Зеленый мозг - Страница 4

– Я бы не смог изложить это лучше, – сказал он. Он повернулся и подозвал официанта, который подошел и поклонился, чтобы принять заказ. Затем официант прошел боковым путем к группе у входа и заговорил с Хуаном Мартиньо.

Пограничник изучал Рин, изредка бросая на нее взгляд, затем перевел взгляд на Чен-Лу. Чен-Лу поклонился.

Несколько женщин, как яркие бабочки, присоединились к группе Мартиньо. Макияж на их глазах делал их похожими на созданий, выглядывающих из фасетных щелей. Мартиньо освободился и направился к столу с янтарным дымом. Он остановился напротив Рин, поклонился Чен-Лу.

– Полагаю, вы д-р Чен-Лу, – сказал он. – Какая радость. Как может МЭО быть такой щедрой, что посылает своего районного директора на такое праздное времяпрепровождение? А про себя подумал: «Вот – я высказал свои мысли таким образом, чтобы этот дьявол в образе человеческом понял меня».

– Я развлекаюсь, – ответил Чен-Лу. – Могу позволить себе немного расслабиться, чтобы поприветствовать нового работника в нашем штате. – Он встал с дивана и взглянул на Рин. – Рин, я хотел бы познакомить вас с сеньором Хуаном Мартиньо. Джонни, это д-р Рин Келли, только что из Дублина, новый энтомолог нашей организации.

Мысленно же Чен-Лу продолжил: «Это враг. Не сделай ошибки. Это враг. Это враг. Это враг». Мартиньо низко поклонился:

– Очарован.

– Это честь быть представленной вам, сеньор Мартиньо, – сказала она. – Я слышала о ваших подвигах…, даже в Дублине.

– Даже в Дублине, – пробормотал он. – Фортуна была благосклонна ко мне, но никогда не была так благосклонна, как сейчас. Он уставился на нее бесцеремонно, пытаясь понять, какие такие специальные обязанности могут быть у этой женщины. Может она любовница Чен-Лу?

В неожиданно наступившей тишине прозвучал женский голос позади Рин. – Змеи и грызуны действительно усиливают давление на цивилизацию. Так говорится в…

Кто-то зашикал на нее.

Мартиньо сказал:

– Трэвис, я не могу понять одного. Как можно называть такую прекрасную женщину доктором?

Чен-Лу выдавил смешок. – Поосторожней, Джонни. Д-р Келли мой новый директор полевых работ.

– Я надеюсь разъездной директор, – сказал Мартиньо.

Рин остановила на нем холодный взгляд, но это была наигранная холодность. Она находила его прямоту волнующей и пугающей.

– Меня предупреждали о латиноамериканских льстивых речах, – сказала она. – У всех у вас с детства заложены гены лести в ваших родословных, так мне было сказано.

Голос ее звучал сейчас на богатых низких тонах, что заставило Чен-Лу улыбнуться про себя. «Помни – это враг», – думал он.

– Не присоединитесь ли к нам, Джонни? – спросил Чен-Лу.

– Вы спасаете меня от необходимости навязываться самому, – сказал Мартиньо. – Но вы знаете, я пришел со своими товарищами.

– Кажется, они уже все заняты, – сказал Чен-Лу. Он кивнул в сторону входа, где группа ярких женщин обступила всех, кроме одного из спутников Мартиньо. Женщины и пограничники занимали места за большим столом в углу с синей отдушиной.

Оставшийся в одиночестве колебался, к кому присоединится – к товарищам за столом или к Мартиньо.

Рин изучала этого человека: пепельно-серые волосы, длинное, не молодое и не старое, лицо, которое портил шрам от кислоты на левой щеке. Он напоминал ей дьячка из Вексфорской церкви.

– Ах-да, это Виеро, – сказал Мартиньо. – Мы называем его падре. Судя по всему, он еще не решил, кого защищать – наших братьев из отряда или меня. Лично я думаю, что мне он нужен больше. – Он дал знак Виеро, повернулся и сел рядом с Рин.

Появился официант, бесшумно поставил на стол кувшин с золотистым напитком. Он не смотрел на стол, он пожирал глазами Рин.

– Ирландия готова присоединиться к нам? – спросил он.

– Присоединиться к вам?

– На передислокацию насекомых мира. Она взглянула на Чен-Лу, на его лице не было никакой реакции на вопрос, она вновь обратила внимание на Мартиньо.

– Ирландцы разделяют осторожность канадцев и северных американцев Соединенных Штатов. Ирландцы, пока еще, немного подождут.

Кажется, этот ответ вызвал его раздражение. – Но я имею в виду то, что Ирландия, конечно, понимает все преимущества, – сказал он. – У вас нет змей. Это должно…

– Это то, что сам Бог сделал рукой святого Патрика, сказала она. – Я не думаю, что пограничники являются кастой, подобной богу. – Она произнесла это под влиянием вспышки гнева и мгновенно пожалела об этом.

– Я должен был предупредить вас, Джонни, – сказал Чен-Лу. – У нее ирландский темперамент.

А сам подумал: «Он действует на пользу мне – чертов человечишка».

– Понятно, – сказал Мартиньо. – Если Бог не нашел нужным избавить нас от насекомых, вероятно, мы не правы, пытаясь сами сделать это для себя.

Рин с негодованием взглянула на него.

Чен-Лу подавил вспышку настоящей ярости. Этот латиноамериканский дьявол поставил Рин в затруднительное положение! Намеренно!

– Мое правительство не признает существования Бога, сказал Чен-Лу. – Вероятно, если бы Бог хотел начать обмен посольствами…, – он похлопал Рин по руке, заметив, что она дрожит. – Однако, МЭО полагает, что мы продолжим борьбу на север от линии Рио Гранде в течении десяти лет.

– Это МЭО полагает? Или это полагает Китай?

– Оба.

– Даже если возражают североамериканцы?

– Полагают, что они поймут свет разума.

– А ирландцы?

Рин удалось улыбнуться. – Ирландцы, – сказала она, – всегда были упрямо неразумны.

Она протянула руку за напитком, когда внимание ее привлек одетый в белое пограничник, стоящий за столом – Виеро.

Мартиньо вскочил, поклонился еще раз Рин. – Д-р Келли, позвольте мне представить одного из братьев ирмандадес, падре Виеро. – Он повернулся спиной к Рин. – Этот очаровательный доктор, мой почитаемый падре, является директором МЭО по полевым испытаниям.

Виеро слегка поклонился, напряженно присел на край дивана около Чен-Лу. – Очарован, – пробормотал он.

– Мои ирмандадес очень застенчивы, – сказал Мартиньо. Он снова занял место рядом с Рин. – Они хотели бы лучше быть там и убивать муравьев.

– Джонни, как чувствует себя ваш отец? – спросил Чен-лу.

Мартиньо заговорил, не отрывая взгляда от Рин.

– Обязанности префекта Матто постоянно приковывают все его внимание. – Он пожал плечами. – У вас прекрасные глаза.

И снова Рин была обескуражена его прямотой. Она подняла кувшин с золотистым напитком и спросила:

– Что это?

– А-а, это крепкий напиток, бразильский мед. Поставьте его поближе к себе. В ваших глазах есть искорки света, которые гармонируют с золотом этого напитка.

Она быстро подавила раздражение, поднесла напиток к губам, испытывая истинное любопытство. Она замерла, поднеся стеклянную трубочку к губам, когда поймала взгляд Виеро, устремленный на ее волосы.

– Они действительного такого цвета? – спросил он. Мартиньо засмеялся неожиданно удивительным, выдающим его привязанность к этому человеку, смехом.

– Ах, падре, – сказал он с какой-то нежностью.

Рин потянула напиток из трубочки, чтобы скрыть смущение, нашла, что жидкость приятно мягкая, напоминающая о многих цветах, и с резким привкусом сахара.

– Но что это за цвет, – продолжал настаивать падре. Чен-Лу наклонился вперед. – У многих ирландских девушек такой рыжий цвет волос, Виеро. – Считается, что он говорит о диком темпераменте.

Рин поставила напиток на стол, удивляясь своим ощущениям. Она почувствовала дружеские отношения между Виеро и его шефом и с грустью ощутила, что не может разделить это чувство.

– Куда дальше, Джонни? – спросил Чен-Лу.

Мартиньо бросил взгляд на брата ирмандадес, перевел тяжелый взгляд на Чен-Лу. Почему этот представитель МЭО задает этот вопрос здесь и сейчас? Чен-Лу должен знать, куда они последуют дальше. Ведь других вариантов нет.

– Удивлен, что вы не слышали, – сказал Мартиньо. – Днем я попрощаюсь и отбываю в Сьерра Дос Паресис.

– На громадного жука Мамбуку, – пробормотал Виеро. Неожиданно тень гнева омрачила лицо Мартиньо.