Железный Феникс 3 (СИ) - Страница 12

Хорошо, что дым быстро рассеивается.

Вот только я больше не в каюте и даже не на борту эфилёта. Я стою посреди бескрайней пыльной равнины, а надо мной простирается столь же бескрайнее чёрное небо.

Глаза улавливают вдалеке какие-то высокие тёмные строения, но как следует рассмотреть ничего не получается.

— А, — голос Корви раздаётся совсем рядом. — Ты же так ничего не увидишь.

Зрение проясняется и картинка перед моими глазами наполняется какими-никакими красками. Небеса отсвечивают синим, земля и строения вокруг — густо-фиолетовым. А на горизонте что-то полыхает — то зелёным, то жёлтым, то оранжевым.

— Где я? — спрашиваю в пустоту. Потому что загадочный приятель Рах Шана по-прежнему не показывается.

— В секретном убежище, — охотно поясняет Корви. — Вороний бог приготовил его на крайний случай.

Да уж. А вкусы у него весьма специфичны. Хотя кто этим богам вообще указ…

— Я с ним сейчас встречусь? — уточняю главное. Зачем-то же этот тип меня сюда привёл.

Но на такой простой вопрос Корви отвечать не собирается.

— Иди вперёд, — хихикает он. — Дойдёшь — сам всё поймёшь. Или нет.

Тяжко вздыхаю, прикидывая, сколько же мне придётся топать. Я ведь должен добраться до полыхающего места? Главное, чтобы из-за слишком долгого пути у меня самого полыхать не начало.

Но стоит мне сделать несколько шагов, как в ушах раздаётся многоголосый шёпот:

— Владыка… Владыка…

Тревожно озираюсь.

Обновлённое зрение выхватывает невнятную фигуру в белой хламиде, которая стоит на самом верху одной из башен неподалёку. А под башней волнуется чёрное призрачное море.

Оно судорожно хватается за стены костлявыми руками, и только тогда я соображаю, что это не вода, а множество рассерженных привидений.

Это они в едином порыве зовут владыку.

И фигура в белом, будто в ответ, раскидывает руки в стороны.

— Мы слишком зависим от чужой воли, — громогласно шелестит её голос. Точнее, его — тембр явно мужской. — Возьмём свою жизнь в собственные руки!

Толпа внизу недовольно урчит. Руки колотят по неприступной башне.

— Сбросим прогнившую власть тех, кому плевать на нас, — увещевает неизвестный мужик. — И пойдём в вечность с высоко поднятой головой.

Но в вечность людское море не слишком хочет. Удары по стенам становятся настолько сильными, что башня начинает качаться.

— В наших силах сломить тиранию, — куда менее уверенно произносит оратор. — Для этого нужно всего лишь…

И, в лучших традициях дурацкой рекламы, договорить не успевает. Башня рассыпается в пыль, а белая фигура исчезает в глубинах призрачной толпы, которая по-прежнему продолжает призывать владыку.

— Это что, какое-то представление? — спрашиваю, не особо надеясь на ответ.

— Это первый урок, — хихикает голос. — Для тех, кто считает личную ответственность благом.

— А что, разве это не так? — хмурюсь.

— Это не для всех, — перед глазами проносится клок чёрного тумана и призрачная толпа растворяется в воздухе.

— Как скажешь, — не желаю разводить дискуссию. Раньше дойду — раньше выберусь.

До следующего видения мне придётся идти куда дольше. Сворачиваю за угол — и вздрагиваю.

Между двумя башнями растянута огромная светящаяся паутина. В её центре застыл огромный паук. А вокруг него вьются полупрозрачные крылатые фигуры.

— Владыка! — шепчут они. — Да здравствует владыка!

Паук важно крутит глазастой башкой. И вдруг выстреливает в одну из фигур паутиной! Существо заполошно бьёт крыльями, пока он подтягивает его к себе, как на аркане. Но продолжает славить владыку, даже в тот момент, когда паук его пожирает.

Остальные существа радостно ему вторят.

— Это второй урок, — перекрывает их возгласы Корви. — Личное ничто перед общественным.

Для меня смысл этого урока выглядит по-другому, но опять же — спорить я с ним не собираюсь.

Сеть с пауком остаётся позади. Но вспышки на горизонте ближе не становятся. Мне что, до скончания веков туда топать?!

И вдруг на моём пути вырастает фигура. Да не призрачная, а вполне осязаемая. Уклониться не успеваю — врезаюсь так, что мы оба оказываемся на земле.

— Рах Шан?

В первый момент мне кажется, что это действительно советник — вон как багровыми глазищами сверкает! Но всё же не он.

Длинные волосы распущены и неряшливо спутаны. В глазах отражается безумие, а выражение лица то и дело меняется.

— Рах Шан? — взвизгивает странный кхелот. — Какая вопиющая наглость! Я Фех Цуд!

— И третий урок, — урчит мне на ухо Корви. — Никогда не знаешь, где твой путь… оборвётся!

Фех Цуд тем временем вскакивает на ноги.

— Рах Шан! — хохочет он. — Да сколько можно! Эта тварь пробралась даже сюда!

Я тоже встаю — рядом с чокнутым лучше держаться в вертикальном положении.

Кхелот продолжает причитать, но его голос становится всё ниже и ниже. А сам он, кажется, увеличивается в размерах.

Так вот про какой конец пути толковал Корви!

Разрываю дистанцию попутно воспламеняя ладони. Вовремя! На месте нового знакомца возвышается чёрная птица в два моих роста. Она разевает клюв и яростно клекочет.

А после, растопырив крылья, бросается на меня!

Но я не настроен на танцы с бубном. Запускаю огненный вал, чтобы наверняка.

Взмах крылом — и огня как не бывало. Однако!

Колобком укатываюсь из-под лапы, которой противник пытается меня придавить. Птичья голова бросается вслед за мной, явно рассчитывая проглотить.

На ходу всаживаю пылающую стрелу прямо в раззявленную глотку.

Птичка останавливается, недоумённо мотая башкой. Не вкусно, что ли?

Развиваю успех, запуская пламенный сгусток в маленькие злые глазки. Неудача! Взмах проклятого крыла стеной поднимает рассыпанный под ногами прах. Пламя бессильно скатывается по преграде.

И тут я вижу за спиной птицы чёрную тень. Кажется, она насмешливо улыбается, глядя на нашу бессмысленную потасовку.

Значит, показать мне что-то хотел. Да, Корви?

Удачно прижариваю противнику грудные перья. Они явно не настоящие, потому что вместо того, чтобы скукожиться, начинают тлеть.

Но Фех Цуд возмущённо клекочет и притормаживает, сбивая огонь вездесущим крылом.

Самое время нанести решающий удар!

Но я запускаю огненное копьё туда, где колышется тень Корви.

Мимо?..

Приятель Рах Шана взвизгивает и трепещет, пришпиленный к земле, будто огромная странная бабочка. Теперь он полностью видим, хоть это не слишком помогает сообразить, что же это за существо такое.

Больше всего она напоминает поношенный драный плащ с капюшоном, который внезапно обрёл сознание и принялся по мелочи пакостить.

Бросаюсь к Корви, чтобы помешать ему освободиться. А мне наперерез бросается пришедшая в себя птица.

Да пошла ты!

Раздражённо отпихиваю противную с дороги. И стоит мне её коснуться, как она тут же осыпается песком.

Корви отбрасывает пустыми рукавами угасающее копьё и взмывает в воздух.

Ага, разбежался!

С усилием наступаю на изорванный край, мешая ему улизнуть. И хватаю за грудки — для верности.

— Куда? — интересуюсь проникновенно. — Разве ты не должен меня сейчас отсюда выпустить?

Корви не отвечает, лишь пыхтит, пытаясь вырваться из захвата. Пока наконец не соображает, что ничего у него не получится. Только тогда плащ в моих руках обвисает.

— Вообще-то моё терпение не безгранично, — напоминаю, для наглядности демонстрируя призванное пламя.

— Ничего бы с тобой не случилось, — подаёт голос Корви. — После драки выбросило бы обратно в реальный мир, только и всего.

— Ты кто такой? — встряхиваю плащ, словно тряпку. — Зачем меня сюда засунул? Отвечай!

— Хочешь — верь, хочешь — нет, — противный голос Корви становится жалобным. — Но я последняя воля Вороньего бога.

— И чего же он хотел? — встряхиваю снова.

— Не помню! — верещит Корви. — Я три тыщи лет тут кукую! Или две?..

Да уж, с этим чудищем каши не сваришь. Не похоже даже, что врёт. Уточняю куда более спокойно: