Здравствуйте, я Лена Пантелеева! (СИ) - Страница 8

  Петр вздохнул, поправил ремень винтовки. Оперативная группа вскрыла дверь в квартиру бандитов и приступила к осмотру места преступления, а его снаружи оставили, лестницу контролировать. А что ее контролировать? Наверху Васютин, внизу, во дворе, Семен, их шофер. Бандюки-то ведь не без ума совсем, давно уже ушли. Надо бы разъезд конный по улицам пустить, может, кого подозрительного бы и прихватили. Так что стоять и охранять лестничный пролет смысла Петр не видел. Да еще вместе с этими, сознательными гражданами. Сознательные граждане мужского пола в количестве двух штук крутились рядом с входом в квартиру, заглядывали в щелку, возбужденно пихались локтями и жарко шептали что-то друг другу на ухо. Петр презрительно покосился на них. Фигуры как у баб, ноги короткие, плечики узкие, пальтишки куцые. Непонятные какие-то. Не наши, рабочие товарищи и не эти, буржуи новые, непманы. Совслужащие, наверно, души чернильные. То ли дело комсомолка и рабочий с фабрики, что понятыми пошли. Свои товарищи. Особенно комсомолка по фамилии Ратина. Она так и представилась: 'Товарищ Ратина. Комсомолка с апреля 1921 года. Готова помочь народной милиции'. Хорошая девушка, на правильной платформе стоит и симпатичная. В глазах огонь, волосы светлые, кудрями вьются. И грудь у нее не вислая как у Ксении. Странно. Ксения, не рожавшая еще баба и грудь налиться бы молоком должна, но вот титьки у нее вислые. А у товарища Ратиной под гимнастеркой два шарика упругих. Почему так? Петр задумался и не сразу заметил, что один из сознательных граждан стоит возле него и настойчиво теребит его за рукав. Аккуратно отцепил пальцы от сукна шинели, спросил строго и со значением:

  -Что вам, гражданин?

  -Шумят там, товарищ милиционер.

  -Кто шумит?

  -Не знаю. Наверху шумят. Вы бы поднялись, товарищ милиционер - вдруг бандиты там спрятались?

  -Какие бандиты, гражданин? Там наш сотрудник Василий Васютин с пулеметом! У него не пошумишь!

  И Петр широко улыбнулся, вспомнив героическое и очень серьезное выражение лица юного Васютина пропыхтевшего с 'гочкинсом' наперевес вверх по лестнице. Но все-таки шагнул вперед и в сторону, грамотно отступая от проема между перилами, прислушался.

  Наверху действительно шумели. Что-то со стуком упало, кто-то жалобно, еле слышно, простонал.

  -Товарищ Васютин! Что у вас там? - строго окликнул Петр коллегу и, словно только этого ожидая, сверху показалось растерянное лицо Васютина.

  -Петь.... Тут девка какая-то в угол меж досками забилась и это... рожает.

  -И че?

  -Да ни че! Только у нее кровь по ногам идет.... И лужа мокрая между ляжек. Воды, видать, отошли.

  Петр мысленно выругался, беспомощно огляделся. 'Сознательные' поднялись на ступеньку, вытянули шеи, крутили головами.

  -Так, граждане! Оставайтесь-ка на месте. Васютин! Девка-то в сознании?

  -Да не знаю я! Глаза закатила и стонет! Тихо так, жалобно!

  Петр заглянул в квартиру. Аркадий Моисеевич что-то писал, примостившись на кухонном столе, через распахнутую дверь в следующую комнату было видно, как Сергеич чертит линии мелом на полу у трупа, рядом стоит комсомолка Ратина и внимательно за ним наблюдает. Ох и девушка! Настоящая комсомолка! Пятна крови кругом, едкий запах сгоревшего пороха, трупы валяются, а она стоит себе, только пальчики в кулачки сжала.

  -Аркадий Моисеевич!

  -Что тебе, Аничкин?

  -Там, наверху, Васютин роженицу обнаружил. Воды уже отошли. И кровь на ногах. Делать-то что будем?

  Аркадий Моисеевич оторвался от блокнота, задумчиво поглядел на Петра, поправил очки:

  -Что делать? Помогать, что же еще? Новый гражданин нашей страны на свет появляется. Так что бери вон в помощь товарища Ратину и с Васютиным в машину ее, на Пречистенку роженицу отвезите. А как отвезешь, сразу в отдел, за труповозкой и медэкспертом. Работы тут для него, хм, много....

  -Слушаюсь, товарищ старший оперуполномоченный!

  Петр дождался девушку, прикрыл дверь и строго поглядел на 'сознательных':

  -Ни куда не уходите, граждане! Вас еще будут опрашивать - обернулся - пойдемте со мной, товарищ Ратина! Нужна ваша помощь. По женской части.

  -Идемте, товарищ.

  А вот эту красавицу я не ожидал, не брал в расчет еще кого-то, да и Ли сплоховал. Если пацана с пулеметом и второго, рослого, с винтовкой, склонившихся надо мной, он 'сработал' быстро, двумя ударами рукояти нагана отправив в глубокий нокаут обоих, то на девушке растерялся. Я только и успел, что вскочить и сунуть в раскрытый для вскрика рот ствол 'люгера', раздирая ей в кровь губы и небо мушкой. Глубоко втолкнул, заставив подавиться криком. Обхватил свободной рукой ее голову, прошептал, глядя в испуганные глаза:

  -Не надо. Это будет очень больно. И лицо изуродую.

  Девушка не двигалась, замерла, а этот самурай мялся за ее спиной, не решаясь ударить. Выручила Агафья. Вся в паутине, в непонятном соре, выскочила из-за досок, уронила на светлые волосы свой узел. Глухо стукнуло. Девушка обмякла, еле успел подхватить почти у самой площадке, в спине неприятно хрустнуло. Тяжелая, хорошо питалась.

  Одернул полы пальто, прикрылся, брезгливо переступил на месте. Размазанная по внутренней части бедер кровь запеклась, пошла тянущей кожу коркой. Разрезанное кинжалом запястье сильно саднило, трусы-панталоны промокли от мочи. Мерзко. И вообще, я весь дьявольски замерз от лежания полуголым на каменном холодном полу. Как бы придатки не застудить! Да еще этот Васютин мне между ног заглядывал! Поэтому голос мой был наполнен безграничной злостью и оплошавший Ли в мгновение ока подхватил по моей команде здоровенную бандуру пулемета с диском как колесо у телеги и послушно пристроился за моей спиной.

  Осторожно, замирая на каждом шагу, спустились. На площадке у квартиры тусовались два каких-то субчика, оба блеклые, невнятные. Одного я ударил в висок, второго Ли прижал к стене дулом пулемета. Я вырвал у копошившейся Агафьи ключ, захлопнул дверь, провернул, запирая замок, навалился со всей силы и беспомощно оглянулся - не смог сломать ключ, сил не хватило. Ли с размаху ударил прикладом пулемета, загибая вниз толстый стержень ключа. Вовремя. На той стороне уже подхватились, стучали кулаками в полотно двери, звенели металлом, дергали 'собачку' замка.

  -Пошли! Пошли! Бегом!

  По ушам неприятно резанул собственный голос. Не ожидал у себя столь визгливых интонаций. Словно девица со скрипкой в темной подворотне в толпе хулиганов. На одном дыхании пролетел по ступенькам, толкнул плечом дверь, сразу отскочил обратно, в темноту подъезда. Через секунду тишину во дворе разорвал гулкий выстрел. Брызнуло щепой в лицо. Черт! Что же так не везет-то?!

  -Ли! Стреляй через дверь!

  Бандура с неимоверно толстым стволом в руках самурая задергалась, забила лязгом затвора по ушам, кроша в муку древесные волокна.

  -Томэте (хватит)!

  Выскочил во двор, упал, перекатился. Вляпался локтями и правым боком в грязь. Зараза! Так и чистой одежды не напасешься! Повел по сторонам стволом. Вот ты где! 'Люгер' басовито гавкнул раз, другой. Человек в кожаной куртке коротко вскрикнул, завалился на спину.

  -Быстро в машину!

  Так, это сцепление, это газ, это тормоз. Вон стартер. Двигатель теплый, остыть не успел. Ну, с богом! Зарычало, застучало поршнями надсадно. Как они ездят на этом? И мать твою, ну до чего же руль тугой! Виляя из стороны в сторону, разбрызгивая подтаявший весенний снег и грязь, машина понеслась из двора. Впереди, перед капотом, юркнула в сторону неясная тень. За спиной послышался звон разбитого стекла, в разнобой ударили выстрелы. Поздно! Машина выскочила из темной арки на пустую улицу. Ни кого. Мы ушли! Ушли!

  От избытка чувств бросил руль, ухватил ладонями за лицо сидящего рядом Ли, заорал:

  -Ушли, морда ты узкоглазая! Слышишь! Ушли! - и крепко поцеловал его в губы. Резко отвернулся, ухватился побелевшими пальцами за обод руля, отплевываясь и вытирая плечом рот. Ну, Леночка! Это я тебе припомню!