Заживо погребенные - Страница 10

Большинство этих людей не относилось к вышестоящим так, как требуют правила субординации; они не верили в то, что те способны хорошо работать и принимать правильные решения. Те, кого Грей называл Дикой ордой, смогут вернуться к исполнению своих прежних обязанностей только тогда, когда научатся соблюдать законы иерархии.

– Послушай, – произнес Грей, помолчав, – ведь мне без проблем могут назначить такого босса, как старший следователь Теннант. Такого, который называет вещи своими именами. У которого совершенно ясная позиция. Это человек старой школы.

Слушая, Ребус утвердительно кивал.

– Он по крайней мере выскажет тебе все прямо в лицо.

– И не обосрет тебя за твоей спиной. – Грей вдруг стал внимательно рассматривать первую полосу газеты, а потом протянул ее Ребусу: Розит Вид обещает создать 5000 рабочих мест… –А мы все еще здесь, – вздохнул Грей. – Раз мы тогда не уволились, обошлись без нас. Как ты думаешь, почему так получилось?

– С нами было бы слишком хлопотно? – предположил Ребус.

Грей покачал головой:

– Потому, что в глубине души они кое-что понимают. Им ясно, что мы нужны им больше, чем они нам.

Он повернулся к Ребусу, стараясь поймать его пристальный взгляд. Он, казалось, ждал, что скажет в ответ Ребус. Но тут из коридора послышались голоса, и сразу несколько голов просунулось в дверь. Четверо их коллег вошли в комнату с двумя большими сумками, из которых сразу же извлекли банки с пивом и бутылку дешевого виски. Грей, встав со стула, сразу же принял командование на себя.

– Детектив Уорд, вы отвечаете за обеспечение нашей команды кружками и стаканами. Сержант Сазерленд, потрудитесь закрыть жалюзи, понимаете? Детектив Ребус уже открыл дискуссию. Кто знает, может быть, как раз сегодня мы размотаем этот хитрый клубок, который подбросил нам Арчи Теннант…

Все понимали, что этого не случится, но это не остановило порыв начать мозговой штурм, горячность которого только усиливалась по мере ослабления действия алкоголя. Некоторые доводы были дикими, обсуждение делало их еще более дикими, но звучали и здравые мысли, мелькавшие, словно самородки в грудах пустой породы. Там Баркли составил список высказанных идей. Как Ребус и предполагал, разложенные бумаги вскоре перемешались, и на столе воцарился прежний хаос. Но он промолчал.

– Рико Ломакс ничего не ожидал, – авторитетно заявил Джаз Маккалоу.

– Почему ты так считаешь?

– Если человек что-то подозревает, он старается поменять свой распорядок жизни, а этот наглец Рико появляется в том же самом месте, в том же самом баре, в то же самое время, что и всегда.

Несколько человек согласно кивнули и принялись развивать высказанную мысль: гангстерская разборка, заранее подготовленное нападение.

– Мы все время работали со стукачами, – добавил Фрэнсис Грей. – И что? Передали кучу денег в их грязные руки. А результат: все коту под хвост.

– Не исключено, что он мог быть связан каким-либо контрактом, – задумчиво проговорил Алан

Уорд.

– Алан, ты еще здесь? – с притворным удивлением воскликнул Грей. – Ведь в это время тебя укладывают в постель с твоим любимым мишкой?

– Признайся, Фрэнсис, ведь ты покупаешь свои шуточки оптом? И обычно те, у которых срок годности давно истек.

Раздался дружный смех, и несколько пальцев, указывающих на Грея, словно говорили: Фрэнсис, этот парень тебя сделал! Он действительно тебя сделал!

Ребус видел, как рот Грея растянулся в улыбке, такой тонкой, какая бывает у манекенщиц на подиуме.

– Насколько я понимаю, нам предстоит долгая ночь, – сказал Джаз Маккалоу, возвращая всех на землю.

После очередной банки пива Ребус вышел из комнаты и двинулся в туалет. Нужно было дойти до конца коридора и спуститься на один пролет. Закрывая за собой дверь, он слышал, как Стью Сазерленд повторил одну из своих прежних версий:

– Рико был сам по себе, так? Не входил ни в одну гангстерскую группировку. Но, если верить слухам, мог ловко увести с места преступления любую банду, когда начинало припахивать жареным…

Ребус знал, о чем толкует Сазерленд. Если кто-то совершал нападение или попадал в затруднительное положение, из-за чего необходимо было на некоторое время исчезнуть из города, то обеспечить безопасное убежище должен был именно Рико. У него были связи повсюду: в муниципальных многоэтажках, загородных пансионатах, на стоянках дальнобойщиков. От Кейтнеса до границы и от Гебридских островов до Восточного Лотиана. На стоянках дальнобоев на Восточном побережье он чувствовал себя как дома: его двоюродные братья и сестры управляли по меньшей мере дюжиной таких стоянок. Сазерленд пытался выяснить, кто был вынужден скрываться от полиции в то время, когда был убит Рико. Возможно, одно из таких убежищ накрыли, а Рико в наказание угостили бейсбольной битой? А может быть, кто-то пытался узнать у него местонахождение одного из джентльменов удачи?

Эта версия заслуживала внимания. Однако Ребус не понимал, как они могут что-либо выяснить шесть лет спустя. Подойдя к лестнице, он заметил, что вниз кто-то спускается. Уборщик, подумал он. Но рабочий день уборщиков заканчивался раньше. Он хотел было спуститься, но передумал и прошел до конца коридора, туда, где была еще одна лестница. Спустился на первый этаж. Прижимаясь к стене и стараясь ступать бесшумно, дошел до центральной лестницы. Открыл стеклянную дверь и с удивлением обнаружил того, кто там прятался.

– Добрый вечер, сэр.

Старший следователь Арчибальд Теннант обернулся.

– А, это вы.

– Вы подглядываете за нами, сэр?

От Ребуса не ускользнуло, что Теннант не сразу нашелся, что ответить.

– Да ведь и я, по сути, занимаюсь тем же, – прервал паузу Ребус, – при данных обстоятельствах.

– Сколько вас там? – спросил Теннант, глядя поверх головы Ребуса.

– Все.

– И Маккалоу не уехал домой?

– Сегодня нет.

– В таком случае я просто поражен.

– А почему бы вам не присоединиться к нам, сэр? Возможно, еще осталась пара банок пива…

Теннант, картинно поднеся к глазам руку с часами, наморщил нос.

– В это время я обычно ложусь спать, – ответил он. – Буду вам благодарен, если вы…

– Умолчу о том, что встретил вас? Вы полагаете, что это подорвало бы дух и единство нашей группы?

Его лицо начало непроизвольно расплываться в улыбке; неловкость Теннанта доставляла ему удовольствие.

– Детектив Ребус, может, вам стоит разыграть из себя непрофессионала? Хотя бы на этот раз.

– То есть показать себя не таким, каков я есть на самом деле, вы это имеете в виду? – сказал отставной следователь с усмешкой.

– Называйте это как хотите. Своего мнения я вам навязывать не буду, понятно?

Он повернулся и зашагал прочь от главного входа в колледж. Дорожка, ведущая от подъезда, была хорошо освещена, и Ребус наблюдал, как он идет по ней, а затем завернул под лестницу, где стояло несколько телефонных кабинок.

Ему ответили после пятого гудка. Ребус смотрел на лестницу и был готов сразу повесить трубку, если только кто-нибудь там появится.

– Это я, – произнес он в трубку. – Надо встретиться. – Выслушав ответ, он продолжал: – И как можно скорее. Сможете в этот уик-энд? Это не касается вашего ноу-хау. – Он помолчал. – А может, и касается. И сам не знаю.

После того как ему дали понять, что с уик-эндом ничего не получится, он кивнул. Выслушав еще несколько слов, Ребус повесил трубку и толчком распахнул дверь в туалет. Открыл кран и остановился перед умывальником. Не прошло и минуты, как в туалет вошел еще кто-то. Алан Уорд, хмыкнув, направился в одну из кабин. Ребус слышал, как скрипнула защелка, а потом Уорд начал расстегивать брючный ремень.

– Напрасная трата времени и мозгового вещества, – раздался из кабины голос Уорда. – Напрасные усилия.

– Старшему следователю Теннанту не удалось тебя убедить, правильно я понимаю? – обратился к нему Ребус.

– На что мы, черт возьми, тратим время!

Восприняв эту фразу как утвердительный ответ на свой вопрос, Ребус не стал больше отрывать Уорда от дела, ради которого он сюда пришел.