Жемчужина Карибов: В круиз без жениха - Страница 4

— Ни за какие деньги не согласилась бы с вами ехать, если бы знала, что вы мужчина, — как кошка, фыркнула Мануэла, — и к тому же чурбан неотесанный!

— Пардон, миледи! Уж этим вам стоило бы поинтересоваться заранее. Я бы не стал скрывать свой пол, уверяю вас, я им вполне доволен. — Он двусмысленно ухмыльнулся. — А если вы по имени Вал признали женщину — это ваши проблемы. В любом случае на кушетке, — он указал на гостевой диванчик, — я спать не буду! Она мне и по росту не годится. Но я не упрекну вас, если вы разобьете там свой шатер, хотя мне и будет жаль. Без вас наша просторная постель покажется пустой и холодной.

У нее уже не хватало сил на возмущение.

— Ну что вы за человек, в самом деле! — воскликнула Мануэла. — Были бы джентльменом, без пререканий легли бы на кушетке.

— Я не джентльмен, миледи. Я просто турист, желающий отдыхать с комфортом.

— А вы не подумали, что на это скажет ваша жена? — спросила Мануэла, радуясь, что ей пришел в голову новый аргумент. — Хотела бы я посмотреть, какой скандал она вам закатит!

— Был бы вам очень признателен, крошка, — прошипел Вал Фейберн, — если бы вы не лезли в чужую личную жизнь, о которой вы понятия не имеете! — Однако голос его дрогнул и уже не казался таким холодным и язвительным.

— Меня нисколько не интересует ваша личная жизнь. Но на кушетке я точно не лягу! — Мануэла погрозила ему указательным пальцем. — Но если вы вздумаете этой ночью воспользоваться ситуацией…

Его лицо расплылось в гадкой ухмылке.

— Успокойтесь, крошка! Смею вас заверить: в этом плане вы меня совершенно не волнуете.

Первый праздничный ужин на борту «Жемчужины» был похож на сказку. Подавались экзотические кушанья, шампанское лилось рекой. Мануэла на несколько часов смогла отвлечься от своих горестей. Она лишь мельком взглянула на Вала Фейберна, увлеченного беседой с пышнотелой блондинкой. Эту даму она уже видела раньше, но не могла припомнить где. Потом Мануэла увлеклась разговором со словоохотливой соседкой по столику, и вечер пролетел незаметно.

О своем «компаньоне» она вспомнила только на обратном пути в каюту. Мануэла вздохнула. Но прекрасного настроения терять не хотелось, и она убедила себя, что он, скорее всего, торчит в каком-нибудь баре. На верхней палубе их было множество. А может быть, ей вообще повезет, и он проведет всю ночь на дискотеке или с той пышечкой?

Увы, этим надеждам не суждено было сбыться. Когда Мануэла открыла дверь каюты, Вал Фейберн уже лежал под простыней на своей половине двуспальной кровати и листал книжку.

— Вы на самом деле умеете читать? — поинтересовалась она между делом, бросая сумочку на лиловый диванчик. — Или притворяетесь?

— Вы меня поймали, — не поднимая глаз от книги, ответил Вал. — Честно говоря, здесь маловато картинок.

Мануэла невольно улыбнулась и быстро отвернулась, чтобы он не заметил.

— Да, невеселое развлечение. А что же индейская подружка вас бросила?

Сосед выглянул из-за книги, высоко подняв брови.

— Индейская подружка? Не понимаю, о чем вы.

Мануэла сделала удивленное лицо.

— Как? Разве она не индианка? Извините, я думала, что в Америке только индейцы ходят в боевой раскраске.

Вал расхохотался:

— Не подозревал, что вы так остроумны!

— Да что вы! Это самое выдающееся из всех моих достоинств.

Пока он заходился от смеха, Мануэла открыла чемодан, чтобы достать свою любимую нежно-голубую пижаму. И тут ей стало не до смеха. Обрыскав весь чемодан, вместо пижамы Мануэла нашла красиво упакованное неглиже, к которому для верности была прикреплена записка: «Это на случай, если на дальнем берегу встретишь мужчину своей мечты. Твоя Кирстен».

Мануэла похолодела. Когда Кирстен успела залезть в ее багаж? И главное: что ей теперь с этим делать? Залезть в постель к Валу Фейберну в этом непристойном клочке ткани? От одной мысли об этом ее бросило в дрожь. Зажав свое новое ночное одеяние в кулачок, Мануэла поспешно проскользнула в ванную. Там она вынула это из упаковки и еще раз убедилась, что появиться в нем перед Валом Фейберном совершенно невозможно. Он подумает, что она решила его соблазнить, и что будет дальше…

Вся в холодном поту, она мысленно перебрала вещи в чемодане. В шортах ложиться глупо. А уж короткий топ с трусиками «танго» — вообще безумие! Занятая сложным вопросом, Мануэла машинально стянула тесно облегающие джинсы и блузку и примерила это облачко, легкое, как дыхание. Глянула в зеркало и обмерла. Оно больше показывало, чем скрывало. А грудь в нем стояла так, что казалось, вот-вот опрокинет ее вперед.

«Ну, погоди, Кирстен! Попадись только мне! Так меня подставить!»

За неимением лучшего решения, она выкупалась, накинула на себя это и стала соображать, что же делать дальше. Сидеть в ванной, пока Вал Фейберн не заснет? А утром встать, пока он не проснется? Чепуха! Переночевать в ванне? Еще хлеще! Связать два полотенца? Будет ему еще одна индейская женщина, только в пончо! Мануэла хихикнула и принялась шарить на полке.

К счастью, кроме полотенец, там нашлись два аккуратно сложенных банных халата. Она закуталась в голубой и вышла из ванной.

Сосед скользнул по ней равнодушным взглядом и снова уткнулся в книгу, но когда Мануэла откинула покрывало вместе с простыней и стала под него забираться, стараясь, чтобы халат не распахнулся, он повернулся в ее сторону.

— Вы и спать собираетесь в этом обмундировании?

— С каких пор вас это интересует?

— Уж и спросить нельзя, — проворчал он и перевернул страницу.

Мануэла улеглась на мягкий матрас, натянула покрывало до подбородка и только потом отважилась снять халат. Увы, это было легче сказать, чем сделать!

Вал Фейберн искоса наблюдал за ее возней под покрывалом. В конце концов Мануэла выдохлась в неравной борьбе, сдалась и затихла.

— Ну что вы на меня пялитесь?! — не выдержала она наконец. — Никогда не видели женщину в постели? Не могли бы вы лучше заняться собой?

— Конечно, мог бы. Вы меня провоцируете. — Его ухмылка стала совсем бесстыдной. — Но хорошее воспитание не позволяет мне заниматься этим в присутствии женщины.

Когда до Мануэлы дошел смысл его слов, она сначала побелела, как простыня, потом густо покраснела.

— Это… это уже… — Взбешенная, она вскочила с постели, забыв, что на ней наполовину сброшенный халат.

Ей напомнил об этом восхищенный взгляд Вала, скользящий по ее телу. Чтобы не потерять лицо, Мануэла фыркнула и гордо сбросила махровое прикрытие.

— Ничего себе! — Вал даже присвистнул. — Теперь я понимаю, почему вы опасались за свою невинность. Вы и правда горячая штучка. Я бы с вами охотно покувыркался.

Мануэла не спеша сложила покрывало, легла и плотно завернулась в простыню.

— Засуньте свою охоту знаете куда, мистер Фейберн! А ко мне не приставайте! И оставьте при себе ваши комплименты. Номер не пройдет — вы мне противны!

Вал Фейберн невозмутимо пожал плечами:

— Ну и что? С каких это пор к легкому сексу прилагаются дружеские отношения?

— Совсем спятили? — Мануэла выпростала из-под простыни руку и покрутила пальцем у виска. — У меня не настолько свербит, чтобы иметь дело с вами! — Она смутилась от своей дерзости, но решила высказаться до конца. — Советую вам время от времени, так, для разнообразия, — тут она его передразнила, — вспоминать о своей жене.

Он закатил глаза.

— Только не заводите эту песню! — И вдруг он совсем другим голосом спросил: — Как вам вообще пришло в голову, что я женат?

— А кольцо у вас на пальце простое украшение, да?

— Нет, — горькая улыбка тронула уголки его губ, — просто напоминание об ошибке, которую я никогда не повторю.

Мануэла сглотнула. Сейчас, когда его голос погрустнел, а в голубых глазах появилась печаль, он вызывал у нее почти сочувствие. Фасад удалого мачо, за которым он прятался, дал трещину. Ей вдруг захотелось обнять его и погладить по волосам. Конечно, она в зародыше подавила этот порыв и пробормотала себе под нос: