Жена Нави, или Прижмемся, перезимуем! (СИ) - Страница 9

Хозяйка, значит? Не жена, а что-то вроде… экономки, которая экономит нервы хозяина, сидя дома? Женился, обрек на короткую жизнь снегурочки, бросил на произвол судьбы, а сам умотал на юга!

«Ты на льдине, а он под пальмой!» —   скрипнула я зубами.

— Тоже мне, медовый месяц! — злобненько проворчала я, глядя на серебристый иней, украшающий стены.

— Медо-о-овый месяц! — оживился Буранушка. — Вот бы мне медо-о-овый месяц…

— Да погоди ты со своим медом! — прорычала волчица. — Гляди, наша Снегурка что-то пригорюнилась! А тебе бы все меду и меду!

— Ты просто никогда его не едала! — обиделся мишка.

— А какие здесь залы! — перебила его Метелица, косясь на Бурана. — Каждый — просто загляденье! Не каждый человек видел такую красоту!

— Давай мы тебе сокровища покажем? Они все твои! Хозяин так приказал! И подарков тебе надарил! — проворчал Буран. — А хочешь видеть, откуда снег берется?

— Все что хочешь изо льда создать сможешь! — рассказывала о чем-то своем Метелица.

Я подошла к узкому окну. Оно было даже не застеклено. Над бескрайним заснеженным лесом стояли чудесные облака. Где-то в лесу завывали метели, тревожа снежные шапки на разлапистых древних елях.

На пару мгновений я залюбовалась красотой. Солнце то ли садилось, то ли наоборот. Поэтому деревья стали нежно-розовыми.

— Это все Карачун создал, — послышался голос Буранушки, который встал рядом. — Гляди, какая красотища! Век бы любовался! Странно, что у нас тут обычно зюзи воют да снегом порошит! А сегодня такую красоту создал!

И медведь почему-то посмотрел на меня.

Почему, когда он говорит «зюзи воют», я представляю маленьких мохнатых барабашек, который собрались кучкой и репетируют «Титаник»? А на дереве табличка «Хору зюзь требуется вокалист».

— Да, что-то Карачун расстарался, прям расстарался! — согласилась волчица. И тоже на меня посмотрела. — Давненько снег так не серебрился! Сколько лет уже и не помню!

В этот момент очарование красоты спало!

Так бы стояла и любовалась, если бы не знала, что где-то в этой зимней сказке всегда кто-то тихо замерзает. Блуждает по лесу, выбиваясь из сил…

— Так, — резко развернулась я, глядя на Метелицу и Бурана. — Могу делать, что хочу? Да?

— Да, — согласились волчица и медведь. — Что душеньке угодно!

— Значит так, — покачнулась я, держась за ледяной подоконник. Решение казалось тяжелым, но правильным. Почему бы потратить все, что мне отведено, на то, чтобы спасти людей от мужа! Бррр! Тем более, что холода я не чувствую! И это — несомненный плюс!

— С этого момента здесь располагается штаб по спасению людей из лесу! — твердо сказала я, немного гордясь собой. — Нам понадобятся! Снегоступы! Это раз!

— Она что? Людей из лесу выводить хочет? — переглянулись Буранушка и Метелица.

— Видимо, потому что она человеком недавно была! — прижала уши волчица, недоумевая. — Вот и про людей думает!

— А спонсором нашей организации является мой муж! Только он об этом не знает! Я умею делать две вещи! Выводить мужчин из себя и людей из лесу! — ядовито заметила я, прикидывая, что еще понадобится. — Итак, мне нужны волонтеры! Для начала система оповещения! Что-то вроде «человек в лесу»! Над этим мы подумаем!

— Ты куда? — удивились Метелица и Буран, когда я направилась к ледяному зеркалу-двери.

«Не называй его Карачуном при ней! — послышались тихий рык волчицы. — Видишь, как она его недолюбливает! Ты его лучше по имени зови!».

— Гляди, какие у тебя тут подарки от Елиазара! Да ты только погляди! Ни у одной девицы таких нет! — проурчал медведь, показывая лапой вокруг.

Только сейчас я увидела сверкающие серебром ларцы. И что мне с ними делать? Ладно, придумаем! Сейчас главное — правильно организовать работу!

— Фиг с ними! — решительно направилась я зеркалу. — Мне нужна будет теплая одежда, звуковой сигнал и средство передвижения! Потом мы составим карту леса, гиблых мест… Работы — не на один год!

«А года у нас как раз и нет!» —   стиснула зубы я, вспоминая слова волчицы.

— Ничего, справимся! — твердо сказала я.

Планы развернулись настолько, что я уже видела, как работает штаб по спасению не покладая мохнатых лап!

— Если Карачун узнает, то тебе несдобровать! — проворчал Буранушка.

— Буранушка! Я же просила! — рявкнула Метелица.

— И нам с тобой заодно! Не любит Елиазар, когда я людей из лесу выкатываю! Говорит, сами виноваты, пусть замерзают! Чтобы другим неповадно было по лесу зимой шастать! — пояснил медведь.

— Правда-правда! — согласилась волчица.

— Да вы же сами из лесу выкатываете! — с укором произнесла я. — А Карачун ваш ничего не узнает! Если мы все правильно сделаем, то никто ничего не узнает!

— Ой, себя погубишь и нас заодно! — завыла волчица.

— Погодите! — прислушалась я, различая среди воя метели крики птиц. Я тут же бросилась к окну. — Что там такое?

— Видать, человек забрел! Птиц растревожил! — проворчал Буранушка, тоже выглядывая в окно. — Пошутили и хватит! Мы с Метелицей сходим, посмотрим, что там. А ты тут оставайся! Подарки меряй!

— Что?!! — возмутилась я, с тревогой всматриваясь в лес. — Нет, нет, нет! Пусть сам сидит и подарки рассматривает! Если это человек, мы обязаны его спасти и отогреть! Несите одежду, какая есть!

Буран с волчицей исчезли, а потом притащили ворох одежды.

— Она что? Вся из снега? — удивилась я, глядя на платья, расшитые драгоценностями. — Здесь есть что-нибудь теплое! Шуба? Настоящая! Эх, ладно!

Я стала снимать с себя свитера, куртку, штаны и зимние ботинки. Хорошо, что у меня с собой была! Мне уже не пригодиться, а вот кому-то она будет очень нужна!

— Ой, смотреть не могу, — выли звери. — Аж ребра выпирают! Как веточка! Как прутик!

— Да какие ребра? — удивилась я, осматривая себя. — Вон, глядите, какие запасики у меня тут на зиму!

Я собрала кожу на бочке, показывая бесячую складочку.

— Как березка тонкая, — завыл даже Буран. Словно эхом что-то завыло за окном. — Совсем опилочка!

— Да ладно вам! — буркнула я, пытаясь найти, где перед, а где зад у снежного платья. О, нашла! Платье скользнуло мне, и я поняла, что в нем еще место в аренду сдавать можно! Заглянув в вырез и увидев свои тонкие ноги, я прикинула, что тут целый цирк разместить можно. Хотя акробаты между ног — это последнее, что меня сейчас интересует!

— Гляди-ка! Прямо похорошела! — переглянулись Буран и Метелица. — Еще бы косу ей! Так вообще бы красавица-раскрасавица!

Один комплект одежды у нас был! Надо же с чего-то начинать?

Натянув поверх платья чужую шубу, я стала расхаживать по комнате.

— Теплая одежда, чтобы отогреть потеряшку, звуковой сигнал, чтобы люди на звук шли, и то, на чем я могу ездить по сугробам, — закусила губу я, искоса видя свое отражение в зеркале. — Только быстрее! Умоляю! А то там кто-то насмерть замерзнет!

Я стянула снежное покрывало, собирая одежду. Получился мешок. Начало положено!

— Сейчас все сделаем! — переглянулись волчица и медведь.

Через пять минут на мне появилась огромная шапка-ушанка, а в руках балалайка.

— Хорошая шапка! Добротная! Мужик один потерял, — порадовал меня Буранушка. — Я за ним, мол, шапку забери, уши отморозишь! Пол-леса за ним бежал! Аж до самой деревни по сугробам. Видать, подарить мне решил. Понравился чем-то я ему! Приглянулся! Раз он ее мне бросил и тут же деру дал! Скромный такой, обратно подарок не забирал!

Я ощупала ушанку, понимая, что шапка действительно теплая и добротная.

— Ее издали видно! Сразу заприметишь. А балалайка, чтобы слышали, что играет кто-то! Они балалайку любят! Ну, садись на меня! Поедем спасать! — проворчал Буранушка.

Я уселась на Бурана, чувствуя, что спасать потеряшку придется уже от нас! Сидит бледная девка в ушанке на медведе, неумело тренькает на балалайке. А сзади мешок телепается. Мне показалось, что это не самая хорошая идея, но Бурана уже понесло.

Ледяные коридоры сменяли друг друга, пока я нервничала. Я всегда нервничаю, что слишком медленно! Тут каждая секунда на счету!