Женщина в озере (Сборник) - Страница 1

Грофилд сунул монету в пять центов в игральный автомат, потянул за рукоятку и увидел, как поднялись первый, второй и затем третий лимоны. Автомат выплюнул на хромированный поднос четырнадцать монет по пять центов. Грофилд, нахмурив брови, сосчитал их: на кой черт эти четырнадцать монет по пять центов? Только для того, чтобы испортить карман пиджака.

Веселая, коренастая, лет пятидесяти женщина в весеннем бледно-голубом платье, которая несла черный плащ, голубой зонтик, красную сумку для продуктов, голубой авиационный мешок и черную, под крокодиловую кожу сумочку, остановилась, чтобы сказать ему:

— Вам очень повезло, молодой человек. Вы здорово их подожмете здесь.

Так как Грофилд никогда не смотрел телевизор, то он не мог знать, что женщина повторила известное в настоящий момент выражение. Он посмотрел на нее, удивленный, что такая странная мысль пришла ей в голову.

Ее сопровождал невзрачного вида, тощий тип с цыплячьей шеей.

— Пошли, Эдна,— недовольным тоном проговорил он.— Нам нужно еще забрать чемоданы.

Он был нагружен фотоаппаратом, сумкой и авиационным мешком.

— Ты не видел, что сделал этот молодой человек? — спросила его женщина.— Вот то, что я называю удачей. Он сошел с самолета, один раз сыграл на игральном автомате — и посмотри, что он выиграл. Я называю это удачей!

— Это не удача,— запротестовал Грофилд, указывая на лимон.— Вы знаете, что говорят про лимоны?

— Я... нет,— недоумевающе ответила женщина.— Но я знаю, что говорят относительно китайцев.

Никакого сомнения — она была в отпуске.

— Идем же, Эдна,— повторил мужчина.

Грофилд взглянул на лимоны и покачал головой.

— Я боюсь исчерпать удачу одним ударом. Это плохой признак.

— Но ведь вы выиграли! — воскликнула женщина.

Толпа других пассажиров шла по проходам, в которых стояли игральные автоматы, по направлению к багажным камерам и такси. Никто из них не остановился около игральных автоматов, хотя многие радостно улыбнулись, показывая на них пальцами.

Грофилд еще раз покачал головой, глядя на лимоны, потом повернулся к женщине.

— Я никогда не играю. Каждый раз, когда я приезжаю в Лас-Вегас, я просто опускаю одну монету в пять центов в какой-нибудь автомат и еще одну, когда уезжаю. Я рассматриваю это как взнос. И вот впервые аппарат решил вернуть мне мои взносы. Я считаю это дурным предзнаменованием.

— Вы не «играете»? — спросила женщина таким тоном, как будто спросила: «Вы не ходите в церковь?»

Она наверняка была в отпуске.

— Не потому, что не могу потратиться,— ответил Грофилд.

— Тогда для чего же вы приезжаете сюда?

Грофилд улыбнулся и подмигнул.

— Это секрет. А теперь — до свидания.

Он повернулся, собираясь уйти.

— Вы оставили свои деньги! — бросила она ему вслед.

Грофилд повернулся. Она указывала ему на четырнадцать монет, лежащие на подносе.

— Это не мои деньги,— сказал он,— Они принадлежат автомату.

— Но вы их выиграли!

Грофилд подумал, что речь идет всего лишь о семидесяти центах. Он покачал головой.

— Тогда я делаю вам подарок. Добро пожаловать в этот город.— И Грофилд помахал им рукой.

Дойдя до места, где коридор поворачивал направо, он оглянулся назад и увидел пару, стоявшую у аппаратов. Их вещи полукругом лежали вокруг них, как ограждение. Правой рукой женщина бросала монеты в щель, а левой опускала рукоятку.

Грофилд продолжал свой путь. Ему пришлось подождать десять минут, чтобы получить свой чемодан, и, когда он его получил и направился к стоянке такси, он заметил мужчину с цыплячьей шеей, который менял деньги в кассе авиакомпании. Почувствовав себя немного виноватым, Грофилд вышел на улицу и встал в очередь на такси.

Борец в фуфайке обшарил на Грофилде все швы. Немного расставив ноги и вытянув горизонтально руки, Грофилд стоял, напоминая собой иллюстрацию из журнала по физической культуре. От борца дурно пахло, но Грофилд не сделал ему никакого замечания. Через минуту обыск был закончен, и страж произнес:

— Все в порядке.

— Естественно,— заявил Грофилд.— Я приехал сюда, чтобы поговорить.

Борец ничего на это не ответил. Он был нанят как сторож, вот и все.

— Они находятся в другой комнате,— ткнул он пальцем.

Пессимистически настроенный Грофилд вошел в указанную комнату. Сначала три лимона в аэропорту, а теперь еще Миер, организатор этого дела, человек, с которым Грофилд был незнаком, расположился в номере из двух комнат на верхнем этаже одного из отелей. Для чего тратить столько денег, чтобы устроить встречу? И потом, зачем проводить ее в Лас-Вегасе? Значит, была какая-то причина?

Грофилд надеялся, что этого не было. Не могло быть и речи, что его обманывало его чутье, его профессиональный опыт, но фактически его издержки были большими. Мэри оставалась в Индиане. Это путешествие обошлось

Грофилду в большую часть наличного капитала. Если выяснится, что Миер ничего ему не предложит, придется влачить жалкое существование в течение всего зимнего сезона и ожидать, не подвернется ли какой-нибудь подходящий случай.

Аллан Грофилд владел профессией, которая попадалась все реже: он был театральным актером, исполнявшим исключительно комедийные роли. Кинематограф и телевидение, по его мнению, были для манекенов, но не для актеров. Актер, выступающий перед камерой, должен быть уверен, что рано или поздно он погубит свой талант.

Многие актеры надеялись как-то выкрутиться в финансовом отношении. Не был исключением в этом смысле и Грофилд. Он хотел не только играть в театре, но и быть владельцем его, а потому он организовывал летние гастроли, и зачастую в таких местах, где его ожидали большие расходы. И тогда, чтобы выйти из положения, он время от времени обращался к своей второй профессии. Как раз это он в настоящее время и делал.

Грофилд вошел в комнату, закрыл за собой дверь и поочередно осмотрел тех мужчин, которые уже находились там. Никого из них он не знал.

— Я — Грофилд,— заявил он.

Мужчина с красным лицом, одетый в узкие брюки и тесный пиджак, отошел от окна и протянул ему руку.

— Миер,— сказал он. У него был акцент выпускников привилегированных колледжей Запада.— Очень рад, что вы приехали.

Грофилд, не слишком-то поверивший ему, пожал руку человека, который должен был организовать это дело. До сих пор все шло гладко. Лимоны солгали?

Кто этот Миер? Явно не профессионал. Он представил Грофилду двух других.

— Джордж Каткарт — Аллан Грофилд.

В глазах Каткарта Грофилд прочитал похожий на его собственный недоуменный вопрос, то, что и его беспокоило. По крайней мере, тут. были и профессионалы. Он с определенным удовольствием пожал руку Каткарта, и они молча слегка кивнули друг другу.

Каткарт был коренастым, скорее небольшого роста человеком, широким в плечах. Грофилд подумал, что, наверное, большинство шоферов, способных бежать после нападения на них, имеют такие фигуры. По всей видимости, он одевался сообразно обстоятельствам, но даже для такой ситуации, как сейчас, его новый костюм определенно не подходил. Грофилд не знал, в каком городе жил Каткарт, но разве были такие места, где носили черные ботинки и белые носки с коричневым костюмом? Может быть, Нью-Джерси?

Миер продолжал представлять.

— А это Мет Ханто, наш пиротехник.

У пиротехников есть особенность походить на динамитные палочки: они обычно высокие и худые,-и Мет Ханто не составлял исключения. Если бы проводился национальный конкурс двойников Гарри Купера, Ханто, вероятно, вышел бы в финал. Он сощурил глаза, чтобы взглянуть на Грофилда, как будто он смотрел издалека, из пустыни, залитой солнцем. Потом сильно пожал его руку.