Зеркало для убийцы - Страница 12
В самом деле, охотнику трудно быть дичью. Воспоминания о животном страхе бегства будут застилать взор именно в тот момент, когда нужно будет нажимать на курок и исполнять работу. Но Сигизмор ошибся в одном. Он думал, что я делаю свою работу из-под палки. А это не так. Точнее, не совсем так. И выбора у меня сейчас не оставалось – я должен выжить. А если и умереть, то с высоко поднятой, черт побери, головой.
– У меня к вам деловое предложение! – отсмеявшись, обратился к нам гном.
– Слушаю, – подбодрил его я.
– Я приглашаю вас в наши горы. Горы Ардага. Отсидитесь там, пока схлынет брожение умов. Эта шумиха продлится сезон, ну может быть два. А у нас в горах спокойно. Заодно и работа для вас найдется. Нашему клану поможете…
– Каким же это образом? – поинтересовался я.
– Ну, как же… это… – гном замялся. – Поработаете по призванию. Заплатим мы щедро. К сожалению, Убийцы не соглашаются брать контракты в наших горах. Это далеко и… короче, они не соглашаются! А для вас уход в наши края будет выходом! Согласны?
– Надо подумать, – заявил я.
– Конечно, подумайте, – согласился со мной Салос, – только если вам не трудно, выслушайте мой маленький совет. Примите предложение уважаемого Ромуальда. В городе Гильдия до вас все равно доберется, и я не смогу вас защитить. Да и себя тоже.
Вот теперь все понятно – своя рубашка ближе к телу. Салос мечтает сплавить нас куда-нибудь подальше. Правильно, за кого ему подписываться? Кто мы ему такие? Ни родственники, ни друзья. Ну, максимум – хорошие собутыльники. Правда, я понимал, что стал предметом странного торга.
Тут я вспомнил – во время нашей трехдневной пьянки Салос несколько раз упоминал об огромных деньгах, которые берет Гильдия Убийц за выполнение заказа! Агент, блин! Продюсер хренов! У меня появилось однозначное чувство, что меня хотят поиметь за три копейки. Но пока выхода не просматривалось и оставалось хотя бы попытаться сохранить лицо.
– Завтра мы дадим ответ, – сообщил я магу после надлежащим образом выдержанной паузы.
– Отлично! – обрадовался гном. – Может, выпьем?
Но я отказался, с трудом сдержав очередной рвотный позыв. Магия помогла, но не на все сто. На дорогу лучше было бы поспать. Мы так и сделали, а утром следующего дня формально согласились и отправились в путь.
Когда мы выбирались из Янежа, Ром, не мудрствуя лукаво, запрятал нас под груз товара в своей подводе, и поэтому городом пришлось любоваться через щели в высушенных шкурах, которыми был обтянут деревянный каркас. Никто не обращал на нас внимания, и я подумал, что в этом плане убийцы Гильдии – любители по сравнению с нашими спецслужбами, которые при надобности и похоронную процессию остановят для проверки документов и таможенных деклараций на каждый веночек.
Янеж оказался городом большим и шумным. Казалось, что жители только и занимались тем, что покупали и продавали всевозможные товары. Народ получал удовольствие не столько от результата торговли, сколько от самого процесса. Проехали мы и через какое-то место, напоминавшее местный квартал красных фонарей. Увиденное меня не особенно вдохновило, но заставило задуматься и об этой стороне нашего бытия. Пока что перспектива заниматься с кем-либо любовью без резины меня не прельщала.
Я все еще верил, что вернусь домой, и не хотел смешить пол-Москвы, разыскивая в нашем прекрасном городе врача-знатока магического триппера. Но я понимал, что рано или поздно вопрос с дамами встанет ребром и его придется решать, а то можно наделать глупостей и по работе. Иногда мы проезжали небольшие дворцы, окруженные каменными стенами, с внушительного вида стражниками у ворот. Но таких хором было немного. В основном Янеж состоял из одно-двухэтажных покосившихся и истрепанных временем деревянных домишек…
Наконец грохнули городские ворота, и шум улиц остался позади. Поначалу, пока мы ехали по опушке леса, путешествие казалось прогулкой. Но когда дорога повернула налево, с обеих сторон потянулись болота, и стало тоскливо. Повозка тряслась по разбитой, покрытой плохо утрамбованным песком, размокшей от недавнего дождя дороге. Вдоль нее тянулись унылые деревца, за которыми раскинулись скрытые в тумане Гнилые Болота. Ром заявил, что Гнилые – самые большие в этом мире болота. Я не стал спорить. Хотя вряд ли их можно было сравнить с сибирскими.
И все же, по словам Рома, это был самый короткий путь в Ардаг.
От мерной тряски я тихо заснул и проснулся от зычного голоса Рома. Подвода остановилась, и мы спрыгнули на землю. Справа, на небольшом клочке земли, отвоеванном у болота, примостилась деревушка. Домов двадцать, не больше.
– Скоро стемнеет, – к нам подошел Ром, – остановимся здесь. Надо отдохнуть и набраться сил. Завтра мы должны добраться до Брагира. От него до гор дня три пути, но там будет проще. В предгорье расположено несколько вольных городов, и вся местность вплоть до наших ущелий хорошо заселена.
Я прихлопнул на щеке комара и скривился, увидев, сколько крови этот мерзавец успел из меня выкачать. Гном это заметил.
– Я тоже не люблю эти проклятые болота, – сказал он мне, – но что поделать? Это самый короткий путь. Хорошо еще, что местные гоблины не нападали!
– Че за гоблины? – поинтересовался Илья.
– Это богом проклятые твари! – объяснил Ром. – Нападают они исключительно шайками, а захваченную добычу и рабов свозят в свою столицу, Гнолл, что стоит посередине болот.
Я подумал, что если этих гоблинов так жрут комары, то они, конечно, существа и злобные, и уродливые. От укусов.
– Весело тут у вас! – заметил я.
– Да уж, – громко рассмеялся Ром, – скучать не приходится! Пошли устраиваться на ночлег. Местный староста – мой знакомый. И он никогда не отказывался заработать деньжат на проезжающих мимо караванах!
Так оно и оказалось. Друг гнома, пожилой, скрюченный временем инвалид с протезом вместо правой ноги и с холодным взглядом убийцы носил имя Пасек. Он разместил всех по деревенским домам, половина которых оказались пусты. Ром чуть позже рассказал, что власти Брагира, небольшого, но очень воинственного королевства, выделяли бесплатно землю солдатам-инвалидам. Они и заселили деревушку, нарекли ее Трясина и даже обзавелись семьями. Только вот детей в этом болотном краю я так и не увидел.
Нас с Ильей как почетных гостей поселили в доме старосты, единственном двухэтажном доме в деревне. И за стол мы сели вместе с хозяевами и Ромом. Глядя на стол, я тут же вспомнил картинку из почти забытого советского детства, когда в магазинах не было ничего, а дома столы ломились от угощения. Тоска деревенской жизни как-то сразу улетучивалась при взгляде на стол, где стоял зажаренный поросенок, к которому прилагалась аппетитно пахнущая картошка в чугунке, сыр, ароматный черный хлеб и три огромных кувшина вина. После того как мы опорожнили два из трех кувшинов, нашего хозяина потянуло поговорить. Удивительно, насколько одинаково войны действуют на людей.
Его рассказ и по интонации, и даже по словесным оборотам был похож на излияние души любого подвыпившего ветерана из нашего мира. Наверное, за одним столом бойцы Великой Отечественной, афганской, первой чеченской и третьей гоблинской рано или поздно нашли бы общий язык. Теоретически, наверное, я должен был бы впасть в ступор от историй про зверства гоблинов, занимающихся чёрной магией и приносящих на жертвенные алтари еще теплые сердца, вынутые из груди живых людей. Но ирония нашей с ним беседы и состояла в том, что он рассказывал о том, чего сам не видел, а я видел вещи пострашнее, а некоторые – и сам делал.
Когда истории, наконец, стали повторяться, а вино закончилось, нас отправили спать в небольшую комнату на втором этаже дома с окном, выходившим на болото. Две постели, которые составляли всю мебель комнаты, были застелены простынями, нестиранными, наверное, несколько месяцев.
Судя по всему, одеял нам просто не полагалось. Но выбирать не приходилось. Мы вдвоем с Ильей растянулись на кроватях и почти мгновенно провалились в сон. Проснулся я от зудящего предчувствия опасности. Сердце бешено колотилось, а по спине струйками стекал пот. Моему взору предстала громадная темная фигура, которая нависла надо мной и что-то держала в руке. По всей видимости, меч. Рефлексы меня не подвели. Я сжал кулак и со всей силы выдал хлесткий прямой джеб в челюсть непрошеного гостя.