Железный шторм (ЛП) - Страница 22

– Ты слишком много берешь на себя, Хонсю, – обронил Кузнец Войны, и голос его был подобен железу, царапавшему стекло.

– Мой повелитель?

– Ты собираешься планировать эту кампанию вместо меня? Ты думаешь, я не понимаю всех нюансов осадного дела?

– Нет, мой господин, – быстро ответил Хонсю. – Я лишь хотел предложить…

– Ты еще молод и должен многому научиться, Хонсю. Нечистая кровь влияет на твой разум, и я с грустью вижу, что ты отказываешься усваивать уроки, которые тебе дают старшие. Ты думаешь, как солдат Империума.

Хонсю вздрогнул, как будто от пощечины. Его захлестнула волна гнева, но усилием железной воли он не позволил себе поддаться ярости, оставив это чувство тлеть внутри себя опасными углями.

– Когда я захочу услышать твои «предложения», Хонсю, я сам спрошу тебя. Пока что ты не достоин что-либо предлагать в моем присутствии. Не твое дело давать мне советы. Ты должен провести еще тысячу лет, служа мне, чтобы осмелиться хотя бы помыслить, что знаешь достаточно для этого. Я прощаю твое прегрешение, но этого не должно повториться. Можешь идти.

Видя, с каким удовольствием Форрикс наблюдает за тем, как его в очередной раз унижают при всех, Хонсю сдержался и ничего не ответил. Ему давно уже следовало привыкнуть к тычкам и оскорблениям, которые ему обеспечивала нечистая кровь, но сейчас, когда он нутром чувствовал, что прав, унижение было почти невозможно вынести. Он скованно поклонился и вышел из шатра Кузнеца Войны, переполненный тщательно сдерживаемой яростью.

Однажды он докажет, как они заблуждались на его счет. Докажет им всем.

Глава 6

Над вершинами гор прорезались первые лучи зари – полосы болезненно-красного цвета, от которых горные склоны приобрели кровавый оттенок. Издалека эхом доносились артиллерийские залпы, они вырвали Хоука из неровного сна. Он перекатился на другой бок, задел плечом выступ черного камня и крякнул от боли. С трудом открыв глаза, он уставился в исчерченное красным небо.

Руки и ноги болели, в горле пересохло, а по глазам как будто всю ночь водили наждаком.

Он сел, порылся в боковых карманах рюкзака и достал гидратирующие капсулы. Положил в рот две голубые пилюли, сделал глоток воды из фляжки, проглотил. Воды и капсул хватит недели на три, еды – на две, в зависимости от того, насколько ему удастся выдерживать норму пайка.

Но не из-за еды и питья он волновался сильнее всего.

Нет, гораздо больше его беспокоила нехватка таблеток детокса. Достав из кармана пластиковую коробку, он пересчитал лежащие внутри таблетки. Как утверждали Адептус Механикус, без этого лекарства каждый человек из контингента, размещенного на планете, серьезно заболеет. Никаких симптомов Хоуку испытывать еще не доводилось, но он не горел желанием проверить теорию на практике.

Безрадостный подсчет показывал, что таблеток хватит еще на шесть дней, но к тому времени он надеялся, если на то будет воля Императора, уже вернуться в цитадель. У него с собой был вокс-передатчик, и хотя прошлой ночью связь ни с кем установить не удалось, он отчаянно надеялся, что сегодня на его позывные ответят.

Он зевнул, потянулся и встал, застонав от боли в одеревеневшем теле. Накануне он преодолел с километр по крутым склонам и скалам, и теперь нехотя признал, что был далеко не в форме для подобных упражнений. Вчерашним вечером ему удалось добраться до выступа, с которого просматривалась вся долина, цитадель и Иерихонские Водопады, и к концу пути легкие горели огнем, а мышцы ног сводило от боли. Только чтобы перевести дыхание, пришлось не менее десяти минут дышать кислородом через маску.

А когда он пришел в себя, внизу развернулось грандиозное и ужасное зрелище: враг погнал тысячи его сослуживцев вперед, подобно стаду, прямо под смертоносный шквал артобстрела из Тор Кристо. Хоук кричал от отчаяния, кричал, пока не охрип. Как они могли не видеть, что стреляют по своим? Он израсходовал целую батарею, паля из лазгана в попытке указать артиллеристам Кристо на эту чудовищную ошибку.

Дымовая завеса скрыла самые ужасные сцены, но когда черные клубы развеялись, Хоук оцепенел от ужаса: сквозь бесстрастные линзы магнокуляров он увидел настоящую бойню. Что же это за враг, что напал на Гидру Кордатус? Он мог понять, когда люди гибли в бою, но вот такое абсурдное избиение… это было выше его понимания.

Потом он попытался отдохнуть хоть немного, но заснуть никак не получалось. Снизу доносился непрекращающийся грохот артиллерии, рев тяжелых машин и шум строительных работ, проводившихся в немыслимой спешке.

Как только на небе появились первые проблески зари, он попробовал рассмотреть через магнокуляры, что происходит внизу, но увидел только крошечные вспышки, загоравшиеся тут и там на равнине перед Кристо – артиллеристы вели обстрел из-за стен цитадели.

Хоук плотнее запахнулся в шинель, отбросил в сторону израсходованную батарею вокса и обертку от пайка, съеденного вчера вечером, после чего надел рюкзак и заковылял к гребню горы. Достав магнокуляры, он посмотрел вниз, на подножье, стараясь разглядеть, что же принес с собой рассвет.

Темп работ в Иерихонских Водопадах замедлился, но не сильно. Огромные грузовые корабли, вчера практически постоянным потоком заходившие на посадку, до сих пор прибывали, но их количество значительно уменьшилось.

– Пресвятые яйца! – ругнулся Хоук, посмотрев в сторону горного прохода, ведущего от Иерихонских Водопадов к цитадели.

По дороге организованным строем двигалось несметное количество техники, артиллерии и осадных машин; некоторые из них, выделявшиеся своим размером, окутывал странный мерцающий туман, а их охранное сопровождение казалось чрезмерно многочисленным. Хоук заметил, что внимание охраны сосредоточено на том, что скрывалось в тумане, как будто угроза исходила от самих машин.

Пораженный одним лишь количеством направлявшейся к цитадели техники, он повернулся и перебрался по острым камням на другой склон узкого, как лезвие ножа, гребня горы и оттуда направил магнокуляры на долину внизу.

И ахнул, увидев, насколько продвинулись инженерные работы всего за одну ночь.

Огромная траншея, длиной не меньше километра и с высокими насыпями по обе стороны, тянулась сначала в западном направлении, а затем плавной дугой поворачивала на юго-запад. Дугообразная часть траншеи повторяла изгиб стен Тор Кристо, и внешняя сторона ее была так же укреплена насыпями.

За ней змеились, подобно извивающимся корням дерева, другие траншеи – они вели к гигантским складам снабжения и стройматериалов, к артиллерийским арсеналам. Лагерь рос на глазах, и по всей его территории протянулись длинные цепочки людей, передававших припасы и материалы.

Хоук видел, что от главной траншеи уже роют новые рвы параллельно стенам крепости. Хотя расстояние приглушало звук, артиллерия Тор Кристо грохотала не переставая, и вокруг рабочих групп то и дело разрывались снаряды, но высокие земляные бермы[Берма – уступ или горизонтальная полоса земли на откосе, придающая ему устойчивость] на внешней стороне траншеи защищали рабочих от близких взрывов.

Несмотря ни на что, сапы неумолимо приближались к Тор Кристо.

Позади траншей вырастали бункеры и грандиозные огневые позиции артиллерии. Хотя вооружение на них пока отсутствовало, Хоук поразился, представив, каким должно быть орудие, чтобы соответствовать такой позиции по размеру. Для их постройки использовали камень, который самоходные буровые установки добыли в горах за прошедшую ночь. Хоук разглядел, что добыча камня не прекращалась до сих пор – дальнейшее строительство требовало новых материалов. И все, что он увидел, указывало на то, что всем происходящим управляла некая чудовищная сила, досконально знавшая нюансы каждого действия, каждой операции. Сама бесстрастная, механическая отлаженность представшей перед ним панорамы пугала Хоука до глубины души.

Из долины раздалось крещендо одобрительных криков, и Хоук заметил, что практически все обитатели лагеря бросили свои дела и расступились перед чем-то, что пока оставалось вне поля его зрения.