Жена президента - Страница 26

— Потому что я не желаю, чтобы было еще хуже! — воскликнула она. — Пресса поднимет шум и поставит за оградой камеры, чтобы следить за любым нашим движением. Твоим ученикам вряд ли нужна такая известность; У Клея и его матери дела только-только пошли на поправку… И ты решишься так поступить с ними!.. Подумай о пастухах, которым будут; досаждать журналисты. Мак регулярно ездит в город, и газетные ищейки будут выслеживать каждый его шаг, желая разнюхать что-то горяченькое. Несчастная Марва будет вынуждена прятаться. Тебе придется потратить уйму времени на дополнительные меры безопасности, иначе на первых полосах всех газет появятся ваши фотографии.

Твой оригинальный план, согласно которому мы должны были расстаться друг с другом на полгода, был превосходен, Гейб. Будь честным со мной единственная причина, из-за которой ты выбился из графика, таится во мне! Я посягнула на твою частную жизнь… Обещай мне, что не сделаешь ничего такого, что могло бы все разрушить. Пожалуйста, сохрани то лучшее, что всегда было в тебе. Пусть здесь все остается таким волшебным и чудесным. Я просто не нахожу слов… Того, что ты сделал для сотни ребят, хватит на целую жизнь. Это не поддается измерению… Я не перенесу, если здесь что-то случится и ты вынужден будешь оставить все это из-за того, что вмешалась я…

Горячие слезы брызнули из глаз Стефани и потекли по щекам.

— Я начинаю тебе надоедать… — Ее голос дрогнул. — Согласно условиям нашего брачного контракта, который мы оба подписали, мы обязались не подвергать друг друга опасностям.

— Будь он проклят, твой чертов контракт!

Зайдя в кабинет, Гейб запер за собой дверь. Ему срочно требовалось чего-нибудь выпить. К несчастью для себя, он сам установил это правило: в доме не должно быть спиртного. Очередная его ошибка…

Он открыл свой переносной холодильник, где у него хранилось то, что с большой натяжкой можно было отнести к спиртным напиткам, но иногда было необходимо для торжественных случаев. Он открыл банку с пивом, а затем с шумом опустился в кожаное кресло и залпом осушил ее.

Гейб хотел забыться.

Но пиво вряд ли бы увело его в волшебный мир грез и вдохновения. Оно даже не помогло притупить нараставшую душевную боль. Ему никак не удавалось успокоиться. Все, что он получил от этой банки, — ощущение физической расслабленности.

Оно едва позволило восстановить силы после утомительной беспокойной ночи.

То, что случилось в спальне Стефани, потрясло его. Она целовала его с неприкрытой страстью. Она была готова на все. В тот фантастический момент Гейб почувствовал, что их души, как и их тела, вот-вот сольются в нечто единое, а их ощущения начинают превосходить все, что они прежде испытали в жизни.

Потом вспышка света — прекрасная, сияющая от радости жизнерадостная женщина, которую он держал в своих объятиях. Но этот свет вдруг внезапно погас.

Во всем этом было что-то не правдоподобное.

Люди не ведут себя так, если не существует какой-либо тайной причины.

Гейб смял пальцами опустошенную им банку и швырнул ее в урну.

Почему же она предпочла ускользнуть от него, когда в ее глазах уже разгорался жар?

Казалось, он поверг Стефани в ужас, когда заявил ей, что собирается пригласить своих родителей на ранчо. Вместо того, чтобы облегчить ее пребывание здесь, он был готов разорвать их контракт, поскорее отправить ее в Ньюпорт, хотя она умоляла его не торопиться.

Его сердце по-прежнему учащенно билось…

Точно! Ведь именно в ту секунду Гейб почувствовал, что желание в ее глазах сменилось страхом!

Нет, что-то здесь не так. Вдобавок, она просила его не звонить отцу. В голове у него зародились смутные подозрения.

Гейб покосился на часы. На Восточном побережье был уже девятый час. В это время родителей, скорее всего, следовало искать дома. Знакомый не понаслышке с безумной гонкой, в которую обычно превращались выборы в конгресс, Гейб решил подождать еще немного. Иначе его могла постигнуть неудача.

Сначала он позвонит родителям Стефани.

Без колебаний он взял свой мобильный телефон и набрал нужные цифры.

Одевшись для верховой езды, Стефани прокралась через холл на кухню. Достав из холодильника немного еды и пару бутылок с напитками, она на цыпочках прошла к заветной двери. Стараясь двигаться как можно бесшумнее, Стефани выскользнула на улицу и направилась к конюшне.

Солнце еще не взошло над горизонтом, но уже было достаточно светло, и она видела дорогу. Ей нравились эти прогулки по ранчо ранним утром.

Они заглушали ее душевную боль, успокаивали, наполняли ее душу красотой окружающей природы.

Гейб, скорее всего, звонит сейчас своим родителям. У нее пропало всякое желание быть рядом с ним, как только он назвал ей причину, из-за которой им следует открыть их тайну. Только он не знал, что, когда он расторгнул их брак и укатил неизвестно куда, она пережила самый тяжелый момент в своей жизни.

— Тери?..

Стефани была настолько поглощена мыслями о Гейбе, что просто не заметила человека, шедшего ей навстречу.

— Доброе утро, Мак…

Управляющий открыл ей ворота конюшни.

— Что ты здесь делаешь в такую рань?.. Я ведь предупредил, что тебе вовсе не стоит сегодня спешить на работу.

— Я помню. Просто мне захотелось с утра покататься верхом. Я хочу проверить, как поживает один из новорожденных телят.

В глазах Мака заиграли озорные огоньки.

— Ты имеешь в виду Счастливчика?..

Очевидно, он и Гейб уже все обсудили.

— Я вижу, между вами нет секретов.

— Почти нет, — последовал загадочный ответ. — Я сам направляюсь в ту сторону. Ты позволишь мне составить тебе компанию?

Стефани пообещала Гейбу, что никогда не будет флиртовать с Маком, но сейчас слегка испугалась.

Если она не слишком вежливо обойдется с управляющим, то обидит его. А этого ей хотелось меньше всего.

— Я не против.

— Отлично.

Пока он седлал другую лошадь, Стефани выгуливала свою кобылу в загоне. За это время Мак успел надавать распоряжений полдюжине рабочих, которые один за другим появлялись на конюшне.

Двое из них тут же ускакали.

Более уверенно, чем всегда, державшаяся в седле, Стефани пустила кобылу быстрым шагом. Она была слегка озабочена: нужно было поскорее уехать от ранчо. Мак скакал рядом с ней. Наконец он спросил ее, куда она так гонит лошадь.

— Меня тревожат эти облака. Они движутся прямо на нас. Мне бы хотелось доскакать до луга прежде, чем хлынет ливень.

Он поднял голову и посмотрел на небо.

— Возможно, дождь и будет, но очень не скоро.

Мы еще успеем прекрасно провести время. Пускай лошади скачут, куда хотят.

Стефани пустила Молли галопом. Это было очень весело: лететь над землей вместе с ветром, резко свистевшим в ушах.

Мак подождал, пока она совершит большой круг в излучине реки, где она уже однажды побывала с Гейбом. Стадо паслось в некотором отдалении. Наконец, подъехав к управляющему, Стефани радостно улыбнулась.

— Здесь просто чудесно. Ты так лихо управляешься с лошадью. Ты напомнил мне ковбоя с картины Чарли Рассела. Но я догадываюсь, что ты не здешний и научился всему этому где-то в другом месте.

Его глаза вспыхнули.

— Ты великолепна, Тери.

— Мистер Уэйнрайт, вероятно, доплачивает тебе за то, что ты говоришь мне комплименты.

Как это ни странно, но Мак вдруг успокоился.

— Ну вот, здесь мы и остановимся. Я пока подлатаю кое-где ограду, а потом приеду проведать, все ли у тебя в порядке.

— Спасибо, но я уверена, что со мной ничего не случится.

Он помахал на прощанье и поехал к лесу. Стефани провожала его глазами, пока он наконец не скрылся из виду, затем поскакала к коровам. Одна, без Гейба, она еще никогда не чувствовала себя столь храброй.

Ей вдруг показалось, что животные чем-то встревожены. Возможно, так они реагировали на изменение погоды.

Решив не заезжать внутрь стада, она еще раз объехала вокруг него. Стефани насчитала пятьдесят коров с новорожденными телятами. С этого расстояния ей никак не удавалось разглядеть, где же пасется Счастливчик, и она решила ехать дальше.