Железный шторм (ЛП) - Страница 4

В этот раз Хоук доигрался. Ему уже делали выговор с занесением, в результате которого он теперь торчит в горах. И если это его очередная выходка, то карьера гвардейца для него окончена.

Адепт Цицерин, пахнущий фимиамом и маслами, появился за спиной Ковала и склонился над панелью. Вокс-усилитель в трахее адепта издавал раздраженные помехи.

– Кто базируется на Сигме IV? – спросил он.

– Хоук, Чаредо и Хитч.

Вокс-усилитель адепта издал треск, который Ковал принял за проявление расстройства; очевидно, дурная репутация Хоука стала известна даже жрецам Бога Машины.

– Три раза пытался, адепт. Но даже сигнала ожидания не добился.

– Ну хорошо. Продолжайте попытки. Если через десять минут результата все еще не будет, пошлите патруль орнитоптеров на разведку. Держите меня в курсе.

– Да, адепт.

На этот раз Хоуку конец.

Хонсю видел тусклое мерцание космопорта впереди. Прыгающий свет фар автомобиля парой шарящих лучей пробирался сквозь мглу в их направлении. Он припал на колено и поднял кулак. За ним тридцать бронированных фигур с болтерами наготове сделали то же самое. Вряд ли лучи автомобиля могли пробиться сквозь плотный пыльный воздух на таком расстоянии, но рисковать смысла не было.

Свет удалялся, и Хонсю немного расслабился. Имперские войска стали беспечны из-за постоянной рутины. За последние несколько месяцев он изучил маршруты патрульных машин и засёк их расписание. Одному варпу известно, сколько времени эти солдаты базировались тут, но уж точно очень долго. Естественно, что их бдительность упала, и маршруты патрулей стали предсказуемы. Это неизбежная цена за долгую службу, и вскоре это их погубит.

Довольный тем, что патрульная машина ушла, Хонсю снова поднял кулак и резко раскрыл и сомкнул его несколько раз. Они были уже слишком близко к космопорту, чтобы говорить по воксу. Позади послышались тихие шаги, и он, повернувшись, увидел подкрадывающуюся к нему фигуру в запыленном доспехе с желто-красными шевронами. Горан Делау, его заместитель, присел рядом с ним на одно колено и кивнул.

Силовая броня подошедшего была серьезно модифицирована и инкрустирована черепообразными заклепками и чеканными изображениями искаженных лиц, хитро вмонтированными в края наплечников. Подвывающая серворука, похожая на когтистую лапу, торчала из-за плеча Делау и, словно бы дыша, разевала и смыкала свою ребристую пасть.

Хонсю указал на небо, затем снова сомкнул кулак и ударил им по ладони. Делау кивнул и отодвинул грубую задвижку на своем массивном ранце, настраивая медный диск на ее панели. Красная лампочка мигнула на безжизненном до того куске металла и, поморгав несколько секунд, осветила прибор мерным сиянием цвета крови.

Делау вознес руки к небесам, и его серворука повторила это движение. Хонсю не слышал его, но знал, что сейчас его заместитель благодарит Темных Богов за то, что те дали им возможность снова нанести удар по древнему врагу. Хонсю увидел красный свет на приборе Горана и постарался отложить этот момент в памяти. Целеуказатели, что размещались вокруг космопорта на этой мертвой скале в течение последних трех месяцев, сейчас были активированы и буквально вопили о своем местоположении. Это был самый опасный момент в их миссии. Имперцы в космопорте сейчас поняли, что рядом находится враг.

Если Темные Боги оставили их, то вскоре они все погибнут. Хонсю пожал плечами, и сервомускулы доспеха издали воющий звук, попытавшись сымитировать его жест. Раз боги решили его судьбу, то пусть так и будет. Он ничего не просил у них и ничего не ждал – лишь надеялся, что если уж погибнет на этом пустынном мире, то по воле богов, а не этого сумасбродного Кроагера.

Пронзительные вопли разразились в командном центре «Надежды» в тот момент, когда маркеры Хонсю закричали в небеса. Техники вынули прослушивающие аппараты из ушей, не в силах выдержать оглушающий вой сирен.

Адепт Цицерин, побледнев, уставился в монитор. Яркие точки пульсировали на карте. Каждая из них обозначала одну из торпедных установок или батарею ПВО, и операторы спешно пытались связаться с их персоналом, чтобы узнать, что произошло.

Они передают какие-то координаты? Их атакуют? Что, во имя Императора, происходит?

Цицерин вернулся к мониторам, положив руки на рифленые металлические приспособления в ручках кресла. Тонкие серебристые проволочные усики выскользнули из-под его ногтей, словно блестящие черви, и подсоединились к медным разъемам. Адепт вздохнул, и его органический глаз под бледным веком дернулся. Его поглотил поток информации, которая поступала по механодендритам из множества прослушивающих и прогнозирующих устройств вокруг космопорта.

Информация наполнила адепта, его сознание принизало пространственные векторы и расстояния. Осязание достигло космоса, направляемое сигналами орбитальных авгуров. Данные переливались в нем, и его искусственный мозг сопоставлял и структурировал их. Но даже его механические чувства с трудом справлялись с мощным напором поступающих сводок.

Это все неспроста, здесь должно быть что-то… Логика подсказывала, что всему этому есть причина. Что-то пошло не так…

Вот северный сектор! Он сузил восприятие, отключив остальные области, и сосредоточился на этой аномалии. Там, где должны были быть всплески энергии, исходящие из горного сектора, зияла лишь черная пустота. Смотровые станции северных склонов молчали, а их сканеры бездействовали. Он мгновенно увидел пустой коридор, через который враг мог подойти незамеченным прямо к периметру базы. Но почему этого никто не заметил? Почему местные операторы не доложили о столь непростительной лакуне в системе безопасности? Идентификатор той станции незамедлительно высветился – Сигма IV.

Он выругался, осознав, что аномалия была замечена, но оправдана тем, что станция не доложила вовремя из-за ошибки персонала, который был там в эту смену. Он снова выругался, забыв о бесстрастности, когда еще больше сирен завизжали в комнате управления.

Вздрогнув, Цицерин открыл свой разум для еще одной порции данных, и его дыхание застряло в горле, когда он почувствовал присутствие десятков кораблей на орбите Гидры Кордатус. Непостижимо! Откуда все они взялись и почему их не засекли ранее? Ничто не могло незамеченным войти даже во внешние границы системы... Ведь так? Или это пример еще одной ошибки персонала? Нет, вычислительные системы завопили бы много дней назад, узнай они о приближении флота таких размеров. Эти корабли каким-то образом обманули самое редкое и драгоценное оборудование, доступное Адептус Механикус.

Мимолетом он подумал о том, что за технологию использовали эти корабли и как она действует, но тут же мотнул головой, отбрасывая эту чепуху. У него были дела поважнее. Защитников цитадели необходимо предупредить о скором вторжении. Он открыл мнемоканал связи с Храмом Машины архимагоса Амаэтона в цитадели и послал предупредительный психосигнал. Астропаты, размещенные там, уловят его и перешлют более мощный сигнал о помощи, в которой нуждалась Гидра Кордатус.

Когда он поспешно закрыл мнемоканал и извлек механодендриты из разъемов станции наблюдения, то увидел, что «Надежда» стала образцом контроля и эффективности. Системные операторы вызывали торпедные шахты, подтверждая коды запуска и разрешая стрельбу по скоплению кораблей на орбите. Время было бесценно, и им необходимо запустить торпеды немедленно.

Сигналы тревоги сейчас звенели по всем казармам пилотов, и вскоре в воздухе будет туча самолетов, готовых встретить любую приближающуюся опасность, а солдаты Джуранских драгун сейчас готовились отразить нападающих. Адепт муштровал операторов постоянно, и теперь, когда все было по-настоящему, он был доволен, наблюдая спокойствие, проявляемое персоналом.

– Адепт Цицерин! – закричал один из операторов орбитальных мониторов. – У нас множественные сигналы, отделяющиеся от нескольких объектов на орбите.

– Опознать их! – рявкнул Цицерин.

Оператор кивнул, склоняясь над пультом, его пальцы бегали по нумератору под дисплеем.