Зеркало ее сновидений - Страница 43

Мастер Эремис кивнул.

– Логичная мысль, милорд Пердон. Но я подозреваю, что вы были удивлены тем, что обнаружили?

– Удивлен? – проревел Пердон. – Клянусь убийцами-мясниками, Мастер Эремис! Мы ведь говорим о Кадуоле – а значит, меня ничто не удивит. Тем не менее, – продолжил он мрачно, – я был совершенно не готов к тем донесениям, которые оказались на моем столе. Некоторые из моих следопытов пропали – потому, без сомнения, что позволили застать себя за своим занятием. Остальные не показывались так долго, что я в мыслях уже почти похоронил их, прежде чем они наконец вернулись домой. И все те, кто выжили, рассказывали одну и ту же историю.

Было естественно полагать, что эти мародеры – самые обычные бандиты. Банды их были довольно малочисленны. Одевались они в лохмотья и выглядели людьми, обнищавшими настолько, что готовы на кровопролитие. Нападали они беспорядочно, словно хотели только привести противника в смятение, без всякого порядка и разработанной тактики. Серьезную проблему они представляли лишь потому, что приходили из Кадуола. И потому, что их было много.

Но я оказался неправ, Мастер Эремис, – кулаки сжались, и ярость снова выплеснулась наружу. – Я был неправ. Вы можете поверить в это? После рейдов протяженностью в два, четыре или даже десять дней все банды, за которыми следили мои люди, возвращались в один и тот же лагерь.

Териза глянула на Джерадина и увидела, как он медленно бледнеет.

– И в этом лагере, – продолжал Пердон, – они общались с солдатами Фесттена, одетыми в форму Кадуола. На повозках с провиантом красовалась личная печать верховного короля. Палатки, в которых проживали офицеры и хранились припасы, были построены по-кадуольски.

– Ну конечно, – пробормотал Мастер Эремис. – Ваше удивление понятно, милорд Пердон. Я лично – потрясен. – Однако он вовсе не выглядел потрясенным. – И какова же была численность этого войска?

– Тут сведения противоречивы. Мои следопыты наблюдали за ними не в самых удобных условиях. И некоторые из них при этом были охвачены паникой, тогда как такая работа требует полной выдержки. Но я убежден, что оно насчитывает не менее пятнадцати тысяч готовых к бою людей.

Один из стражников в зале протяжно присвистнул; Териза не заметила, кто это был.

– И это – зимой, – рявкнул Пердон. – Они ведь прямо-таки вцепятся нам в глотку, как только позволит погода.

– Видите, как обстоят дела, Мастер Эремис, – сказала блондинка. – Король должен иметь какие-то причины поступать так. Такое сообщение не должно быть им игнорировано.

– В Северном и Южном Пердоне, – прохрипел Пердон, – у меня имеется немногим больше трех тысяч человек. Я в точности знаю, что Орисон имеет не меньше пяти тысяч, и все они бездействуют в своих лагерях под командой Смотрителя Леббика.

– Точнее, около восьми тысяч, как мне кажется, – заметил Мастер Эремис.

– Восемь тысяч? И тем не менее, когда я попросил о помощи, – Пердон стиснул зубы, чтобы удержаться от очередной вспышки ярости, – король отказал. Он отказывал несколько раз. Сначала я не поверил. Наконец я прибыл сюда сам, чтобы лично просить о помощи. Я потерял в дороге семь человек – у самых стен Орисона. Но он, однако, все же отказал. – Разъяренный лорд дернул себя за ус. – С армией вторжения, сосредоточенной у его восточной границы, ожидающей, чтобы воспользоваться хаосом, вызванным воплощениями, которых с каждым днем становится все больше, и заговором, который, без сомнения, плетется в Аленде, он, тем не менее, отказал.

– Это невероятно, – выдохнула блондинка себе под нос. Ее фиалковые глаза глядели растерянно и озабоченно. – Он должен был отдать приказ. Почему он этого не сделал?

Джерадин нахмурился, погрузившись в размышления. Но мысли его отражались на лице гримасой отвращения.

– Десять лет я сражался с ним бок о бок, – закончил Пердон. – Я верил в него. А сейчас я знаю, что для него это ровным счетом ничего не значит.

Мастер Эремис изучал закованного в латы мужчину.

– Возможно, тогда, – сказал он тихо, – вас не удивит, если вы услышите, что я оказался точно в такой же ситуации.

Оба, Джерадин и блондинка, выразили удивление. Пердон выгнул рыжие брови:

– Вы, Мастер Эремис?

– Ну конечно же. – Глядя на него как-то особенно, Эремис приблизился к лорду и положил руку на наплечник, защищающий его плечо. – Наши проблемы на удивление схожи, милорд. Вы не прогуляетесь со мной до моих покоев? Все сражения Пердона все равно не могут быть выиграны в ближайший час или два, а у меня есть превосходный эль из Домне. Взаимное сочувствие обоим нам было бы на пользу.

Мгновение Пердон смотрел на Мастера Эремиса так же непонимающе, как Джерадин и леди. Рот его скривился при слове сочувствие, словно он никогда не слышал его. Затем выражение его лица стало непроницаемым. Он осторожно сказал:

– Благодарю вас. Ваше предложение благородно. Я был бы не прочь утопить свое горе в кружке доброго эля, если у вас таковой найдется.

Мастер рассмеялся:

– Найдется, а также многое другое, что я с радостью предложу вам.

Его лицо было непроницаемым. Пердон ответил:

– Тогда я – ваш, Мастер Эремис!

– Замечательно! – При этих словах Эремис кивнул блондинке и Теризе. – С вашего позволения, леди. – Его прощание было коротким; он был достаточно искушен в таких делах. Едва Пердон, в свою очередь, поклонился дамам, Мастер Эремис вывел его из зала.

Медленно, словно бы нехотя, Джерадин и блондинка посмотрели друг на друга. Оба они выглядели скованными, смущенными. Но она первой взяла себя в руки, спросив через несколько мгновений:

– Почему он поступил так, пригодник?

Джерадин переминался с ноги на ногу, но не сводил с нее взгляда.

– Не знаю, миледи. У Пердона сердце и душа воина. И он сражался с Кадуолом слишком долго. Мастер Эремис знает, что он не доверяет ни одному воплотителю.

Она осмотрелась по сторонам. Затем, обхватив руки повыше локтей ладонями, прижала их к груди.

– Я ненавижу, когда он подобным образом смотрит на меня. Он улыбается и свободно жестикулирует, но я вижу, что все это – рисовка.

– Мне это тоже не слишком нравится, – пробормотал Джерадин. – Но непонятно, что у него могло оказаться общего с Пердоном?

Они погрузились в напряженную тишину. Сейчас он не смотрел на Теризу, а изучал каменный пол. Она смотрела в коридор, туда, куда ушли Мастер Эремис и Пердон, словно хотела броситься вслед за ними и потребовать ответа. Наблюдая за леди и Джерадином, Териза пришла к выводу, что они знакомы друг с другом весьма долгое время. Леди, судя по внешнему виду, была приблизительно ее возраста и, как показалось Теризе, они могли бы составить неплохую пару. Яркость ее фиалковых глаз в особенности, казалось, подходила к его бурной смене настроений.

Внезапно леди смутилась. Повернувшись к Теризе, она сказала:

– О, прошу прощения. Как грубо с моей стороны. Вы стояли здесь все это время, и я даже не удосужилась перемолвиться с вами хоть словечком. Вы, должно быть, леди Териза. – На ее лице появилась улыбка, которая могла быть и искренней, правда, довольно осторожная. – Я узнаю это платье, – пояснила она. – Если бы манеры пригодника хоть чуточку отличались от моих в лучшую сторону, – взгляд, который она бросила в его сторону, свидетельствовал о досаде, – он бы давно уже представил нас друг другу. Я – Элега. Король Джойс – мой отец.

– О, да, – Териза узнала имя. Так как она никогда раньше не имела дело с королевскими дочерьми, она не имела ни малейшего представления, как их следует приветствовать, и сказала то, что часто слышала из уст своей матери: – Очень приятно познакомиться с вами. – Затем энергично встряхнула головой – слишком уж ее голос напоминал голос матери.

К счастью, леди Элега не была знакома с матерью Теризы.

– Мисте и я, – продолжала она, – возжелали встретиться с вами с того самого момента, как услышали, что вы… могу ли я воспользоваться словом «посетили»? – нас. Обстоятельства в наше время складываются не самым лучшим образом. Дела, о которых вы, наверняка, слышали, повергают меня в некоторую растерянность. – Несмотря на произносимые ею слова, то, как она общалась с Теризой, показывало, что она нашла для себя удовлетворительную компенсацию непонятному обращению ее отца с Пердоном.