Женатые. Часть 3 (ЛП) - Страница 3
— Поверь, я уже пытался.
— Значит, ты просто сдашься? Тогда ты везунчик. Не существует ничего, что не смогла бы решить пара стриптизерш и бутылка виски, — усмехается Стерлинг.
Даже понимая, что он лишь пытается спровоцировать меня на действия, я издаю звук отвращения. Старый Ной пустился бы во все тяжкие, чтобы уйти от проблем, но в последнее время меня интересуют другие девушки так же, как поцелуи Стерлинга.
— Этого не будет, — безучастно отвечаю я.
— Да брось, приятель. — Стерлинг закатывает глаза и кладет ногу на ногу, показывая мне яркий узорчатый носок. — Ной чертов Тейт обзавелся женой! Ты хотел притвориться, что это ничего не изменит, хотел, чтобы я поверил, что все будет так же, как и прежде.
— К чему ты клонишь? — С каждой секундой мне становится все сложнее терпеть его шикарную британскую задницу в своей квартире.
— Все в этом мире меняется, включая тебя. Но, насколько я тебя знаю, ты никогда не начинаешь игру, если не уверен в победе.
Я понуро киваю. Ублюдок прав. Я готов пойти на все, когда дело касается Оливии.
— Так что же мне теперь делать?
— Ты меня спрашиваешь? Я уже и так много сказал. — Он откидывается своим долговязым телом на спинку моего дивана и ухмыляется. — Я так понимаю, ты уже проделал свой старый трюк с вытаскиванием зверя из логова.
Я потираю свое лицо. Так неловко. Смеюсь, несмотря на плохое настроение.
— Боже, не могу поверить, что мы на самом деле проделывали такое.
— Эй, этот трюк позволил нам обставить близнецов Мюрелли, — авторитетно замечает он.
— Тем не менее, не думаешь ли ты, что было несколько по-детски вытаскивать члены перед девчонками, чтобы они пускали слюни?
Мальчишеская привлекательность Стерлинга и британский акцент в сочетании с моим очарованием и остроумием помогали нам влиться в любую женскую компанию. Но когда напивались, мы становились неприятностью в квадрате, доставая из штанов свои причиндалы — а каждый из нас был внушительных размеров по этой части.
— Так ты хочешь сказать, что никогда не показывал ей своего маленького дружка? — ухмыляется он.
— Не будь кретином. Конечно, показывал. — В баре, на нашем первом свидании. Классический ход с моей стороны.
Он смеется, и в тишине звук кажется резким и громким.
— И она все равно ушла? Черт возьми, это вгоняет в депрессию.
Я сжимаю пальцами переносицу. Иногда Стерлинг ведет себя, как чертов подросток. Он никогда не был влюблен. Никогда не испытывал того, что было у меня с Оливией.
— Ее уход не имеет никакого отношения к сексуальному неудовлетворению.
Его улыбка гаснет.
— Она ушла, потому что я обманул ее. — Я опускаю голову на руки. — Я должен был рассказать ей обо всем с самого начала.
Стерлинг хлопает меня по спине.
— Выше нос. Оливия уже большая девочка. Ей следовало прочесть контракт. Но да, ты поступил как мудак, когда все ей не рассказал.
Это я и так уже знал. Спасибо, приятель, что сыпешь мне соль на рану.
— Если мы закончили, то я пойду в зал. Нужно проветрить голову.
— Мы закончили, — кивает Стерлинг и поднимается на ноги. — Просто позвони, если понадоблюсь.
— Заметано.
Стерлинг уходит, а я хватаю спортивную сумку и надеваю кроссовки. Мне нужно выпустить пар, пока я не сошел с ума.
Через некоторое время я уже нахожусь в зале. Мои ноги стучат на беговой дорожке, пот стекает по спине. Несмотря на то, что тренировка выматывает, я рад, что больше не сижу в четырех стенах пентхауса. Там слишком тихо и пусто. Оливия взяла с собой только дорожную сумку, так что остальная ее одежда и сексуальные туфли продолжают соседствовать с моими вещами в гардеробной.
Я увеличиваю скорость дорожки и борюсь с болезненной нехваткой кислорода в легких. Дыхание становится слишком частым, но мне все равно. Я отталкиваюсь сильнее. Быстрее.
Бросаю взгляд на часы на дисплее и вижу, что бегу всего примерно шесть минут. Серьезно? Шесть гребаных минут? И это тот самый парень, который в выходные с легкостью пробегал по восемь километров по Центральному парку?
Почему каждая минута без нее в моей жизни кажется вечностью?
Часть меня не хочет этого признавать, но… возможно, Стерлинг в чем-то прав. То, что я чувствую, это разочарование. Да, мое сердце продолжает биться, но оно разбито. Я никогда не испытывал ни к кому такой любви. Ни компания, ни моя карьера не стоят того, чтобы потерять Оливию. Все деньги мира ничего не значат, если в моей жизни нет любви. Моей жены.
В общем, Стерлинг прав на сто процентов. Я влюблен в нее.
Нажав на красную кнопку, я останавливаю дорожку и делаю глубокий вдох.
Знаю, что не смогу избежать этой проблемы. Быть мужчиной означает не отворачиваться от проблем. Мне нужно извиниться перед Оливией. Снова. И на этот раз заставить ее выслушать меня.
К сожалению, поскольку она не отвечает на мои звонки, мне придется вести грязную игру.
Я принимаю душ и переодеваюсь в мужской раздевалке, обдумывая свой план. Как только приведу его в действие, он быстро сработает.
По дороге из зала домой я набираю сообщение.
Ной: Снежинка, здоровье твоего отца ухудшилось. Где ты?
Не проходит и секунды, как телефон в моей руке вибрирует. Но вместо того, чтобы написать сообщения, она мне перезванивает.
— О, Боже. Что случилось? Он в порядке? — Ее голос наполнен паникой, и мне ненавистно то, что приходится делать это. Но пути назад нет. Мне нужно увидеться с ней. Вернуть обратно.
— Я знаю, что ты злишься на меня, но где ты? Позволь мне приехать за тобой.
Оливия задыхается от рыданий.
— Я у Дэвида дома, в горах. В часе езды от Нью-Йорка. Ной, пожалуйста, просто скажи мне, он в порядке?
— С ним все будет хорошо. Напиши мне адрес, и я забью его в GPS-навигатор. Я уже в пути.
— Ладно. Спасибо.
Мне следовало бы вздохнуть с облегчением, но вместо этого ревность затуманивает рассудок.
— И еще кое-что… кто такой, нахрен, Дэвид?
Вместо того чтобы ответить, она раздраженно фыркает и вешает трубку. Вот значит как.
Мой телефон издает звук — пришло сообщение с адресом, и я сразу же выезжаю. Впереди три часа, в течение которых я ничего не могу делать, кроме как томиться от неизвестности — кто, блядь, такой этот парень, к которому она побежала за утешением.
После часа в дороге, я больше не могу выносить это, поэтому звоню Камрин.
— Кто, черт возьми, такой Дэвид? — рычу я, как только она отвечает.
— И тебе здравствуй, ворчун, — раздраженно говорит Камрин.
— Ответь мне, Камрин.
Она тяжело вздыхает, и я слышу, как на заднем плане выключается телевизор.
— Так у тебя получилось расколоть ее, да?
— Я еду, чтобы забрать ее из дома какого-то парня. Я заслуживаю знать, какого хрена происходит.
— Т-т-т-точно, — невесело смеется она. — Так же, как Оливия заслуживала знать, что все это время ты планировал ее обрюхатить.
Думаю, шила в мешке не утаишь. А чего я, собственно, ожидал? Я пошел к своему лучшему другу за советом, так почему бы Оливии не поступить так же. Я глубоко вдыхаю.
— Проклятье, я не замышлял заговор. Я был подавлен, когда стало очевидно, что Оливия так и не прочитала контракт. И я пытался понять, как следует поступить правильно.
— И в каком мире «поступить правильно» означает проделать дыру в презервативе, чтобы она залетела?
— Я люблю Оливию и хотел построить с ней семью. Так или иначе, вопрос о ребенке все равно встал бы, верно?
Маленькая пухленькая малышка с ее голубыми глазами и счастливой улыбкой. Эта мысль заставляет меня улыбнуться.
— Но ты никогда не спрашивал у Оливии, чего хочет она. Ты единолично принял решение и собирался проложить дорогу в ее матку, наплевав на то, что будет дальше.
— Все было совсем не так. — Я стискиваю зубы. Но на самом деле так и было. Я самый большой мерзавец в мире.
— Ты погряз во лжи, Ной. В этот раз тебе не поможет даже твой волшебный двадцатипятисантиметровый член со вкусом клубники.