Жандарм 3 (СИ) - Страница 4

— Не без этого, — был вынужден признать я, вспоминая свое посещение Тверской управы. — Пошли в кабинет, там поговорим.

— Так вы не все продали? — заметил глазастый Сашка приткнутый мной в углу мешок.

— Да обещал одной даме воротник, вот и... Не покупать же потом обратно шкуру на него?

Расположившись за столом, я махнул Сашке усаживаться в кресло возле стены.

— Ты считать-писать умеешь?

— Ну так... малехо.

— Мы с тобой говорили про учебу и как выяснили вчера, слово я свое держу. Вот думаю, тогда тебя для начала в церковно-приходскую школу определить. Знаешь какую?

— С мелочью за одной партой сидеть? — скривился Сашка. — Да меня на улице засмеют!

— Тогда другой вариант, — легко согласился я с его доводом. Мне же верный и обязанный человек нужен, а не тот, кто из-под палки что-то делает. — Нанимаем тебе репетитора, чтобы азам научить. Иначе ни в какое училище тебя не возьмут. Где ты живешь?

— Так в том же доме, что и Василий, — пожал он плечами.

— Нет, не пойдет. Там и места толком нет, и завидки у других могут появиться, мешать тебе начнут, — я задумался на несколько минут, что же делать. И тут мне пришла одна интересная мысль. Покатав ее в голове, я решил — а почему бы и нет? — Скажи, а ко мне переедешь? У меня сам видишь квартира большая. Одна комната вообще пустой стоит, туда и заселишься. А?

— Жить в квартире? Самой настоящей? С вами? — не поверил Сашка.

— Ну да. Согласен?

Пару мгновений глаза мальца горели, и он уже хотел сказать «да», когда вдруг взгрустнул и отрицательно покачал головой.

— В чем дело?

— У меня же брат есть, али забыли? Я его не брошу.

— Не забыл, — соврал я. — Не вижу в этом проблемы. Заедете вдвоем. Обоих сразу и обучим. Комната не маленькая, места вам хватит. Поставим две кровати, парты, а учитель будет сюда приходить. Тут уж вас ничего не отвлечет. Да и помнишь же мое условие? Завязать с воровством?

— Помню, — буркнул Сашка, после чего расплылся в широкой улыбке. — Если не брешете, то я согласен!

— Отлично. Тогда иди к брату, а завтра уже сходим с вами за мебелью. Да и одежду вам обновить стоит.

Расставшись с пареньком, я предупредил Дементия Поликарповича, что вскоре буду жить не один, и отправился медленным шагом по улице. Меня интересовали для начала продавцы газет. Пора разобраться, кто написал статьи, и поговорить с этими мерзавцами.

Купив несколько газет у мальчугана лет десяти, что продавал их вразнос, я быстро нашел статьи обо мне и уточнил имена авторов, что шли в конце каждого такого «произведения». Заодно нашел в газетах адреса издательств, что их печатают. Сначала возникло желание тут же наведаться в них и я даже двинулся по ближайшему адресу... Но пока шел, в голове прокручивались разные сценарии, как я вламываюсь в редакции, нахожу этих журналюг и... вот на этом этапе своей фантазии я и остановился посреди улицы. Что я им предъявлю? Имен-то они не называли. Свое удостоверение жандарма? Так это только привлечет к статьям внимание, когда потом их коллеги растрезвонят на всю столицу, как к ним вторгся «душитель свободы» и стал требовать удалить работу их соратника. Нет, тут без подготовки нельзя.

Прикинув, где бы я смог найти хоть какую-то информацию об издательствах и самих журналистах, через минуту сменил маршрут и отправился в управление. Уж такой инструмент влияния на общество точно не мог быть обойден вниманием службы, к которой я принадлежу.

Картотека жандармерии внешне никак не изменилась с моего последнего посещения. Да и чему тут меняться, кроме заполненности полок? Попросив помощи у ее смотрителя, через несколько минут я уже сидел за столом для посетителей, а Иннокентий Миронович выкладывал передо мной несколько папок.

— Издательство господина Ясенского, типография Морозовых, типография Блюхера, издательство Маевского...

Стопка росла, пока смотритель не выложил мне досье на все издательства и типографии, которые напечатали газеты со статьей обо мне.

— Здесь краткая информация о самом владельце, сотрудниках, как нынешних, так и бывших, и отдельно в конце — кто из них работает на управление.

— Благодарю, Иннокентий Миронович, вы мне очень помогли, — улыбнулся я пожилому мужчине.

Не знаю, кем он был в прошлом, но память у него отличная — сразу запомнил все названия газет и смог безошибочно определить их владельцев, а затем быстро нашел нужные папки, даже не заглядывая в реестр, который лежал на его рабочем столе.

Я начал выписывать себе имена тех авторов, что решились написать откровенно заказную статью. В папках были описаны не только имена, но и краткое внешнее описание, иногда слабости людей (любовь к картам, алкоголю или женщинам) и основной круг общения. Для интереса я заглядывал в приложенный в конце каждой папки листок с именами завербованных людей. Каково же было мое удивление, когда на третьем по счету имени автор статьи оказался в таком списке!

Переписав на всякий случай всех оставшихся журналистов и не найдя среди них ни одного завербованного, вооруженный новыми знаниями я снова отправился в издательства. Но теперь уже не в первое попавшееся, а в то, где работал завербованный агент. Уж перед ним я смогу свободно засветить свою принадлежность к службе и потребовать ответов, не опасаясь за последствия.

Типография Саввы Морозова, где работал агент, встретила меня запахом краски, бумаги и стрекотом печатающих станков. И все это доносилось из-за стены в производственный цех в коридор, вдоль которого шли двери в помещения для работников. То, что это не отдельные кабинеты, я узнал из табличек, прибитых к дверям. «Отделъ прозы», соседствовал с отделом периодической печати, а за ним шел «Отделъ приема художественной литературы». Дальше я идти не стал, заглянув в отдел периодики.

За дверью оказалось помещение примерно четыре на шесть метров с тремя столами и пишущими машинками для набора текста на них. Стены были обклеены плакатами с афишами. У одной стены располагался стеллаж, набитый бумагой, какими-то книгами и приютившимся на верхней полке горшком с неизвестным мне растением.

Столы не пустовали: за одним, около окна боком ко входу, сидела дородная дама, которая с силой била по клавишам и даже не заметила моего появления. Напротив нее как для контраста склонился над печатной машинкой плюгавый мужичок за сорок с венчиком жидких волос на голове. И справа от двери почесывал взлохмаченную бороду худой писака чуть старше тридцати, постоянно поправляющий спадающие с носа очки. Вот «плюгавый» с «очкастым» тут же обратили на меня внимание. Помня описание агента, я проигнорировал более молодого журналиста и посмотрел точно на плюгавого.

— Аристарх Игоревич, я к вам.

— Мы знакомы? — напрягся мужичок.

— Я от Евгения Константиновича, — так звали жандарма, который завербовал этого писаку.

Это было отражено в том же листке, прикрепленном к папке про типографию Морозова. Эта же фраза являлась кодом, по которому агент должен понять, что я из жандармерии. И точно! Услышав мой ответ, плюгавый Аристарх засуетился, покинул свой стол, чуть не свернув печатную машинку и извинившись перед коллегами, вышел в коридор.

— Что-то случилось? — зашептал он, когда мы оказались в коридоре одни. — Ваша служба давно не обращалась ко мне. Я думал, про меня уже забыли.

— Мы никогда ни о ком не забываем, — напустил я тумана. — Особенно, когда некоторые имеют неосторожность влезать в дела службы и мешать нам.

— Но я же... — затрясся мужичок. — Я ни коим образом! Никогда в жизни! Да чтобы я... — постепенно перешел он с шепота, на все более громкие восклицания.

— Потише, — всего одно слово, а Аристарх уже заткнулся и стал опасливо озираться. — Все дело в статье, которую вы написали по заказу. Будто было нападение на студентов.

— Эээ... но меня заверили, что я ничего не придумываю... — растерялся мужичок.

— Вам соврали. Нападение было, но не НА студентов, а совершено ими на нашего сотрудника. Статья, опубликованная вами, дискредитирует его, что может привести к его увольнению из института. А вот это уже противоречит планам нашей службы. Кто вам заказал статью?! — против прежнего спокойно тона, резко спросил я в конце.