Зеркало для убийцы - Страница 4

Я подошел к Сигизмунду и выстрелил. Но за миг до того, как я нажал на курок, глаза мага неожиданно открылись, и он прошептал короткое слово на неизвестном мне языке.

Что-то толкнуло меня в грудь, и свет померк перед моими глазами. Я погрузился в абсолютную темноту. Воздух внезапно стал влажным и горячим.

Постепенно я почувствовал, как куда-то проваливаюсь. Уши заложило, а тишина вокруг меня наполнилась нечетким бормотанием и свистом. Мысли словно застыли.

Казалось, все это продолжалось бесконечно долго. Когда я, уже охваченный паникой от мысли, что это никогда не кончится, попытался повернуть застывший в моей руке пистолет в сторону собственной груди, закончив таким образом раз и навсегда затянувшийся слишком надолго момент между жизнью и смертью, что-то ударило меня в бок, и я потерял сознание.

Я лежал на зеленой траве, а со всех сторон меня обступали могучие деревья с раскидистыми кронами. Следом на меня обрушились звуки и запахи леса. Стрекотание насекомых, крики птиц, чуть сыроватый запах палой листвы… Непонятно от чего защемило сердце.

Детство я вместе с родителями провел в Академгородке в Новосибирске, и именно там полюбил лес. Но эти кущи сильно отличались от всего виденного мною раньше. Да и буйное царство зелени вокруг не походило на неброскую растительность средней полосы России. Судя по всему, в этом месте лето было в разгаре. А там, откуда я пришел, царила глухая осень. Где же это я?

Я с трудом сел и внимательно осмотрелся. Вокруг меня расстилалась затерянная в лесной глуши поляна. Воздух был влажным и жарким, и я в своей куртке моментально вспотел. Пришлось раздеться, оставив лишь рубашку и джинсы.

Внимательно ощупав свое тело и убедившись, что, за исключением нескольких синяков и царапин, особых повреждений нет, я попытался вспомнить произошедшие со мной события.

Сигизмор был мертв, я в этом не сомневался. Но, перед моей контрольной в голову, он что-то произнес. И вот теперь я здесь. Этот гад на самом деле обладал какими-то сверхъестественными способностями. Я решил провести ревизию того, что имел. Не густо. Разобранная снайперская винтовка без приклада плюс пятьдесят патронов. Оптический прицел. Пистолет с двумя обоймами. Пара сюрикэнов. Швейцарский нож. Две пачки сигарет, зажигалка, три пластинки «Стиморола» и портмоне с несколькими тысячами рублей и сотней долларов. Вот и все.

По крайней мере, имея оружие, от голода я не умру. В зажигалке бензина хватит месяца на два, так что и огнем я обеспечен. Все не так уж и плохо. Только вот надо бы определить, где я нахожусь. Но ничего, дождемся ночи, там будет видно. Мой отец учил меня ориентироваться по звездам, и я неплохо выучил его уроки.

Чтобы не сойти с ума от размышлений на тему суки-судьбы, надо принять реальность такой, какая она есть. Так, то, что я не в России, – это точно. Это же тропики. Так что, либо Южная Америка, либо Африка. «Я не Негоро! Я – Себастьян Перейра!» – некстати вспомнилась мне фраза из старого фильма, и я немного повеселел. Так, уже лучше. Возвращение юмора – это возвращение способности адекватно оценивать окружающее. Кстати, о птичках. А где Илья?

Что с ним? И словно в ответ на этот вопрос раздался треск ветвей, и на поляну с могучими матюками вывалился мой помощник. Он тоже разделся до рубашки и тащил на плече куртку. Увидев меня, он заорал: «Живем, бляха муха!» и побежал обниматься. Мы выбрали место посуше, присели на поваленный ствол дерева и закурили.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – поинтересовался он у меня.

– Не больше твоего, – признался я, – Но, граф, мы с вами не в России.

– Это я уже понял, – кивнул Илья, – только вот как мы попали в эту милую обитель?

– Хрен его знает! И по-моему, тут снимают какое-то кинцо. Декорации офигительные.

– Ага, – ответил Илья, – сюжетец так себе. Но какая компьютерная графика! Чего делать будем?

– Ну, если говорить трезво – надо найти главного и потребовать у него вернуть нас на историческую родину. Как ты думаешь, где мы?

– Знаешь, вариантов тут мало – либо в Африке, либо в Подмосковье. Все зависит от того, надолго ли нас отключило.

Я согласился. Чертовски не хотелось бы, чтобы этот маг промывал нам мозги на своей территории. Главный вопрос – каков у нас боезапас? Я поднял глаза на Илью.

– Лучше скажи, что у тебя есть в карманах?

Когда из заднего кармана брюк выпали все те же бритвенно острые сюрикэны, я не сдержался:

– А ты не боишься себе яйца отрезать?

– Не, – мотнул головой мой напарник, но на всякий случай осмотрел метательные снаряды. – Но за науку спасибо. Во! Век живи – век учись. Кстати, шеф, у нас есть тачка.

– Что? – я не поверил своим ушам.

– Тачка. Машина, – повторил мой помощник, – правда, товарный вид она утратила безвозвратно, но в багажнике сохранилось кое-что из супермаркета. Убили декораторы агрегат нереально, но хоть не разграбили.

Машина совершенно невероятным образом была зажата между деревьями, метрах в пятидесяти от поляны и представляла собой кусок сплющенного металлолома. Однако к нашей радости, из наполовину смятого багажника мы смогли выковырять пакеты с продуктами.

– Да уж, Илюха, любишь ты пожрать… – присвистнул я, разглядывая добычу.

В нашем распоряжении помимо мясных нарезок, сыра, хлеба, чипсов и газированной воды, были две литровые бутылки водки и упаковка баночного пива. Что ж, появился шанс договориться с аборигенами. От огненной воды они вряд ли откажутся.

Упаковав продукты и теплые вещи в две большие и грязноватые походные сумки, выковырянные из останков багажника, мы направились обратно на поляну. Оставив напарника разводить костер, я с винтовкой углубился в лес. Киношников я так пока и не нашел, но подстрелил здоровенного фазана. К моему огромному удивлению, он даже не испугался и вообще до последней минуты жизни вел себя так, словно первый раз в жизни видел человека. Это было подозрительно.

Пока мы общипывали дичь и жарили ее на длинной ветке, наступил вечер. Однако, когда на небе появились звезды, я был поражен. Над головой раскинулось совершенно чужое небо без единого знакомого созвездия. Илья присвистнул, глядя вверх:

– Тю-юю! А кина-то не будет! Небо не наше.

Я на всякий случай пробормотал что-то про «волшебников спецэффектов», но в моей железобетонной уверенности, что мы где-то на Земле, появилась огромная брешь. Дневная бравада как-то незаметно сменилась холодным логическим перебором вариантов. Получалось, что единственным возможным вариантом было пока просто идти, куда глаза глядят. Но это можно было сделать и утром.

Утро в этих краях было до безобразия ярким и громким. Пели птицы, в лесу истошно орал какой-то зверь, листья деревьев были настолько неправдоподобно зелеными, что я даже пощупал одну из веток. Нет. Это точно не пластик.

Чтобы не потерять голову окончательно, я вспомнил главный урок своего армейского сержанта Петренко, который гласил: «Боец! Если не знаешь, чем заняться, – подшивай подворотничок!» От привычек, привитых мне родными пенатами, отказываться не стоило. Вместо размышлений о суке-судьбе, следовало найти возможность побриться и почистить зубы. Совместно с Ильей мы нашли небольшой ручеек, где и совершили омовение. Закончив процедуры, Илья потер подбородок и улыбнулся:

– Шеф, не знаю, как там подворотнички, но бритье сюрикэном получше медитации концентрирует.

– Ну, готов? – повернулся я к нему, закончив отмывать палец от следов мела. Зубы казались чуть шершавыми, но для начала это было уже что-то.

– Есть хочу. Вот ведь жор какой на свежем воздухе нападает, – хмыкнул Илья.

– Вот и славно, – улыбнулся я, и мы приступили к завтраку.

Наша утренняя трапеза состояла из остатков зажаренного фазана и четверти батона чуть подвявшей сырокопченой колбасы. Не самый легкий спозаранку набор продуктов, но нам предстоял далекий путь. Я отдал пистолет вместе с обоймами Илье, а сам взял наперевес винтовку.