Жемчужная луна - Страница 73

– С ней будет все в порядке?

– В порядке. Ну, а теперь как насчет троих мужчин, которые жаждут вас видеть?

Мейлин покачала головой, и от этого жеста у нее слегка закружилась голова – свидетельство чрезмерной потери крови.

– Это очень решительно настроенные люди, Мейлин, – сказала Ло. – Пока что они не брали на себя смелость следовать за мной, но в следующий раз…

– Следующего раза не будет, – ответила Мейлин, садясь на кровати – слишком быстро, у нее потемнело в глазах. – Я уезжаю.

– Вы потеряли слишком много крови, вы не в состоянии куда-либо ехать. Я настаиваю, чтобы вы остались здесь и соблюдали постельный режим до завтрашнего дня.

– Я уже сдавала кровь раньше, – сказала Мейлин, стараясь сдержать дрожь в пальцах; она отвязывала бумажную ленту, крепящую трубку внутривенного вливания.

Но Памела Ло решительно положила поверх ее бледных пальцев свои, золотистые.

– Эта сдача крови не была обычной.

– Да, – улыбнулась Мейлин, – это так. Но я должна идти, пожалуйста, отпустите меня. Тут недалеко, и я сразу же извещу вас, позвоню вам. Дайте мне пилюли с железом, я возьму целую пачку и буду соблюдать постельный режим там.

Врач поняла, что Мейлин уйдет в любом случае, даже без ее согласия.

– Куда вы направляетесь?

Мейлин подумала о своем номере в отеле, но это не годилось, они сразу же начнут искать ее там. Кроме того, «Хилтон» ближе. Она будет рядом в случае, если Алисон потребуется новая порция крови.

– Я просто перейду в «Хилтон», через улицу, – сказала Мейлин. – Я зарегистрируюсь под именем Элли…

– Элли?

Еще вчера Мейлин не вспомнила бы имени героини «Волшебника Изумрудного города», но сегодня оно без труда всплыло в ее памяти. Это имя подходило ей идеально. В эту ночь, когда на Гонконг обрушилась буря, когда у самой Мейлин в сердце бушевал шторм, казалось, что лучше ей не придумать: Элли предстоит пережить еще немало штормов, и прежде чем она окажется дома, что может быть лучше этого имени?

– Гэйл,[2] – тихо ответила она. – Я зарегистрируюсь под именем Элли Гэйл.

Сообщив доктору Ло, что она благополучно перебралась под ударами ветра через Гарден-роуд и теперь находится в безопасности в своем номере, Мейлин раскрыла телефонный справочник по Гонконгу. Она знала, что там есть телефон Дж. Гуань. Она нашла его несколько месяцев назад, как только приехала в Гонконг, но позволила себе лишь на миг взглянуть на эту строчку в справочнике. Она боялась, что если запомнит номер, то неожиданно для себя самой наберет его и скажет матери о своей любви к ней.

Теперь она звонила, чтобы оставить совсем другое сообщение. Мейлин знала, что Джулиана должна быть на митинге. Так что она просто оставит сообщение на автоответчике.

Ее голос дрожал от волнения, когда она говорила:

– Мама… это я. Я знаю, что ты в «Колизее», но если ты, вернувшись домой, включишь новости и узнаешь об Алисон, то знай, что с ней все в порядке. Это был несчастный случай. Но теперь все хорошо. Да… не совсем хорошо. Гарретт Уитакер в Гонконге, и, наверное, он разъярен. Я отдала Алисон свою кровь, и поэтому… Мама, он теперь знает, что я знаю, что Алисон – моя сестра. Я знаю, как ты к нему относишься, но… не ходи в госпиталь, пожалуйста! – В сущности, это было все, что хотела сказать Мейлин: что Гарретт в Гонконге, он в бешенстве от того, что его тайна раскрыта. Однако сигнала окончания записи все еще не было, и Мейлин добавила: – Мама! Прости меня!

Пока Алисон и Мейлин спали, набираясь сил, шторм, зародившийся в Южно-Китайском море, крепчал. К полудню субботы гонконгское радио и телевидение объявили, что жителям следует готовиться к самому сильному за последние тридцать лет тайфуну. Особенно тем, кто живет на Цзюлуне; согласно метеорологическим прогнозам, основной удар придется на южную оконечность полуострова, то есть туда, где расположен «Нефритовый дворец».

Ничего не подозревавшая Мейлин проснулась в два часа дня в субботу; она беспробудно, без снов проспала почти восемнадцать часов. Схватив трубку телефона, стоявшего при кровати, она позвонила в госпиталь и попросила немедленно разыскать по пейджеру доктора Ло.

– Это Мейлин, – сказала она, когда к телефону подошла Памела. – С Алисон все в порядке?

– Да, все отлично. Она еще не совсем пришла в себя, но это естественно. Она вне опасности. Как вы?

Мейлин прислушалась к внутренним ощущениям: слабость и головокружение все еще не прошли, несмотря на длительный отдых. Но в целом эти симптомы большой потери крови стали слабее сравнительно с новым симптомом: сильной болью в желудке, следствием принятия большого количества железосодержащих пилюль на пустой желудок.

– Меня тоже слегка шатает, но в остальном все в порядке, – ответила она.

– Могу ли я передать им это? Они поняли, что вы покинули госпиталь, и очень волнуются за вас.

– Передайте им, что со мной все в порядке, – сказала Мейлин, думая, кто это «они» и кто из них больше всего беспокоится о ее самочувствии. Джеймс? Пожалуй, ее будущий зять должен волноваться больше всех, но главная его забота не о ней. Сэм? Но ведь его, скорее всего, даже нет в госпитале, ведь уже суббота, он давным-давно вылетел в Техас. – А мистер Каултер уехал?

– Он уехал еще ночью, сразу после того, как понял, что вас нет в госпитале. Но мистер Дрейк и ваш от…

– Пожалуйста, передайте им, что со мной все в порядке, – прервала ее Мейлин, – и что я хочу немного отдохнуть… в одиночестве.

– Я надеюсь, что вы переждете тайфун у себя, не выходя на улицу.

– Тайфун?!

Как только Мейлин узнала, какой тайфун надвигается на Гонконг, и самое главное, куда придется его основной удар, с нее слетела сонливость, и она забыла о том, куда собиралась поехать после того, как оправится от слабости, – к матери, сестре, и может быть, даже к отцу.

«Где была Элли, когда началась буря?» Ответ на этот вопрос неожиданно принес спокойствие; впервые в своей жизни Мейлин поняла, где сейчас ее дом.

«Нефритовый дворец»

Суббота, 11 декабря 1993 г.

Перед его глазами в заливе развертывалась драма: изумрудные волны вдруг потемнели, и сильные порывы ветра начали подбрасывать серебристые вершины волн в воздух, обрушивая их вниз алмазными водопадами.

Давно поставленные на прикол паромы Звездной линии покачивались у своих причалов. Но в гавани все еще сновали мелкие суда: их владельцы, чей бизнес на обозрении «Нефритового дворца» кончился два дня назад, снова делали на нем деньги, вывозя людей с полуострова в Гонконг, подальше от Дворца. Сильные ветры дули везде, но основной удар ожидался с запада и с юга: Абердин, Пик Виктории, Кеннеди-таун и самые большие разрушения на Цзюлуне.

Закрыв дома и предприятия на Цзюлуне, его обитатели перебирались по потемневшему, неспокойному заливу в Гонконг, чтобы переждать там шторм. Большинство переехало еще на паромах, и шлюпки, выстроившиеся у набережной, перевозили последних беглецов. Набережная была уже пуста, за исключением алмазных брызг, то и дело перелетавших через парапет, а большинство лодок и сампанов начало двигаться в сторону убежища Яомадэ.

И вот остался только один сампан. Сэм рассеянно посматривал на него, пока он не начал приближаться к набережной у отеля, словно его нанял кто-то столь же сумасшедший, как Сэм, решив провести ночь прямо в пасти тайфуна.

Она возникла, словно Венера из морской пены, чудо в голубых джинсах и ковбойских сапогах. Ветер терзал ее стройное тело, разметав распущенные черные пряди по лицу.

Сэм наблюдал за заливом из окна Президентского люкса.

К тому времени, как он спустился в вестибюль, Мейлин уже подошла к двери и набирала входной код на белом номерном замке. Когда он распахнул дверь, Мейлин раскрыла от изумления рот; у Сэма тоже перехватило дыхание.