Жемчужина Лабуана (сборник) - Страница 136
В считанные дни восстание опустошило еще недавно цветущий край. Повсюду виднелись следы пожаров и разрушений. Разоренные селения, заброшенные поля, трупы, валявшиеся прямо на дорогах, над которыми кружили стервятники. Картина была безотрадная, и эта последняя часть путешествия прошла в угрюмом молчании.
Через четыре часа всадники увидели впереди башни и бастионы столицы Великих Моголов.
Линия осады была в нескольких местах прорвана восставшими, которые наводнили окрестности, грабя жителей и уводя скот, еще оставшийся в деревнях. Поэтому попасть в город не представляло особого труда для людей, наряженных индийцами, которые могли сойти за повстанцев, прибывших из Мирута или Канпура.
Момент расставания настал.
– Господин де Люссак, – сказал Сандокан, видя, что лейтенант сошел с лошади, после того как был пройден последний пост, – когда мы сможем снова увидеться?
– Это будет зависеть от сопротивления повстанцев, – ответил француз. – Я буду в первых рядах моего эскадрона.
– Вы думаете, что это затянется?
– Завтра англичане поставят на батарею свои осадные орудия, и бастионы Дели долго не продержатся.
– Каким образом я могу вам передать известия о нас?
– Я думал об этом сегодня утром, – сказал француз. – Мне нужно знать, где вы остановитесь, чтобы защитить вас. Когда англичане войдут в Дели, они, без всякого сомнения, устроят там резню. Они очень ожесточились и поклялись отомстить за своих женщин и детей, убитых в Канпуре, Лакхнау и других городах. У меня идея!
– Какая?
– Каждую ночь с бастиона Кашмир бросайте на другую сторону рва какой-нибудь заметный предмет с письмом внутри. Тюрбан, например, по возможности, белый. Я поручу разыскивать его.
– Хорошо, – сказал Сандокан.
– А пропуска и письма губернатора недостаточно, чтобы защитить нас? – спросил Янес.
– Я не говорю «нет», но неизвестно, что может произойти в пылу сражения. Будет гораздо лучше, если я сам буду там. Темнеет: для вас настало благоприятное время. Прощайте, мои храбрые друзья! Желаю вам найти маленькую Дарму и рассчитаться с мерзавцем Суйод-ханом!
Они обнялись, опечаленные разлукой и взволнованные, потом лейтенант повернул в лагерь, а его друзья храбро двинулись к городу.
Множество всадников рыскало по окрестностям, грабя предместья, которые англичане покинули утром. Увидев вооруженную группу людей, отряд грабителей во главе со смуглым всадником в чалме приблизился, приказав им остановиться. Тремал Найк, который ехал первым, с готовностью подчинился.
– Куда вы направляетесь? – спросил командир.
– В Дели, – ответил бенгалец.
– С какой целью?
– Защищать свободу индусов.
– Откуда вы?
– Из Мирута.
– Как вам удалось пройти английские посты?
– Мы воспользовались поражением, которое вы нанесли им сегодня утром, чтобы обойти их лагерь.
– Правда ли, что они получили осадные пушки?
– Да, их поставят на батарею сегодня ночью.
– Проклятые собаки! – вскричал командир. – Они думают легко захватить нас, но посмотрим удастся ли им это. Нас в городе целая армия, и все решили скорее умереть, чем сдаться.
– Пропустите нас, – сказал Сандокан. – Мы торопимся принять участие в сражении. К тому же с дороги мы очень устали и голодны.
– Никто не может войти в город без разрешения нашего командующего. Я не сомневаюсь, что вы повстанцы, но не могу ослушаться полученных приказаний.
– А кто командует вами? – спросил Тремал Найк.
– Абу-Ассам, мусульманин, который примкнул к нам и уже подтвердил на деле свою верность и храбрость.
– Где он находится?
– На краю предместья.
– Он спит уже, наверное, – сказал Сандокан. – А мне бы не хотелось провести ночь у стен Дели.
– Я могу предложить вам кров и еду: следуйте за мной, – сказал командир.
Он сделал знак своим людям окружить маленький отряд и поехал неторопливой рысью.
– Вот этого я не предвидел, – пробормотал Тремал Найк, повернувшись к Сандокану, который тоже стал очень задумчивым. – Удастся ли нам выкрутиться?
– У меня сильное желание разрядить мой карабин в этих грабителей и пришпорить наших коней.
– И ты думаешь, что после этого нам удастся войти в священный город? Видишь вон там такие же отряды? При первых же выстрелах все они кинутся на нас. Да и с чего бы нам бояться допроса?
– Увы, сегодня, мой друг, они весьма недоверчивы. К тому же в предместье немало тугов, которые могут тебя узнать.
Бенгалец вздрогнул, почувствовав на спине озноб.
– В этом было бы мало хорошего, – ответил он. – Но, может быть, мы преувеличиваем наши опасения.
Было десять часов, когда они достигли полуразрушенной деревни, состоявшей из двух десятков развороченных хижин.
Многочисленные костры горели там и сям, отражаясь в дулах пистолетов и ружей. Люди бандитского типа, с огромными тюрбанами, вооруженные до зубов, сидели и расхаживали среди них.
– Здесь и живет ваш начальник? – спросил Сандокан у командира повстанцев.
– Да, – ответил тот.
Он расчистил дорогу для своего отряда и остановился перед маленькой хижиной с провалившейся крышей, которая была заполнена повстанцами, лежащими на кучах сухих листьев.
– Освободите место, – сказал он властным тоном, не допускающим возражений.
Когда солдаты вышли, он попросил Сандокана и его товарищей войти, извинившись за скромность помещения, но обещая прислать им сюда ужин.
Уходя, он оставил караул, после чего удалился пешком, гремя на ходу своей огромной саблей.
– Ну и дворец он нам предложил! – сказал Янес, который не потерял ни грана своего обычного хладнокровия.
– Шутишь, дорогой? – сказал Сандокан.
– Ничуть. Это прекрасный отель для военного времени. Здесь есть листья, которые заменят нам постели, и к тому же нам обещали еду. Я уже чувствую, что раньше завтрашнего утра нам в Дели не войти.
– Если мы вообще туда попадем, – сказал Сандокан, которого словно бы мучило какое-то предчувствие.
Янес собрался ответить, когда вошел солдат, одетый в свою старую форму сипаев, неся в одной руке факел, а в другой корзину с ужином.
Едва он вошел, как издал крик удивления и радости:
– Господин Тремал Найк!
– Бедар! – воскликнул бенгалец, приблизившись. – Что ты здесь делаешь? Ты, сипай, сражавшийся под командой капитана Макферсона – и вдруг здесь, среди мятежников!
Повстанец сделал неопределенный жест, потом сказал:
– Здесь нет хозяина, и потом я полностью порвал с англичанами. Мои товарищи дезертировали, и я последовал за ними. А вы, сударь, зачем вы пришли сюда? Хотите примкнуть к нашему делу?
– И да, и нет, – ответил бенгалец.
– Не слишком ясный ответ, сударь, – сказал тот, улыбаясь. – Но, как бы то ни было, я очень рад видеть вас, и буду рад вдвойне, если смогу быть чем-то полезным.
– Мы увидимся позднее, и тогда я объясню тебе, почему я оказался у стен священного города.
– Но учтите, здесь могут быть туги.
– Пока молчи. Что ты принес нам, Бедар?
– Ужин, сударь, хоть и довольно скромный, с припасами ведь у нас туговато. Немного жареной антилопы, лепешки и бутылка пальмового вина.
– Нам хватит, – отвечал Тремал Найк. – Выложи это и, если ты свободен, поужинай с нами.
– Не откажусь от такой чести.
Он открыл корзину и достал ужин, не слишком разнообразный, но его хватило на всех. Проголодавшиеся путники ели с аппетитом, прикладываясь по очереди к бутылке с вином.
– Позвольте представить вам доблестного сипая из отряда покойного капитана Макферсона, одного из тех, кто принимал участие в первой экспедиции против тугов Суйод-хана, – обращаясь ко всем, сказал Тремал Найк.
– Значит, ты присутствовал при кончине этого несчастного капитана? – спросил Сандокан.
– Да, сударь, – ответил сипай взволнованным голосом. – Он умер у меня на руках.
– Тогда ты знаешь в лицо Суйод-хана, – сказал Сандокан.
– Я видел его, как вижу вас сейчас. Когда он выстрелил в моего бедного капитана, он был в десяти шагах от меня.