Женатые. Часть 2 (ЛП) - Страница 26

— Можно мне посмотреть новые оттенки? — спрашивает Камрин.

— Сейчас я принесу вам образцы с цветами, — отвечает женщина и выходит из комнаты.

Я снова погружаюсь в свои мысли. Может ли Ной действительно испытывать ко мне серьезные чувства? И если это так, тогда что я теперь буду делать с этой информацией? Как я сама отношусь к Ною? Сейчас я неплохо провожу время, но станет ли он мне мужем на всю оставшуюся жизнь?

Как бы я ни отрицала это, Камрин права — Ной меняет мой привычный образ жизни. Черт, он меняет меня. Прежняя Оливия никогда бы не распустила волосы, как в прошлые выходные. И мы приходим к взаимопониманию на работе. Не так давно мы пытались объединить наши стили управления, а теперь без усилий работаем вместе, решая проблемы с легкой грацией отрепетированного танца. Мы перешагнули через пропасть, чтобы встретить друг друга на полпути.

Почти незаметно Ной стал одной из моих путеводных звезд, стал тем, с кем я с нетерпением жду встречи каждый день. Одна лишь его улыбка способна ускорить или замедлить мое сердцебиение. В последнее время я чувствую себя гораздо спокойнее и счастливее… Хотя это может быть проявлением побочного эффекта от нескольких первоклассных оргазмов, испытываемых каждую ночь.

Словно прочитав мои мысли, Камрин шепчет:

— Итак, вы двое уже сделали это?

Захваченная врасплох, я отвожу взгляд.

— Э-эм…

— Боже мой, вы это сделали, — говорит она с визгом. — Я так горжусь вами.

Даже при том, что пристально смотрю на стену, я все же слышу радостную усмешку в ее голосе. Мое лицо пылает.

— Ты ведешь себя странно, — заявляю я.

— Шутишь? Ты, наконец, прервала свой период воздержания. Теперь я не единственная, кто поддерживает «сексуальные сплетни» в нашей дружбе. Я хочу узнать все. Поторопись и расскажи, пока сотрудница не вернулась.

Когда я продолжаю молчать, она подстрекает меня.

— Его член реально настолько большой, как говорят?

— Ты невероятна, — говорю я, издавая пораженный стон. — Да, довольна? Он огромный. Теперь ты счастлива?

— Нет, пока ты не расскажешь мне, каков он в постели.

Я больше никогда не смогу отвести свой взгляд от этой стены.

— Хм-м… Скажем так, он знает, что делает.

Камрин смотрит на меня.

— Нет, так не пойдет. Давай же, Лив, мне нужно больше подробностей!

— Ну, он… напористый. Страстный, но нежный. Очень внимательный. Иногда ему нравится дразнить. Он замедляется… — мне кажется, что сейчас мое лицо вспыхнет пламенем, — когда достигает кульминации.

Камрин вскрикивает:

— Да, детка!

Испытывая ужас, я лихорадочно обмахиваю себя руками.

— Господи, Камрин, успокойся. По-моему, нас сейчас слышит половина салона.

Но я смеюсь с ней, даже когда пытаюсь ее успокоить. Кажется, ничто не может помешать моему солнечному настроению. Мое сердце до краев наполнено надеждой, связанной как с работой, так и с отношениями с Ноем.

Камрин открывает рот, вероятно, чтобы продолжить допрашивать меня, но я спасаюсь от дальнейших расспросов, когда сотрудница салона возвращается с образцами лаков.

— Простите за задержку, дорогая, кто-то другой смотрел их, — щебечет она.

Пока Камрин рассматривает образцы цветов, я достаю из сумочки свой телефон и пишу Ною:

Оливия: Почти закончили в спа-салоне. Собираюсь купить побольше презервативов по дороге домой. Хочешь, принесу что-нибудь еще?

И, захваченная смелым порывом, добавляю:

Оливия: Может, взбитые сливки или шоколадный мусс?

И нажимаю «отправить», глупо улыбаясь сама себе. Во мне бурлит счастье и сексуальная энергия, которую я никогда не испытывала раньше. Я чувствую, что все в моей жизни, наконец, налаживается.

Спустя несколько минут телефон издает звук, оповещая о входящем сообщении.

Ной: Да, черт возьми. Ты же знаешь, как я люблю десерт, Снежинка.

Я подавляю смех. Боже, я веду себя, как глупая школьница, но мне все равно. Если последние несколько недель с Ноем брать за образец, то впереди я получу гораздо больше удовольствий, которых уже жду с нетерпением.

Ной

Весь день я тщательно изучал финансовое положение «Тейт и Кейн», корпя над толстой кипой мрачных записей. Но сейчас я дома, и при озорном взгляде Оливии, только что вернувшейся из спа-салона и стоящей перед моим стулом с улыбкой на лице, все мое напряжение испаряется.

Ну, почти все. Электронное письмо от Фреда о том, что нам придется либо взять кредит, чтобы продолжить выплачивать зарплату сотрудникам, либо массово уволить людей — по-прежнему маячит перед глазами. Не говоря уже о моем обещании Оливии, что мы найдем способ поразить наших клиентов небольшой вечеринкой. И новости Фреда о том, что он безуспешно борется с раком. И пункте о наследнике, висящем над всем этим…

Черт бы меня побрал! Я кладу стопки банковских выписок в свой кожаный портфель и закрываю его.

— Что думаешь? — Оливия улыбается мне, шевеля пальцами ног.

— Розовый. Мне нравится, — с другой стороны, я, вероятно, захотел бы ее в любом образе. Я уже знаю, что люблю ее вообще без ничего.

Она улыбается мне.

— Я чувствовала себя кокеткой.

— Вы повеселились?

Немного покраснев, она опускает взгляд на ковер.

— Да, вот только…

— В чем дело?

Я поднимаюсь и касаюсь ее подбородка, чтобы встретиться с ней взглядом. Надеюсь, она еще не видела текущую финансовую картину. Сейчас у нее хватает стресса и без этого. Я попытался оградить ее от большинства из стрессовых ситуаций, попросив Фреда и Питера прийти прямо ко мне со своими отчетами и опасениями.

— Камрин допрашивала меня о нас, — тихо произносит Оливия.

О. Мне становится легче, когда я слышу, что это не связано с работой. Но это безумие — думать, что мы существуем на самом деле. Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь дойти до этого.

Я пожимаю плечами.

— Не так уж и ужасно, верно? Между нами все хорошо. Надеюсь, именно это ты ей и сказала.

Оливия поднимает взгляд, ее щеки по-прежнему горят.

— Я так и сказала. Но она хотела знать подробности. Например, каков ты в постели.

Медленная улыбка расплывается на моих губах.

— И что ты ей ответила?

Она кусает губу, неуверенно глядя на меня.

— Правду, Оливия, — твердо говорю я. Маловероятно, что она сказала что-то такое, что могло бы навредить моей репутации. Она вежливая, и, кроме того, я знаю, что хорош. Просто мне хочется, чтобы она рассказала, что я заставляю ее чувствовать. Мне хочется услышать эти слова прямо из ее мягких, полных губ.

— Что у тебя большая… м-мужская деталь, — заикаясь, произносит она, — и что ты… напористый, но нежный, и…

В нетерпении я впиваюсь в ее губы. Я с жадностью целую их, и она принимает меня. Наши языки сплетаются друг с другом, когда я притягиваю ее ближе.

Не знаю, как и когда это произошло, но она стала моей. Она — первая, о ком я думаю, когда просыпаюсь, и последняя, о ком думаю перед сном. И прежде чем могу осмыслить последствия, я знаю, что намерен сделать то, что нужно сделать, чтобы защитить наше с ней совместное будущее.

Сегодня ночью. Мне нужно сделать это сегодня ночью.

Я поднимаю Оливию на руки и несу в спальню, пока наши губы продолжают сливаться в поцелуе. Неспособный даже подождать, пока мы доберемся до кровати, я останавливаюсь в коридоре и прижимаю ее спиной к стене, пока она обвивает ногами мои бедра.

На ней простое хлопковое платье, а это значит, что я, проведя рукой вдоль ее бедра и попы, могу дотянуться до влажного пятна на трусиках. Скользнув пальцами под резинку, я нахожу ее клитор и вожу пальцами вокруг него, вытягивая из нее стон, который быстро заглушаю поцелуем.