Жена президента - Страница 1

Гейб разглядывал прелестную женщину, сидевшую за столом напротив него. Еще в ту пору, когда они только-только познакомились, люди говорили, что она — копия Грэйс Келли, легендарной принцессы-кинозвезды.

Ей всегда завидовали женщины, а мужчины завидовали ему — ведь он один имел на нее исключительные права.

— Стефани, как тебе известно, наш брак по расчету закончился сегодня в шесть часов утра. Время летит быстро. Ты, наверное, думала, что 28 марта никогда не наступит?

— Нет, мы оба знали, что этот день рано или поздно придет…

Он нехотя кивнул.

— Наши отношения аннулированы. Это означает, что ты можешь вновь стать Стефани Доусон. Теперь все мужчины выстроятся в шеренгу, чтобы завоевать твое сердце. И какой-нибудь счастливчик наверняка добьется успеха.

Ее голубые глаза заискрились смехом.

— Ты так думаешь?

Его губы дернулись.

— Я уверен. Думаю, ты встретишь его уже в этом году. Возможно, во время твоего кругосветного путешествия. Кстати, ты уже собрала вещи?

— Да.

— Лимузин заедет за тобой через два часа. Ты не забыла билеты? Все на месте?

Стефани улыбнулась.

— Не волнуйся, у меня все в порядке. Я научилась заботиться о себе еще до того, как мы встретились, и смогу это делать и впредь.

— Я знаю… Но в качестве твоего мужа я уже привык о тебе беспокоиться.

— И умом, и сердцем…

Ее ирония неожиданно смутила его.

— Осмелюсь заметить: ты выполнила все условия сделки, но, к сожалению, так и не оправдала моих ожиданий. Твое вознаграждение — в этом конверте. Хотя вряд ли денежная компенсация выразит глубину моей признательности за принесенную тобой жертву. Я твой вечный должник. Если ты не против, мы можем рассчитаться прямо сейчас…

— Зачем? Я уже привыкла к тому, что ты держишь свое слово. — Ее голос дрогнул.

— Ну что ж, пришла пора прощаться… — Отодвинув от стола обитый кожей стул, он встал и подошел к ней.

— Спасибо тебе за все, Стефани. Ты замечательная женщина и заслуживаешь всего, что может предложить жизнь. Я никогда тебя не забуду.

Поцеловав ее в щеку, Гейб поспешно вышел. Его преследовала навязчивая мысль о том, что он только что потерял что-то очень важное. И этого он совершенно не ожидал…

Стефани не шевелилась. Она сидела неподвижно до тех пор, пока не услышала, как хлопнула входная дверь. И только после этого Стефани ринулась к окну. Водитель укладывал чемодан Гейба в багажник, а она тем временем не отрывала глаз от высокого темноволосого мужчины. Когда он усаживался на заднем сиденье, Стефани почувствовала острую боль в груди: Гейб ни разу не обернулся, чтобы бросить на нее прощальный взгляд…

Ровно год назад отец Гейба, влиятельный сенатор Гершал Уэйнрайт из Род-Айленда, заполучил то, что хотел: молодую сноху. Спустя два месяца после их свадьбы сенатор получил еще кое-что, чего так страстно желал: он был переизбран на пятый срок в Сенат Соединенных Штатов.

Гейб, он же Гейбриел Уэйнрайт, был четвертым, самым младшим из сыновей сенатора. Статный красавец, всеобщий любимец, он единственный из отпрысков семейства подавал большие надежды и обладал истинной харизмой. Все, включая самого сенатора, считали, что рано или поздно карьера его продолжится в Белом доме. Наконец и он добился того, чего хотел: свободы от утомительного фиктивного брака, которая давно уже стала для него самоцелью. Теперь он мог порвать с прошлым и жить в согласии с самим собой.

Оба, и Гейб, и она, его несостоявшаяся жена, получили то, чего добивались… Стефани поежилась.

Ее врожденная деловитость настойчиво подсказывала: ей надо забыть о лимузине и Гейбе.

В семь часов вечера, надев шелковый костюм, сшитый ее любимым французским кутюрье, она направилась в яхт-клуб Ньюпорта, председателем которого был ее отец.

Поглядывая по сторонам, Стефани грациозно шагала по причалу к плавучему дому. У трапа она наткнулась на дежурного. Попросив его принести обед, как только она подаст сигнал, Стефани направилась в столовую, куда заранее пригласила родителей — своих и Гейба — отметить первую годовщину их свадьбы… Как обычно, все четверо увлеченно обсуждали политические проблемы.

Как только сенатор Уэйнрайт был благополучно переизбран, он стал активно проталкивать наверх отца Стефани, работавшего в департаменте Федеральной резервной службы. Сенатор предложил рассмотреть вопрос о назначении его на должность секретаря Министерства финансов, если он, конечно, согласится. Прежний секретарь недавно умер, и в Министерстве оказалась вакансия.

— Всем добрый вечер. — Стефани обошла стол, принимая и возвращая комплименты и поцелуи.

Отец Гейба с удовольствием заключил ее в свои крепкие объятия. Он никогда не делал секрета из своих чувств к ней, в чем она не раз убеждалась. К несчастью, когда он услышит то, что ей придется сказать, его показное радушие станет, по всей видимости, последней демонстрацией его привязанности…

Добравшись наконец до своего места, Стефани остановилась.

— Пока готовится обед, мне нужно сообщить вам нечто важное.

— О, дорогая! — вскричала ее мама, сияя от счастья. — Разве ты не хочешь дождаться своего мужа, чтобы сообщить нам свою восхитительную новость?

Ее родители, как и родители Гейба, несомненно, уверены: она собирается сообщить им о том, что скоро появится на свет новый маленький Уэйнрайт.

— Гейб не придет, мама.

Эти слова она произнесла таким серьезным тоном, что улыбки с лиц присутствующих мгновенно слетели. Праздничное настроение, витавшее в воздухе, мигом испарилось. На нее внимательно смотрели четыре пары глаз, в которых читалось одно чувство: тревога.

«Прости меня, Гейб, — подумала вдруг Стефани. То, что я задумала, вряд ли является частью твоего плана, но я люблю тебя слишком сильно, чтобы безо всякой борьбы позволить тебе исчезнуть из моей жизни».

— Как вам известно, полтора года назад Гейб пригласил меня на обед. А спустя пять месяцев мы поженились. Но я никогда никому из вас не рассказывала подробностей того вечера. Настало время их раскрыть.

— Это звучит слишком серьезно, доченька, — запричитала ее мама.

Стефани с трудом перевела дыхание, стараясь справиться с болью, поднимавшейся где-то внутри нее.

— Пожалуйста, выслушайте меня.

Ее отец кивнул:

— Мы слушаем тебя, дорогая.

— Спасибо. После обеда Гейб задал мне вопрос.

Он спросил тогда: «Правда ли то, что говорит отец, будто ты надеешься однажды въехать в Белый дом как первая леди страны?» — Она покосилась на отца Гейба. — Вопрос вашего сына застал меня врасплох, потому что я знала точно, что никогда никому ничего подобного не говорила.

Сенатор закашлялся.

— Я принимал желаемое за действительность…

Такое иногда случается, в особенности если учесть, как старик в тебя влюбился, Стефани, — пробормотал он.

— У меня не было задних мыслей. Просто я так влюбилась в Гейба, что была вне себя от радости, что теперь смогу находиться рядом с ним. Может быть, я была излишне надоедливой… Но не это ли мечта каждой женщины?

— Погоди, моя дорогая, — начал было сенатор, но Стефани перебила его:

— Пожалуйста, позвольте мне продолжить… Гейб тогда выслушал мой ответ, а потом заявил: «Именно поэтому я делаю тебе предложение»… Дело в том, что он сбил меня с толку. Я совершенно не понимала, о каком предложении пойдет речь. Он признался мне, что достиг такого периода в своей жизни, когда ему нужно жениться на приличной женщине, хотя бы временно. Кандидатка должна просто сменить фамилию. То, что он использовал слово «временный», разрушило все мои мечты.

Всеобщий вздох разочарования огласил столовую.

— Он объяснил мне, что у этой женщины должна быть безукоризненная репутация. Ведь, поскольку она будет выступать в роли его жены, ей придется время от времени появляться на публике. И еще, ему бы не хотелось, чтобы кто-то знал об этом — вплоть до того момента, когда он решит освободиться от выполнения своих обязательств и заняться определенной деятельностью…