Зеленый мозг - Страница 2

Внешней своей оболочкой фрукт манил обещанием убежища некоторые его части, но соединяющая его общность признавала пустой и ненужной подобную мысль. Он боролся с соблазном, продвигаясь вперед как можно быстрей, чтобы не вызвать подозрений, обходя покупателей и пробиваясь сквозь толпы зевак.

– Ты не хочешь купить свежих апельсинов?

Темная засаленная рука совала ему в лицо два апельсина.

– Свежие апельсины из Зеленой страны. Их никакой жук не касался.

Он прошел мимо этой руки, но запах апельсина был почти непреодолимым соблазном.

Сейчас он уже миновал торговые ряды, прошел за угол по узкой боковой улочке. Еще один поворот, и он увидел далеко вдали, слева, соблазнительную зелень на открытой местности свободной зоны за городом.

Он повернул в направлении зелени, увеличил скорость, отмерив время, остающееся у него в запасе. Он знал, что времени у него не так уж много. Яд прилип к одежде, но чистый воздух уже проникал через ткань – мысль о возможной победе была, как противоядие.

Мы можем еще сделать это!

Зелень приближалась все ближе и ближе – деревья и папоротники около берега реки. Он слышал журчание воды, ощущал влажную почву. Там был мост, переполненный пешеходами из прилегающих улиц.

Этого нельзя было избежать – он влился в толпу, избегая по возможности контактов. Его ноги и задние связки начинали скользить, и он знал, что какой-нибудь неожиданный удар, случайное столкновение могли бы сместить эти сегменты.

Тяжелое испытание на мосту закончилось, и он увидел земляную дорожку, уводящую от тропы вправо и вниз к реке. Он повернул к ней, и… столкнулся с одним из двух мужчин, несших поросенка в сетке, висящей между ними. Кусок имитации кожи на верхней части правой ноги был нарушен. Он почувствовал, как кожа начала соскальзывать вниз, внутрь брюк.

Мужчина, которого он ударил, сделал два шага назад, чуть не уронив свинью.

– Осторожнее, – заорал он. Спутник мужчины сказал:

– Чертовы пьяницы.

К счастью, поросенок отвлек их визгом и попытками сбежать. Воспользовавшись этим, он проскользнул мимо мужчин на земляную дорожку и поплелся к реке. Он увидел внизу воду, бурлящую от аэрации из фильтров барьера, с пеной на поверхности от акустического воздействия.

Позади него один из несущих поросенка сказал:

– Я не думаю, что он пьян, Карлос. Кожа у него на ощупь сухая и горячая. Может быть, он болен.

Он услышал и понял, попытался увеличить скорость. Потерянный участок имитации кожи уже наполовину соскользнул с ноги. Разрушающее ослабление мышц плеча и спины угрожали нарушить равновесие.

Дорожка повернула вокруг набережной из сырой земли, темно-коричневой от сырости и нырнула в туннель сквозь папоротники и кусты. Мужчины с поросенком больше не могли видеть его, он знал это. Он схватился за брюки там, где скользила поверхность ноги, поспешил через зеленый туннель.

Там, где туннель заканчивался, он увидел мельком первую пчелу мутанта. Она была мертва, войдя в участок вибрационного барьера безо всякой защиты. Пчела была типа бабочки, с ядовито-желтыми и оранжевыми крыльями. Она лежала в чаше зеленого листа, в центре солнечного луча.

Он медленно прошел мимо, запомнив форму и цвет пчелы. Ему подобные считали, что пчелы являются одним из возможных путей, но были и серьезные возражения. Пчела не могла спорить с человеческими существами. А человеческие существа должны прислушаться к разуму, иначе всей жизни придет конец.

Послышался топот кого-то, спешащего по тропе позади него. Тяжелые шаги отдавались сотрясением земли.

– Погоня?

Почему они должны преследовать его? Неужели они меня раскрыли?

Чувство, близкое к панике, пронзило его, готовясь взорвать на части. Но он вынужден был перейти на медленный шаг, а скоро он будет двигаться ползком. Каждый миг, который еще ему оставался, он искал зелень, где бы можно было спрятаться.

Узкое пространство темнело в стене папоротника слева от него. Крошечные человеческие следы вели туда – дети. Он пробился через папоротники и очутился на низкой узкой тропинке вдоль набережной. Две игрушечные воздушные маши-ны, красная и синяя, лежали брошенные на тропе. Его заплетающаяся нога ступила на землю.

Низкая тропа привела его к стене из черной земли с расползающимися трещинами. Тропа резко повернула, как поворачивала земляная стена, и закончилась у входа в низкую пещеру. В темной зелени у входа в пещеру лежали другие игрушки.

Он встал на колени, прополз над игрушками в благодатную темноту и лег там, ожидая.

Вскоре бегущие шаги поспешили мимо в нескольких метрах внизу. Голоса снизу доходили до него.

– Он направлялся к реке. Думаешь, он собирался прыгнуть в нее?

– Кто знает? Но, я думаю, наверняка он был болен.

– Здесь! Вниз, кто-то прошел сюда.

Голоса удалялись, смешиваясь с булькающим звуком воды.

Мужчины шли вниз по тропе. Они прошли мимо его потайного места. Но почему они преследовали его? Он не мог серьезно ранить этого человека. Наверняка они ни о чем не подозревали.

Но размышления могли и подождать.

Медленно, железной волей, он заставил себя обдумать, что ему следует предпринять, заставляя работать все специализированные части, и начал зарываться в землю пещеры. Он зарывался все глубже и глубже, выбрасывая выкопанную землю назад, а часть ее из пещеры, чтобы создать видимость, что она рухнула.

Он пробрался вглубь метров на десять прежде, чем остановился. Остававшийся еще запас энергии был необходим для следующей стадии. Он повернулся на спину, отбросив омертвевшие части ног и спины, выпуская королеву и отряд охраны на землю за его лохматой спиной. На бедре открылись отверстия, выпустили пену кокона, смягчающего зеленого покрытия, которое затвердеет в защитный панцирь.

Это была победа, основные части выжили.

Теперь главным было время – около двадцати дней, чтобы собрать новую энергию, пройти через метаморфозы и распасться. А потом появятся тысячи таких, как он – каждый с тщательно сымитированной одеждой и документами, устанавливающими личность, каждый с внешностью, создающей впечатление человека. Все они, как один, будут похожи друг на друга.

Будут другие пропускные пункты, но не такие строгие, другие барьеры – но поменьше.

Эта человеческая копия оказалась достоверной. Высший совет его рода сработал хорошо. Они многое узнали от разных пленников в сертао. Но трудно было понять человеческое существо. Даже когда им дали ограниченную свободу, почти невозможно было найти с ними общий язык. Их сознание избегало всех попыток контакта.

И всегда ставился первостепенный вопрос: как могло любое правительство позволить случиться катастрофе, которая охватывала всю планету?

Трудные человеческие существа – их рабская приверженность планете окажется для них… вероятно, обернется драмой.

Королева зашевелилась возле холодной земли, подталкиваемая к действию своей гвардией. Сигнал сбора прошел во все части тела, выискивая оставшихся в живых, оценивая силы. На этот раз они узнали много нового о том, как растворится в человеческой толпе. Все последующие рои колоний поделятся этими знаниями. По крайней мере один из них проникнет в город по «реке-морю» Амазонке, где, очевидно, зародилась смерть для всех.

Хотя бы один из них должен проникнуть.

Синий дым плавал в воздухе кабаре. Каждая струя дыма, знак одного стола, вилась вверх от центральной отдушины стола – в одном месте бледного розовато-лилового цвета по пути к розовому, такому нежному, как кожа ребенка, в другом месте зеленого, который приносил воспоминания об индийской кисее, сотканной из пампасной травы. Только что пробило девять часов вечера, и кабаре А'Чигуа, лучшее в Бахии, начало развлекательную программу. Бренчащая музыка колокольчиков задавала задорный ритм для танцевальной труппы, одетой в стилизованные костюмы муравьев. Искусственные антенны-усики и манипулы колыхались в дыму.

Завсегдатаи А'Чигуа занимали нижние диваны. Женщины были блеском тропического цвета, богатого, как цветы джунглей, они выстроились напротив мужчин в белом. То тут, то там, как знаки препинания, блестели белые спецовки пограничников. Это была Зеленая зона, где пограничники могли отдохнуть и поиграть после работы в Красных джунглях или на барьерах.