Жениться по завещанию - Страница 4

А одиннадцать… Кэролайн вспомнила себя и в этом возрасте. Это тоже было ужасно, но несколько иначе. Жизнь тогда уже перестала казаться простой. В одиннадцать лет она осознала, что в мире много гадкого и отвратительного. Она еще не понимала сути различных явлений, однако уже чувствовала, что во вроде бы безобидных детских играх таится некая опасность. То был период, когда перестаешь бояться спрятавшихся под кроватью чудовищ, которые могут схватить тебя за ногу и утащить в преисподнюю.

Нет, она не согласилась бы вернуться в прошлое и заново прожить те годы ни за какие богатства мира. Она достаточно гладко миновала детство и юность только потому, что рядом с ней всегда находилась любящая и заботливая мать. А если бы ее передали на попечение совершенно чужого, властного и деспотичного человека, лишь по обязанности готового заботиться о ребенке… Кэролайн проглотила подступивший к горлу комок. Нет, совесть не позволит ей остаться в стороне.

– И где вы собираетесь нас… – Она запнулась, охваченная непростым чувством, придавленная тяжестью внезапно свалившейся ответственности.

– Разместить? Поселить? – подсказал Дрейтон.

– Я думаю, здесь больше подходит слово «заточить».

Он проигнорировал ее сарказм.

– Нынешний великосветский сезон уже завершен, и почти все разъехались по своим поместьям. У вашего отца, естественно, тоже было имение, которое после его смерти перешло в мою собственность наряду с другим имуществом. Я решил, что мы поселимся там и проведем эту осень в подготовке: вы должны усвоить все, что требуется знать юной леди, впервые выходящей в свет.

Похоже, этот Маккензи не лучше ее понимал в тех специфических задачах, которые им предстояло решить. Что не сулило ничего хорошего. Однако жребий был брошен, и оставалось только надеяться на лучшее.

– Хорошо, я поеду с вами, но у меня есть три условия.

Дрейтон вскинул брови:

– А именно?

– Во-первых, – начала Кэролайн, уверенная, что настойчивым требованием можно добиться большего, нежели деликатной, заискивающей просьбой, – вы должны поручить ведение моих счетов надежному и толковому управляющему. Я не хочу, чтобы то, ради чего мы с матерью трудились столько лет, пошло прахом.

– Принято. Какое второе условие?

– Моя помощница, завершив работу над уже принятыми заказами, присоединится ко мне.

– Это еще зачем?

– А разве благородным дамам не полагаются личные служанки?

– Полагаются… А она имеет опыт в подобном деле?

– Нет, но мне ведь тоже пока не приходилось бывать благородной дамой, так что я вряд ли замечу за ней какие-то недостатки. В общем, либо вы соглашаетесь с присутствием Джейн, либо я никуда не еду.

– Ладно… Что значит еще одна женщина в доме, где их и так полно? Ну и третье условие?

– Если вдруг окажется, что по своей натуре, в силу каких-то врожденных качеств я не способна стать настоящей светской дамой, вы не будете меня мучить. Вы предоставите мне доступ к тем средствам, которые мой отец отложил для приманки аристократичных женихов, и позволите вернуться к независимой, самостоятельной жизни.

Глаза Дрейтона сузились.

– И чем же в таком случае вы будете заниматься?

– Разница между обыкновенной портнихой и кутюрье всего лишь в стоимости их изделий, – проговорила Кэролайн. – Но чтобы заработать деньги, нужно сначала их вложить. Имея необходимый капитал, я могла бы стать хозяйкой самого лучшего салона в Лондоне. А может, даже и в Париже.

Дрейтон засмеялся. Его смех был негромким, но сочным и густым. И что удивительно – вполне доброжелательным, отчего на сердце у Кэролайн сразу стало как-то легче.

– Да, самоуверенности вам не занимать.

– Ну, я ведь все-таки дочь герцога. Аристократические замашки нередко передаются по наследству точно также, как и богатство. Так мы договорились?

– Договорились, – кивнул он. Причем вроде бы даже с какой-то признательностью.

– Я хотела бы, чтобы наше соглашение было зафиксировано в письменном виде.

Дрейтон снова приподнял брови:

– Вы не доверяете моему слову?

О-о… Да он никак оскорблен и обескуражен? Еще бы, такой удар по самолюбию.

– Здесь нет ничего личного, ваша светлость, – заверила Кэролайн, обходя стол. – Просто когда-то один такой же герцог очень многое обещал одной моей ближайшей родственнице, но на поверку оказался обманщиком. Так что из опыта своей матери я усвоила, что аристократам не следует особо доверять.

Кэролайн вновь направилась к портьере. Дрейтон смотрел ей вслед, будучи уверенным, что она пошла в другую комнату только, ради того, чтобы его позлить. Но поскольку главная битва все же выиграна, он может позволить себе великодушие – пусть уж девушка потешится, демонстративно выказывая пренебрежение.

– Хорошо, я поручу своему адвокату составление соответствующего документа. Так же, как к ведение ваших счетов. Вас это устраивает?

– Устраивает, – не оглядываясь, откликнулась Кэролайн и скрылась в смежном помещении. – Я скоро вернусь.

Склонив голову, Дрейтон взирал на колышущуюся портьеру. А что, если это всего лишь уловка и его подопечная вознамерилась сбежать? Наверное, действительно надо было прихватить кого-нибудь для охраны задней двери, тем более что теперь у него полным-полно прислуги.

Да-а… Он натыкается на своих слуг буквально на каждом шагу. Что ж, придется привыкать и использовать их, как и подобает представителю высшего сословия.

Но главное, учитывая ум и своенравие этой Кэролайн Даттон – впрочем, теперь ее следует величать леди Кэролайн, – он должен непременно и как можно скорее утвердить свой авторитет. Потому что в противном случае рискует стать всеобщим посмешищем.

Глядя в окно кареты, чтобы не встречаться взглядом с сидящей напротив девушкой, Дрейтон пытался разобраться в родственных связях. Кем же ему приходится Кэролайн? Дочь троюродного деда, значит – троюродная тетя? В таком случае их родство дальнее, седьмая вода на киселе – это совсем не то, что родная, или двоюродная сестра. А раз так, то нет ничего противоестественного и кощунственного в том, что он обращает внимание на ее прелести и фантазирует, во что может вылиться их совместное проживание в одном доме.

На его взгляд, ей не очень-то шел коричневый цвет. Да и шерстяная материя была не самым удачным выбором. Лучше бы она использовала шелк, атлас или батист – эти ткани гораздо приятнее на ощупь. Однако дорожный костюм Кэролайн, пошитый из коричневой шерстяной ткани и закрывающий шею, запястья и лодыжки, ни в коей мере не скрадывал находящиеся под ним восхитительные изгибы.

Также не снижали ее привлекательности небольшая пелерина с оторочкой, юбка с рюшами поверху и плиссировкой по подолу, а также элегантный турнюр. Довершали наряд коричневые лайковые перчатки и украшенная пером шляпа, почти полностью скрывающая волосы. Под этой шляпой глаза Кэролайн казались невероятно большими, а кожа лица приобретала алебастровый оттенок…

Черт! Не слишком ли он увлекся?

Ведь эта девушка находится под его опекой – до тех пор, пока для нее не подвернется отвечающий всем требованиям кандидат в мужья. И похотливо поглядывать на свою подопечную, гадая, обязаны ли ее соблазнительные формы корсету и прочим ухищрениям или же здесь поработала сама природа, неприлично. Это можно расценить как признак глубочайшей порочности, что является совершенно недопустимым для представителя высшего сословия.

Он должен немедленно взять себя в руки и отвлечься от неуместных мыслей. И насколько ему известно, вернейший способ сделать это – «вступить в боевые действия».

Однако, глянув украдкой в сторону Кэролайн, Дрейтон тотчас же отказался от идеи высказать комментарий по поводу тусклой расцветки ее наряда. Чего доброго, в ответ она вообще сорвет с себя одежду и выкинет ее наружу.

Черт! Ну как можно иметь такой недовольный вид, когда в твоей судьбе происходят столь грандиозные изменения? И в тоже время быть такой привлекательной?