Жаба расправила крылья - Страница 4

 - Навсикая из долины ветров? – переспросила Лианелла, - Я смотрела этот мультик, но давно. Меня еще удивило имя. Навсикая, это ведь одна из подружек Одиссея.

 Третий принц Номуавау выразительно пожал плечами.

 - Была эллинская Навсикая, стала японская. Типа, глобализация. И вот, она летала на реактивной бочке с крыльями, названной «Mowe»…

 - Да, я хорошо помню. Но я как-то не сообразила… Эта твоя флайка похожа на ту, из мультика, по форме. Но в мультике Навсикая летала на слишком маленькой крылатой бочке, держась за контрольные ручки сверху, на манер руля «козерог» на мотороллере. Абсолютно нереальная штука.

 - Ну, - сказал он, - в мультике своя физика. А в начале века, один японец задумал в реале сделать такую крылатую летучую бочку. Этот парень ни разу не авиаинженер, но ему стало интересно, и он перечертил гаджет из мультика. Он сделал сначала некрупную авиамодель, а потом достаточно большую, пилотируемую…

 - И это смогло летать? – удивилась Лианалла.

 - Почти, - лаконично ответил принц.

 - Мм… Я всегда считала, что аэроплан или может летать, или не может.

 - Тогда, я поясню, что значит «почти». Как учит наука аэродинамика, любой предмет, имеющий поверхность, будет летать в достаточно сильном встречного потоке воздуха. Гаджет по чертежу из мультика – не исключение. Он летал, причем даже лучше, чем крышка от чемодана при штормовом ветре. При летных тестах его запускала толпа студентов с помощью резинового шнура, растянутого метров на двести. 

 - Минутку, Поэте, а как же реактивный двигатель?

 - А так, - сказал он, - в эту бочку вставили маленький движок, и с ним она каталась по шоссе, как мотороллер. Но крылья мешали: ее все время заносило.

 Юная француженка сосредоточилась, пытаясь найти логику в этом повествовании.

 - Так… Минутку… А зачем толпа людей возилась с этим авиа-абсурдом?

 - Мечта, - ответил Тотакиа, - Сказка, вырвавшаяся в реальность. Идея оказалась такой популярной, что эта штука не имела шансов остаться нелетающей. Так или иначе, ее научили бы летать. Моя заслуга перед мировой историей техники лишь в том…

 - От скромности ты не умрешь, - ехидно вставила Лианелла.

 - Ага! - он кивнул, - зачем так глупо умирать? Так вот, моя заслуга лишь в том, что я сообразил двигаться не от мультика к нормальной флайке, а наоборот. Я взял одну из надежных моделей типа «летающее крыло» без вертикального оперения и с предельно коротким фюзеляжем. Схема «бумеранг», похожая на спортивный дельтаплан. Это ты заметила. Дальше, я перерисовал фюзеляж – стилизовал его под сплюснутую бочку из мультика. А сверху я сделал такую прозрачную кабинку, Прикинь: летать, держась за контрольные ручки – это перебор. И последнее: я вставил в жопу «Zanderloetlamp».

 - Что-что в жопу? – переспросила она.

 - Ну, простейший ракетный движок на спирту и сжатом воздухе. Спирта нам хватит с запасом, а вот сжатый воздух через три минуты закончится. Движок расходует около килограмма воздуха в секунду, это основа реактивного рабочего тела, так что…

 - Эй! А как мы полетим дальше?!

 - Ничего такого, - ответил он, - у нас есть турбокомпрессор, он подкачает полтонны воздуха за несколько минут. А мы пока будем планировать. Заодно движок остынет. Прикинь: он простейший, и ему не рекомендуется долгая непрерывная работа. 

 - Ты хочешь сказать, что это нормально? – осторожно спросила Лианелла.

 - Ну конечно! Этот «Mowe» рассчитан как раз на такой полет со сменой режимов.

 …Через 3 минуты свистящее гудение ракетного движка оборвалось и осталось только слабое жужжание турбокомпрессора. «Mowe» заскользил с высоты 5000 метров, как с чрезвычайно пологой горки, снижаясь примерно на двести метров в минуту.

 - Все это очень странно, - тихо произнесла француженка.

 - Ничего такого, - возразил принц Тотакиа, - просто неплохой планер. Я его почти не испортил своими изменениями в дизайне. Это признак моего пока еще не раскрытого таланта авиаконструктора. Я уже говорил, что у меня потенциальный талант, ага? 

 - Я не про планер, - ответила она, - Я вообще. Меня уже несколько месяцев тревожит странное ощущение, что все вокруг не такое, как кажется. У тебя так бывало?

 - Да, бывало, - принц Тотакиа кивнул, - жизнь странная штука…

 - Жизнь странная штука, - подхватила Лианелла, - Я лечу на Большой Папуа за утиной печенкой на ракетном планере из японского мультика, а перед этим не могу объяснить девчонке, моей ровеснице, что я не океанийская креолка, а француженка.  

 - Это весело, – заметил он, - какой тут повод для тревоги?

 - Повод есть, - возразила она, - я не уверена, что понимаю людей, которые вокруг, я не уверена, что они понимают меня, и я не уверена, что сама себя понимаю. Мне даже не верится, что когда-то была простая понятная жизнь во Франции. В апреле мама улетела работать на космодром Муруроа, а в июне вокруг Парижа начались религиозные бои, и жизнь перевернулась. Мне стало страшно, и маме стало страшно за меня, и вот я здесь. Извини, что повторяюсь. Я тебе это уже рассказывала. Но, в начале я думала, что мы с мамой здесь временно. В феврале проект «Каравелла» будет завершен, и мы вернемся в Париж, где как раз все уляжется. Но чем дальше, тем яснее, что ничего не уляжется, а будет только хуже. Война в Северной Африке это надолго, и уже ходят слухи о войне в Карибском море, и что снова будет призыв в армию, отмененный в самом начале века. 

 - Эпоха долгих войн прошла, – сообщил Поэтеоуа, - Основные боевые действия теперь длятся обычно несколько дней, максимум – несколько недель. 

 - А не основные? – спросила юная француженка.

 Он неопределенно покрутил левой ладонью в воздухе.

 - Это зависит от решительности штаба при зачистке захваченных территорий. 

 - В смысле, - невесело уточнила она, - готов ли штаб убить там вообще всех?

 - Не то, чтобы вообще всех… Я могу объяснить детально, но это неприятная тема.

 - Не надо. Лучше скажи: по-твоему, у французского штаба хватит решительности?  

 - По ходу, нет, - ответил принц.

 - Я так и думала. Эта война будет тянуться, и тянуться. И по TV-ящику будут пачкать мозги про долг перед цивилизацией. Знаешь, я смотрела по национальному TV-каналу репортаж об отправке солдат в Марокко. С коллективной молитвой и капелланом при парадных золотых побрякушках. Потом я выключила этот канал. Навсегда. Я не хочу помнить свою страну такой. Лучше я буду смотреть довоенные видео-архивы. Если ты считаешь, что это глупо, что я, по-детски прячу голову под подушку, то скажи. 

 - Ну…  - Поэтеоуа качнул головой, - …это зависит от того, хочешь ли ты вернуться.

 - Я хочу, - ответила Лианелла, - понять, кто я здесь, в Океании. Я француженка, или я франко-креолка? Я хочу понять, где есть место для меня. Здесь? Там? Нигде? И я хочу понять, как здесь ко мне относятся. Как ты ко мне относишься?  

 - Я? – переспросил он.

 - Да.

 - Хэх… Как я к тебе отношусь? Просто: ты мне нравишься. Это понятно.

 - Это не очень понятно, - она вздохнула.

 На экране борт-компа что-то изменилось, и Поэтеоуа ткнул кнопку включения движка. Снова раздался гудящий свист, возникла ощутимая перегрузка, и «Mowe», разгоняясь, рванулся вперед и вверх.

 - Слова, - сообщил он, слегка корректируя полет плавным смещением штурвала, - это ненадежный метод коммуникации. И остальные методы тоже ненадежны. Проблема?  

 - Не знаю, - Лианалла передернула плечами.

 - Проблема, - констатировал принц, - мы, образно говоря, ходим по одному и тому же океану слов, но у нас разные паруса и в некоторых заливах они ловят разный ветер.  

 - И что? – спросила она.

 - Я придумал нечто, - продолжил он, играя пальцами на клавиатуре борт-компа. И из динамика зазвучала французская песенка, созданная три четверти века назад...

 Et si tu n’existais pas,

 Dis-moi pourquoi j’existerais?