— Да. Там множество клиник, специализирующихся именно по этим заболеваниям. Мы ежегодно направляем туда некоторое количество детей, и если хотите, я мог бы включить в список имя вашего племянника. Только имейте в виду — этот список очень длинный.

— Сколько придется ждать?

— Полгода. Может, больше.

— Это означает, что всю зиму он проведет в Англии! Нет, должны быть еще какие-то способы.

— Если только вы сможете оплатить лечение, но предупреждаю — это очень дорого!

— Тогда я попробую придумать что-нибудь. Спасибо вам, доктор Рэй.

— Не за что. Так мне включить имя вашего мальчика в список?

— Да, пожалуйста. Но если мне удастся придумать другой выход, я обязательно сообщу вам.

— Договорились.

Услышав о заключении специалиста, Марта первым делом предложила Лесли денег.

— Ни за что! — запротестовала Лесли. — Мне полжизни придется работать только для того, чтобы вернуть эти деньги, а они тебе понадобятся, когда ты выйдешь на пенсию.

Однако, как Лесли ни старалась что-нибудь придумать, никакого выхода из ситуации не увидела. Недели медленно сменяли одна другую, и Лесли почти утратила надежду, когда однажды утром в начале ноября Лесли вдруг позвонили от доктора Рэя и попросили зайти.

Ее последняя надежда сменилась разочарованием.

— Боюсь, мне нечем вас порадовать. И, насколько я понимаю, вам не удалось что-нибудь придумать?

— Нет.

— Тогда, быть может, это вас заинтересует? Я получил письмо от своего друга, который руководит клиникой в Арозе. Ему нужен помощник, который… Подождите минуточку, я прочту вам вслух. — Он взял в руки письмо и перевернул страницу. — Ну-ка, ну-ка, где это? Ах, вот! — Он пробормотал несколько слов себе под нос, потом прочел вслух: — «Ты, конечно, понимаешь, я не предлагаю совмещать работу с зимним отдыхом. Мне нужен человек, способный целиком посвящать себя работе и готовый пробыть в моей клинике пару лет. Если ты знаешь такого, назови ему мой адрес — пусть напишет. Разумеется, я мог бы дать объявления в газетах, но мне хочется, чтобы ты порекомендовал кого-нибудь. Ты же знаешь, как я доверяю твоему мнению. Семейным у нас предоставляется жилье, я бы также не возражал и против ребенка».