Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1 (СИ) - Страница 100

— Что это? Демон? — прохрипел Венди, видно, позабыв о своем желании героически разбиться о землю и утащить с собой недруга.

Эсмирато покривился, сожалея, что не удалось довести начатое до конца, отпустил горло противника и перекатился в сторону, не желая иметь с саразийцем ничего общего. То, что происходило в долине, было многим важнее.

Врата Шаоса. Он помнил, как они выглядят — в иллюзорном мире Кармаэль показал их. Но когда увидел наяву, они его поразили еще больше. От них исходила такая сила и мощь, что он это чувствовал, находясь даже так далеко.

Черный всадник летел в самое небо. Дорога пылала под копытами его лошади, мощную грудь которой закрывали черные доспехи. Воздух мерцал огненными искрами.

Сакрахар продолжал идти вперед, не замечая летящей к нему угрозы.

Эсмирато наблюдал за происходящим, затаив дыхание. «Что это? Откуда тут Врата Шаоса? Не может быть, чтобы всадником был… Не может быть!»

Черный всадник на всем скаку воткнул острие копья в самое сердце монстра. Тот даже не замедлился, не заметил ранения, продолжая покрывать огромные расстояния. «Ничего не выйдет». Как никогда Эсмирато стало ясно, что чудовище останется невредимым, оно выйдет из долины и доберется до границы Черных Лугов, за которой простирается город. Никакие барьеры его не остановят, он слишком огромен. Выше замков и дворцов. Выше гор.

Черный всадник развернул коня и направил его прочь. «Сдается?» Эсмирато поднялся на ноги. По крайней мере он примет свою смерть стоя. «Прости меня, Эсфирь. Прости, что не смогу выполнить обещание». Он почувствовал, как внутри жжет обида. Несправедливо умирать здесь, так. Лириканто стоял рядом, не пытаясь спастись. «Какая жалость умереть вместе с этим слабаком…»

Но вдруг на земле в долине вспыхнул огромный символ. Его изумрудный свет горел один миг, и мир дрогнул. «Что происходит?» Раздался щелчок, реальность пошла волнами, и под ногами монстра разверзлась земля.

— Врата… — ошеломленно проговорил Эсмирато.

— Что?! — воскликнул Лириканто, не отводя взгляда от происходящего.

Огромные Врата распахнулись в самую глубину земли. Ночь сияла от огня и искр. Было хорошо видно, как монстр погружается в огромную яму, словно бы сама земля долины, не выдержав его веса, просела под тяжестью. Чудовище в бессилии и отчаянии протяжно взревело, размахивая лапами, словно пытаясь замедлить падение, и тяжело ухнуло в распахнутую под ним бездну. Мгновение Врата стояли открытыми в пугающую черноту, которая, казалось, поглощает свет. Затем послышался надрывный скрежет, и колоссального размера створки медленно сомкнулись, вспыхнули огнем и растаяли в дымке, обнажив землю долины, изуродованную шагами незваного гостя.

Эсмирато стоял ни жив, ни мертв, не понимая, что произошло. Он вздохнул, осознав, что на некоторое время позабыл, как это делать. И снова подумал, что всего этого попросту не может быть. Если Саразирия обладает такой мощью… да хотя бы одной десятой, что он только что видел…

— Смотри… — дернул его за рукав Лириканто. — Это же он!

Эсмирато замер. Прямо на них, выставив копье острием вперед, мчался черный всадник. Огненная дорога катилась под копытами его лошади.

— Он что теперь взялся за нас? — с истерикой в голосе предположил Лириканто.

Эсмирато крепко сжал кулаки. Умирать сейчас как-то особенно не хотелось.

— Еще двое. Я очищу эту землю ото всех! — Пламя вокруг меня взметнулось ввысь, я чувствовал, как оно жаждет жертвы. И я разделю ее с ним. В моих венах горел огонь. — Я сокрушу всех. Сожгу!

Люди на платформах разошлись в стороны, но им было некуда деваться. Они обречены.

Пламя разгоралось все сильнее.

Я — душа огня.

Копыта моей лошади коснулись срединной плиты. Люди по обе стороны замерли в ожидании. Лучше бы им прыгнуть вниз.

— Горите!

И меня ослепил свет.

Что это? Перемещение?

Не понимаю. Я не…

И тьма сомкнулась вокруг.

— Думаешь, он жив?

— Но он же дышит.

— Тогда почему в себя не приходит?

— Откуда мне знать? — ответили раздражительно. — Это же ты его лучший друг.

— Тогда… окунем его в источник?

— Ты на него уже половину водоема вылил, видишь, не помогает.

— И что будем делать?

Знакомые голоса с утра пораньше, а мне бы еще поспать этак денька два-три.

— Вы чего расшумелись? — Яркое утро слепило глаза и в голове шумело, как после хорошего праздника — и почему я на нем же и не скончался?

Поднялся на локтях, пытаясь сообразить, где меня застало «доброе» утро.

— Кармаэль, ты как? Ты в порядке? — Настороженный взгляд Венди. — Ты же… Кармаэль?

Не понял вопроса.

— Еще недавно был им. — К сожалению.

— Как я рад! — расплылся он в улыбке. — Если бы ты знал, как мы волновались…

— Я — нет, — раздалось со стороны кэшнаирца.

Венди не обратил на него внимания, вместо этого он схватил меня за грудки, вопрошая, в порядке ли я, и затряс так сильно, словно хотел получить отрицательный ответ. И я скоро его дам.

— Лириканто, успокойся! Если он не при смерти, то твоими усилиями — будет. Лучше помолчи.

Дельный совет, и не подумаешь, что кэшнаирцы способны их давать.

— Можно мне воды? — А то ощущение, будто дня три не пил.

— Так и есть, — подтвердил Венди, забирая опустевшую кружку. — Мы тебя искали несколько часов и нашли без сознания. Два дня ты в себя не приходил. Кэшнаирец уже похоронить тебя хотел. Еле лопату отобрал.

— А врать не хорошо, — отозвался Эсмирато. — Но я кое-что все же сделал — держал тебя подальше, чтобы ты его окончательно не залечил.

Венди оскалился в ответ.

— Давай не будем, а?

— Не «давай», — упрямо сложил руки на груди кэшнаирец.

Кажется, у них налаживаются отношения. Но я кое-что не понимал:

— Что случилось? Где чудовище? Мне приснился странный сон, будто я… — Я был кем-то другим.

— Ничего особенного не произошло. Просто ты призвал Врата Шаоса и через них отправил сакрахара куда-то в другое место. А затем взялся за нас с кэшнаирцем и чуть дотла не сжег. В остальном все как всегда, — нервно усмехнулся Венди.

— Что я сделал?! — Хорошо, что я уже сидел.

— И вот еще что, — решил добить Венди и протянул котелок, наполненный водой. — Твое лицо… Глянь на свое отражение.

Я глянул… И меня охватила волна облегчения. Лицо было обычным. Моим. Моим обычным лицом. Эффект фруктов истины пропал!

— Смотри выше, — не разделил друг моего ликования.

И я посмотрел…

— Что это? — Прикоснулся к угольно-черной полосе, пересекающей лоб, в надежде, что ее в шутку нарисовали, пока я спал. Она не стиралась. И не смывалась. — Это осталось после фруктов истины?

— Не знаю. Когда та форма схлынула, эта полоса осталась.

— Та форма? Какая еще та форма? — насторожился я.

Венди пожал плечами.

— Когда мы тебя нашли, ты походил на демона Бездны. Черные доспехи покрывали все твое тело, и только лицо оставалось… — его передернуло, — таким же жутким.

Я качнул головой. В уме не укладывалось. Но…

— Форма? Ты сказал форма? — Я откинулся на спину и взглянул в синее небо. Конец. Финал. Конечная форма. Завершающая форма. Это то, о чем говорилось в книге? Это тот самый «конец»?

— Значит, чудовище я отправил в другой мир?

— Не представляю, куда ты его отправил. Но ты призвал Врата. Выскочил из одних Врат, потом призвал другие. Я никогда в жизни ничего подобного не видел. Это ужасно… и страшно… это… — Венди задыхался от волнения. — Ты монстр!

— Что? — я сел и вгляделся в его обеспокоенное лицо.

Он качнул головой и отвернулся.

— Принесу что-нибудь поесть.

И почему я чувствую себя виноватым? «Нас с темным чуть не сжег», — кажется, он это сказал?

Я поглядел на свои руки, боясь увидеть, что они антрацитовые. Проклятье! Надо хорошенько обо всем подумать.