Жареный козлёнок бокора Вальдеса - Страница 1

© Нина Запольская, 2015

© Константин Софиев, дизайн обложки, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Мистер Трелони повернул коня и пустил его галопом через поле. Поле было крохотное, в восемь или десять акров. Оно было вспахано и засеяно свёклой. Местность шла на подъём, и капитан скакал чуть позади сквайра, изредка поглядывая по сторонам: он знал эти наделы пахотной земли, через которые они сейчас пробирались. Совсем скоро наделы должны были перейти в лес, перед которым шла короткая пустынная низина с оврагом, и дальше, возле маленькой деревни, находились конюшни и дом сквайра.

Мистер Трелони доскакал до живой изгороди, остановил коня в нерешительности и, чтобы скрыть растерянность, уронил хлыст. Капитан поравнялся со сквайром, остановился и спешился. Подняв с земли хлыст мистера Трелони, он сказал, глядя ему в лицо снизу вверх:

– Ваш конь, Джордж, легко перепрыгнет это препятствие…

Мистер Трелони насупился и заёрзал в седле от неловкости.

– Конь перепрыгнет, а я – нет, – наконец, сказал он сердито. – Не забывайте, сколько мне лет, Дэниэл.

– Неужели так много? – спросил капитан насмешливо.

Мистер Трелони помолчал, потом поджал губы и ответил:

– Да, Дэниэл! Мы уже не дети!..

Капитан растянул губы в улыбке и сказал, как можно увереннее.

– Я привык относиться к вам, как к ровеснику…

– К ровеснику?.. – вскричал удивлённый сквайр. – Ну, тогда не спрашивайте, сколько мне лет… Ровесник, значит ровесник…

– Тогда прыгайте, – сказал капитан с усмешкой и легко взлетел в своё седло.

– Да пожалуйста! – сказал мистер Трелони и повернул коня.

Он немного отвёл его, поставил перед изгородью и приказал прыгать. Жеребец взял препятствие легко, даже не задев верхние ветки. Капитан последовал за сквайром. Они приземлились на другом поле, таком же маленьком и открытом в сторону дороги.

– Давайте выходить на дорогу, – сказал капитан.

– Что? – переспросил сквайр: он в последнее время стал плохо слышать, что ему говорят другие, особенно в минуты волнения.

– Давайте выходить на дорогу, – повторил капитан громче, поворачивая голову к сквайру.

– Конечно, мой друг, – ответил сквайр и направил коня к дороге.

Некоторое время они ехали шагом бок о бок, и вдруг капитан сказал:

– Мне стали сниться странные сны, Джордж… О моей смерти в скором времени.

Мистер Трелони испуганно покосился на него.

– Да что с вами, дружище?.. – спросил он. – Вы никогда не боялись смерти… Вы всегда говорили, что смерть – это про кого-то другого…

Капитан улыбнулся, голубые глаза его, опушённые выгоревшими ресницами, сощурились.

– Я и сейчас не боюсь, – совсем просто сказал он. – Только сны странные. И они – о смерти… Вам это не кажется смешным?..

Мистер Трелони покачал головой и продекламировал с грустью вместо ответа:

«Мы созданы из вещества того же,

Что наши сны. И сном окружена

Вся наша маленькая жизнь»1

Какое-то время они ехали молча, и мистер Трелони замер, боясь даже чихнуть ненароком, что было бы сейчас весьма некстати: он не хотел вспугнуть капитана – тот никогда не рассказывал ему о своих снах.

Наконец, капитан опять заговорил.

– Джордж, а вам никогда не приходили в голову странные для вас мысли, совершенно не свойственные вам?.. Словно бы они не ваши… Ну, то есть, совсем не ваши, – спросил он.

– Нет, я всегда знаю, о чём я думаю, – недоумённо ответил сквайр после секундного замешательства. – И все мысли, которые я думаю – они мои, как мне кажется…

– А наш доктор вам на такое не жаловался? – спросил капитан.

– Наш доктор – очень рациональный человек, – ответил мистер Трелони. – Если бы у него что-то подобное и случилось, он никогда бы в этом не признался… Злился бы, хмурился, но не признался…

Капитан удивлённо покосился на сквайра краем глаза – тот вдруг стал отвечать капитану ужасно невнятно, словно посасывая больной зуб… Какой же он всё-таки маленький, маленький и отважный человек, подумал капитан… И уже седой совсем… У капитана вдруг защемило сердце, и он спросил:

– Вы никогда не жалеете, Джордж, что мы потеряли столько времени, гоняясь за сокровищем?..

– Нет, конечно, – ответил сквайр. – Жизнь в море и жизнь в погоне за сокровищами изменила меня. Раньше я был слишком изнежен и истеричен – вспомнить страшно…

– А я был глупым и самонадеянным юнцом, – засмеялся капитан и добавил. – Хоть и опасным…

Какое-то время они ехали по дороге, потом нашли тропинку и поехали по ней. Вокруг стояли высокие сосны, высокие, как мачты кораблей. Почва под ногами была прекрасная, усыпанная хвоей сухая и упругая глина, и их кони, покрывшие несколько миль по пересечённой местности, не показывали никаких признаков усталости.

Мистер Трелони похлопал своего жеребца по шее и сказал:

– А интересные нам достались координаты… Как на подбор…

– Я думаю, на земле все места такие. Не интересных мест просто нет, – ответил ему капитан. – Я думаю, что раскрутив глобус и выстрелив в него наугад, мы с вами получим тоже весьма интересную пару координат… Такую же интересную, как и наши координаты…

– А давайте попробуем, – сквайр сразу же ухватился за идею. – У меня где-то в кабинете есть старый глобус. Мне его не жалко.

– Хорошо, приедем к вам и попробуем, – ответил капитан.

Они почему-то сразу заторопились. Вернувшись в загородный дом мистера Трелони, они сразу закрылись в кабинете хозяина, позвав с собой доктора Легга и Платона. Мистер Трелони вытащил из бюро футляр с парой дуэльных пистолетов и взял один. Платон достал со шкафа глобус и раскрутил его. Глобус действительно был очень старый, и крутился он со скрипом, словно земле надоело вращаться вокруг своей оси, и она выражала протест. Доктор Легг заткнул уши. Мистер Трелони прицелился. Раздался выстрел, по кабинету поплыл пороховой дым.

– Доктор, осмотрите раненого, – попросил капитан насмешливо.

Доктор Легг уже подходил к глобусу.

– Сейчас посмотрим! – воскликнул он, осмотрел глобус и сказал. – Одно пулевое ранение нашего глобуса – это… О, мистер Трелони попал почти в Константинополь, столицу Оттоманской империи!

– Да-а, – как-то недоумённо протянули все.

И тут мистер Трелони вскричал, положив палец на свой шрам на левой щеке, как он делал всегда в минуты душевного волнения:

– Я знаю, что в средние века там располагалось Византийское царство!.. Джентльмены! Это очень интересно!..

– Конечно, интересно! Особенно, если бы мы смогли отправиться в Византийское царство! – сказал капитан и спросил. – А второе ранение нашего страдальца, доктор?..

Тут снаружи в дверь кабинета заколотило сразу несколько рук, и раздались испуганные голоса – это миссис Трелони, миссис Легг и миссис Линч прибежали на звук выстрела.

Джентльмены, смущённо посмеиваясь и переглядываясь, впустили дам в комнату и принялись успокаивать их, заверяя, что никто не пострадал, что они только опробовали один из пистолетов мистера Трелони и ничего больше. Потом все вышли. И только Платон задержался в кабинете. Открыв там все окна, чтобы проветрить комнату, он подошёл к глобусу, взял его в руки и покрутил. Найдя второе пулевое отверстие, он удивлённо хмыкнул и убрал глобус опять на книжный шкаф, задвинув его подальше к стене, в самый угол. Потом он вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь.

****

Спустя неделю в городе Бристоле разразился скандал: банкир Александр Саввинлоу публично потребовал расторжения брака мистера Трелони и миссис Трелони на основании того, что мистер Трелони до этого брака уже был женат на Амаранте Трелони, которая до сих пор жива, и которая имеет от него сына Джона. Мистер Трелони протестовал, объясняя, что Амаранта Трелони – жена его старшего брата Генри и пытался привести в доказательство письма покойного брата Генри из Вест-Индии о своей женитьбе, но писем в своём архиве он не нашёл – они куда-то пропали. Зато несколько писем за разные годы предоставил всеми уважаемый банкир, и в частности, письма мистера Трелони к губернатору Барбадоса, в котором тот просил губернатора посодействовать розыску Амаранты Трелони с её сыном Джоном.