Жало Скорпиона - Страница 57

Но того, что позже произошло, не могли предполагать начальник спецподразделения, его ближайшие помощники и даже наводчик, рисковавший своей головой, — ведь в первую очередь мафия будет искать того, кто навел на них, а месть их всегда ужасна. Со своими предателями они расправляются еще более изощренно, чем с жертвами рэкета — банкирами, бизнесменами, кооператорами.

Артур, лежа на снегу за молодой разлапистой елкой, взглянул на светящиеся часы: пять минут первого, прозвучало новогоднее приветствие президента народу, пробили двенадцать раз кремлевские куранты, а они мерзнут в засаде и терпеливо ждут, когда вся эта сволочь выпьет и закусит... Бледная луна то пряталась за небольшими черными облаками, то снова появлялась на звездном небе, скупо серебря вершины высоких деревьев. Неожиданно прямо перед ними возник белый заяц-русак, встал на дыбки, казалось, взглянул прямо в глаза людям и, сделав свечку, исчез, растворился в снежной белизне. Не заяц, а летучий новогодний призрак.

— Видел? — шепотом спросил Романов.

— Теперь очередь за Дедом Морозом и Снегурочкой, — так же тихо ответил Князев.

Он попал в самую точку: дверь сеней распахнулась, и на крыльцо высыпали одетые люди. Высоченный парень в дубленке дубинкой подталкивал в спину... Деда Мороза в красном одеянии и при такой кудрявой бороде, что лица его было почти не было видно. Высокая красная шапка, отороченная белым, была сбоку примята, будто по ней ударили этой самой дубинкой. По-видимому, так оно и было: вышедшие из теплого помещения люди ничуть не проявляли к Деду Морозу почтения, да и смеху было мало. Парень в дубленке бесцеремонно подталкивал его дубинкой к огромной сосне. Артур обратил внимание, что снег вокруг нее притоптан, виднелись рядом припорошенные снегом сухие ветви.

Двое мужчин остановились метрах в тридцати от того места, где укрывались спецназовцы. Впрочем, заметить их было невозможно: следов от дачи в сторону леса не было, а заваленные сугробами молодые елки надежно укрывали сидящих в засаде.

— Обрати внимание: президент ни слова не сказал о борьбе с преступностью! — с удовлетворением заметил мужчина в распахнутом кожаном пуховике и сбитой на затылок пыжиковой шапке. — Зато лягнул копытом своих проштрафившихся чиновников, с которыми, по-видимому, хочет счеты свести. Мрази-то всякой вокруг него хватает.

— Президент? — презрительно откликнулся коренастый мужчина в светлой куртке и шерстяной вязаной шапочке. — Счеты будут сводить те, кто за его широкой спиной командует в стране парадом, Леша! Что ему написали, то и прокуковал...

— Говорил без бумажки.

— Им, политикам и дикторам, на экране перед глазами прогоняют запись текста, чудик! Смотрят вроде бы на зрителя, а на самом деле читает медленно двигающийся по зеленой полосе текст, написанный большими буквами. Неужели не знал?

— Это ты как-то в прошлом году, Леша, давал интервью телевизионщику в программе, посвященной борьбе с преступностью, — подковырнул приятель.

— С разрешения шефа, — рассмеялся тот. Чем больше нашего брата показывают по телевидению, пишут о нас, сочиняют детективные бестселлеры, тем больше наш авторитет среди населения. Говорят же комментаторы, что теперь люди больше за защитой обращаются к нам, чем в органы. Про милицию я уже и не говорю...

Между тем Деда Мороза подвели к сосне, парень в дубленке привязал его к корявому стволу. Только сейчас — как раз луна вышла из-за темного облака — Артур разглядел белый кляп во рту у парня. Уж на что много повидал на своем веку Князев, но и у него пробежали мурашки под курткой: он уже сообразил, что сейчас должно произойти. Пошевелился в своем сугробе и полковник Селезнев. Глянув на своего помощника, развел руками, мол, что-то надо делать... Тщательно продуманная операция по захвату бандитской верхушки трещала по всем швам, было ясно, что действовать придется здесь, а не в помещении. Тем временем парню в дубленке — очевидно, главному тут — поднесли полиэтиленовую канистру. Среди присутствующих началось какое-то движение.

К главарю подошел плотный, среднего роста человек в темной куртке и пушистой зимней шапке.

— Мы так не договаривались, шеф, — сказал он. — Свои дела могли бы делать и без меня.

Артур понял, что это и есть майор из управления. Среди этой разношерстной толпы была одна женщина. Той, что выскакивала в платье, не было видно. Женщина стояла рядом с мужчиной в длинном пальто и замшевой шапке с опущенными клапанами. Когда начались приготовления у сосны, они отодвинулись от других, как бы не желая иметь никакого отношения к происходящему, но, в отличие от майора в гражданском, не рискнули вслух высказать свое мнение на этот счет. Женщина была невысокого роста, в длинной дубленке, отороченной мехом, и сапогах на высоком каблуке. На голове — круглая меховая шапка. Как потом выяснилось, это была судья.

Потом она утверждала, что ее обманом заманил в эту компанию адвокат. Она приподнялась на каблуках и что-то тихо сказала мужчине в замшевой шапке — это и был адвокат, с которым ее связывали не только служебные отношения, — тот кивнул и обратился к главарю:

— Михаил Осипович, ну зачем омрачать такой большой праздник этим... как я понимаю, аутодафе?

— Чего-чего? — удивился рослый мужчина в дубленке. Он явно был под хмельком. — А-а, понял! В древности колдунов и ведьм сжигали на кострах... А эта сука, — кивнул он на привязанного Деда Мороза, — более легкой смерти и недостоин — он заложил нас мусорам! Это из-за него я почти год просидел в изоляторе, пока ты, Лева, меня не вызволил оттуда. Мои ребята не пришили его раньше, чтобы меня в этот Новый год потешить. Час назад его скрутили на кухне, пока вы коньячок пили... — Он повернулся к своим сообщникам, сгрудившимся отдельной кучкой, и картинно поклонился в пояс, уронив в снег шапку. — Спасибо вам, други мои! Суке — сучья смерть!

Один из бандитов проворно схватил шапку и, отряхнув, любовно водрузил на голову главаря.

А тот отвинтил пробку канистры и размашисто стал выплескивать бензин на красное одеяние Деда Мороза. Тот не дергался, смотрел прямо в лицо бандиту. Сказать он ничего не мог из-за кляпа во рту, но, судя по всему, мужества этому человеку было не занимать. Очевидно, он уже натерпелся от бандитов — заплывшие синяками глаза превратились в щелки, окровавленный нос распух, — но стоял на ногах он твердо.

Сидящие в засаде не имели возможности переговариваться — слишком близко все это происходило от них, — но в таких случаях все решал знак полковника, а Владимир Иванович, лежа за елкой в сугробе, пока не подавал никакого сигнала. Взгляд его был устремлен на группу, топтавшуюся на снегу у сосны. О чем думал в эти страшные мгновения полковник Селезнев, никто не знал. Как никто и не знал, кого бандиты обрядили в этот шутовской наряд... Намечено было всю эту теплую компашку захватить в помещении, во время передачи майору и судье взятки, но события стремительно разворачивались во дворе, кто-то в доме раздвинул шторы, и теперь яркий электрический свет заливал искрящийся снег, сосну, приговоренного к страшной смерти Деда Мороза и столпившихся перед ним людей. Команду стрелять полковник отдаст после того, как предложит бандитам поднять руки вверх или лечь лицом вниз, на снег. Но сделают ли они это?

Главарь явно под мухой. И не пустят ли по его команде сразу в ход оружие? А оно у них, без всякого сомнения, имеется. В задачу группы входило взять с поличным гостей, а бандитам вряд ли что-либо грозило, раз по «закону» они были выпущены из тюрьмы. По крайней мере, главарь об этом громко заявил. Но то, что сейчас должно было случиться на глазах спецназовцев, — это уже заранее обдуманное жестокое преступление, которое повяжет бандитов и гостей единой веревочкой. Сжечь живого человека... Телевидение и печать поднимут шум на всю Россию...

А главарь уже доставал из кармана зажигалку. Свет из окна освещал рослую фигуру главаря в распахнутой дубленке и чудом державшейся на затылке пыжиковой шапке. Лицо у него — будто вырубленное из желтого дерева: провалы крепких щек, крупный нос с резкими углублениями у крыльев, горящие злобой сузившиеся глаза. На вид ему лет тридцать. Зловещая тишина повисла в лесу. Не слышно скрипа обуви на снегу. Женщина вцепилась рукой в бок мужчины в длинном пальто и замшевой шапочке, которого главарь назвал Левой. Майор стоял отдельно от них и хмурился, но глаза его тоже не отрывались от бандита с вытащенной блестящей зажигалкой в руке.