Женщина-лиса - Страница 7

аскосыми черными глазами, добрыми, но и очень мудрыми. Халат покрывал ее от полной груди до колен, она была сильная, крепкая, смуглая, как будто вырезана из выдержанного дерева. В руках у нее поднос, на нем чашка с дымящейся похлебкой и овсяной хлеб.

Женщина села рядом с Джин Мередит, подняла ее голову, прислонила к своей полной груди и начала кормить, как ребенка. Джин увидела, что сама она обнажена, на ней только тонкая рубашка из мягкого голубого шелка, с серебристым символом лисы.

Священник кивнул, глаза его улыбались.

– Фьен-ви будет ухаживать за тобой. Скоро ты окрепнешь. Я вернусь. И мы поговорим.

Он вышел в широкие двери. Женщина до остатка скормила ей похлебку и хлеб. Потом ушла и вернулась с бронзовыми бутылками, в которых была горячая и холодная вода. Она раздела Джин, вымыла, вытерла, снова одела в свежую серебристо-голубую рубашку: одела на ноги сандалии, ушла. Трижды Джин принималась говорить с ней, но женщина только качала головой, отвечая на каким-то диалекте. Джин не понимала ни слова.

Солнце передвинулось с большой тангской купели. Джин лениво лежала в постели. Мозг ее был прозрачно ясен. Джин помнила все, через что прошла, но оставалась спокойной, невозмутимой, как лесной пруд, который отражает тучи, но чья поверхность остается неподвижной. Происшедшее казалось всего лишь отражением в сознании. Но под этой спокойной поверхностью скрывалось что-то безжалостное, алмазно твердое, что-то такое, что внушало бы боль и горечь, если бы Джин не знала, что это чувство будет удовлетворено.

Она вспомнила, что рассказывал ей Мартин о Ю Чине. Китаец, чьи предки были просвещенными правителями за десять столетий до того, как Человек из Галилеи был поднят на кресте; он изучал западный образ мысли в Англии и Франции, но не нашел удовлетворения своей жажде мудрости; вернулся в землю своих отцов, принял философию Лао-Цзе и уединился от мира в древнем храме в Юнани, известном как Храм Лис; с этим храмом связывались странные легенды, все в округе почитали и боялись его; здесь проводил он жизнь в размышлениях и науке.

Как же Мартин его называл? А, да, хозяин тайных забытых знаний, хозяин иллюзий. Она знала, что Мартин уважал Ю Чина больше всех людей, любил его… она подумала, не является ли женщина, ухаживавшая за ней, одной из его иллюзий… не исходит ли мир, который она ощутила, от него… может, это он сделал для нее боль и печаль иллюзиями… и, может, он поместил эти мысли в ее мозг… но думала она об этом сонно, это ее не волновало…

Он показался в дверях, подошел к ней, и опять глаза его казались источниками спокойствия, она глубоко пила из этих источников. Попыталась приподняться, приветствовать его; мозг ее ясен, но тело слабо. Он коснулся ее лба, слабость исчезла. Он сказал:

– Все хорошо, дочь моя. Теперь нам нужно поговорить. Мы пойдем в сад.

Он хлопнул в ладоши. По его сигналу появилась смуглая женщина – Фьен-ви, и с ней двое одетых в голубые одежды мужчин. Они несли кресло. Женщина подняла ее, усадила в кресло. МужчиныОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com