Завод 2: назад в СССР (СИ) - Страница 1

Когда я вернулся в общагу, то думал, что моего соседа Валька ещё не будет. Все таки у ИТР-овцев рабочий день заканчивался на час позже, чем у остальных рабочих. Но наш пострел везде поспел — Валек был тут как тут и занят тем, что выбирал, какой костюм ему надеть. На постели лежали целых три варианта. Он попеременно смотрел то на один, то на другой, вздыхал и мучился выбором. Видно, опять куда-то собрался идти.

Три костюма у человека — неплохой гардероб по тем временам.

Кстати, не припомню, чтобы Валёк присутствовал на сегодняшнем цеховом собрании. Он вообще на работе-то появлялся?

— Здорово, сосед! — бодро поприветствовал меня Валя. — Смотрю, не только у меня ночь задалась!

Я комментировать свои ночные подвиги никак не стал (такое ощущение, что целый день я за что объяснялся — за то, что делал и за то, чего не делал), разулся и сел на свою кровать.

— Здоровее видали, а ты что, на работу не ходил? — спросил я, зевая.

Всё-таки бессонная ночь давала о себе знать. Валя, наконец, выбрал костюм, а остальные спрятал в шкаф.

— Да какой там на работу, Егорыч, — он демонстративно кашлянул в кулак. — Заболел я! Мне больничный открыли.

— Что-то ты не похож на больного, — я подмигнул Валентину.

— Ну похож — не похож, это уже не тебе решать, уважаемый сосед. Доктор дал бюллетень и велел на работу не ходить, значит, так и надо! — хохотнул Валя.

Я не стал спрашивать, почему ходить на работу нельзя, а вот на гульки с бабами — можно. И без того понятно, что болезнь у соседа липовая, воспалением хитрости он болеет. Но буду иметь в виду, если мне заболеть понадобится — теперь знаю, куда обращаться.

— Как я понимаю, в зал мы и сегодня тоже не пойдём? — я откинулся спиной на стену и с трудом подавил вырвавшийся зевок.

Положа руку на сердце, ни в какой зал я бы и не пошёл. Тут бы хорошенько выспаться, чтобы завтра на турбазе не ползать как сонная муха. Моим козырем перед Петром, при его навыках — была скорость, и если я её лишусь, то в драке мне точно не поздоровится. Ну а «ринг» чувствовать буду уже в боевой обстановке. Кстати, пока не забыл, я сунул в руку в сумку и достал петли для жигуля. Положил на тумбочку рядом с кроватью.

— Готово, можешь своему дядьке отдавать.

— Нифига, быстро как, — Валёк подошел к тумбочке, и взяв петли в руки, начал рассматривать. — Круто получилось, практически один в один, только лучше. Такое не грех и на «Чайку» поставить. Но туда не подойдет, конечно…

Не знаю, почему он вспомнил «Чайку», они, насколько я помню, в личном пользовании не водились у обычных граждан.

— Ну так, фирмА! — выдохнул я с ударением на последний слог.

— Я, честно говоря, не ожидал, что петелька будет так быстро сделана, — Валя продолжил рассматривать деталь и озадаченно почесал затылок. — Слушай, я дядьке сказал уже, что уезжаю, может, ты занесешь?

— Да я тоже завтра уезжаю, — пояснил я. — И думаю, что вернусь не раньше второй половины дня в воскресенье.

Валёк, насколько я его успел узнать, был достаточно ушлым пареньком и всегда старался перелить на кого-нибудь другого то, что ему делать не хотелось. Вот и теперь он продолжил уговаривать.

— Ну приедешь же! А я ухожу до утра понедельника, до и не факт что утра, и вообще понедельника, потому что у меня к врачу назначено только во вторник! Короче, Егор, будь другом! Я тебя тоже в следующий раз выручу. Вот, хочешь, можешь пирожков взять, я из столовки притащил — угощаю, — Валёк выдвинул полку тумбы, где действительно лежали целых четыре пирожка.

Оказывается, он купил их, когда оформлял больничный в медчасти. Два из них были с тушеной капустой и ещё два — с повидлом.

Не думаю, что он их специально для меня приволок, наверно, про запас брал. Но от пирожков я бы не отказался. Как раз будет чем поужинать, потому что до готовки у меня руки так и не дошли, а сейчас, как Валя уйдёт, пожую да завалюсь спать.

— Ладно, передам я петли твоему дяде, — согласился я.

Ещё немного посидев с Валей, который заканчивал сборы, я пошёл на кухню, чтобы сделать себе чай. Не есть же пирожки всухомятку. На кухне застал Митьку, который ел клубничное варенье ложкой из банки. Я думал, что он начнёт меня расспрашивать насчёт сегодняшних не самых приятных событий. Но нет, видимо, информация ещё не успела разлететься по всему заводу. Полагаю, что работяги скорее хотели уйти на выходные, и весь смак обсуждений перенесли на понедельник.

— Егор, пока не забыл, — Митька усердно соскребал остатки клубничного варенья со дна банки. — Разговаривал я с нашим электриком, он сказал, что время на следующей неделе у него есть, и дал телефон. Так что можешь ему звонить и договариваться.

С этими словами он достал из кармана листок с номером телефона электрика.

— Зовут Гена, — добавил Митя.

Как зовут электрика, я прекрасно знал. По прошлой жизни именно Генка Вислоухий помогал мне в средине девяностых с ремонтом. За сущие копейки во всей квартире проводку поменял — и работало отменно.

Я поблагодарил друга и, решив не откладывать дело в долгий ящик, пошёл звонить электрику. Увы, в комнатах общаги телефонов не водилось, поэтому надо было спускаться к тёть Клаве и просить у неё.

— Можно я позвоню, теть Клав?

Женщина была занята вязанием. Я обратил внимание, что её свитер всего за пару дней от зачаточного состояния приблизился к состоянию почти финальному. По прошлой жизни тетя Клава подрабатывала как раз-таки продажей свитеров ручной работы. От желающих отбоя не было, ведь её свитера были тёплыми и долго служили. У меня, кстати, один такой, с жёлтыми какими-то полосками на плечах, провалялся до начала двухтысячных, пока во время очередной генеральной уборки его не выкинула бывшая жена. А теперь вот в работе у тёти Клавы было что-то болотно-зелёное. Надо будет, как деньги появятся, себе свитерок тоже заказать — может, у неё в запасе найдётся пара мотков другого цвета. По зиме в общаге отвратительно топят, и спать в сильные морозы приходится в одежде.

— Что вам всем тут, Смольный? — дежурно забурчала старуха. — Звони, только никакого межгорода!

— Не, мне тут, по Ростову, спасибо. теть Клав.

Она подвинула ко мне телефонный аппарат. Я набрал шестизначный номер, завороженно наблюдая за тем, как диск с характерным стрекотом вращается туда-сюда. Всё-так порой я буквально залипал на реалии этого времени, будто всё ещё не мог поверить, что это всё — настоящее. Из трубки тем временем послышались длинные гудки.

— На проводе! — раздался знакомый голос Генчика.

Я сдержался, представился, ведь тут мы не знакомы, и объяснил, что это на мой счёт сегодня интересовался Митька.

— Было дело! — подтвердил Гена. — Так что делать собираетесь?

Пришлось озвучивать ему легенду про розетку. А что ещё пока делать, не заливать же про ещё не случившуюся аварию в цеху и путешествия из будущего.

— Это где в общаге? А у тебя, что, у самого руки из жопы растут, что розетку поставить не можешь? — в своем стиле запричитал электрик.

— Не, там просто провода короткие.

Я услышал, как из динамика раздался свист чайника, а затем визг его жены: я даже услышал слова, мол, чайник на кой хрен свистит, выключи!

— Ладно, адрес продиктуй, у меня есть время на вторник вечером, устроит? Не горит?

Я подтвердил время, как раз успею порешать вопросы с милицией. Мы попрощались, а Гена, не успев ещё положить трубку, начал орать в ответ на жену. Я улыбнулся. Сколько его помнил, столько у них кипели нешуточные семейные страсти. Кто только ни предсказывал им развод, и ничего, прожили до самой смерти.

Положив трубку, я поймал на себе удивлённый взгляд теть Клавы.

— Это ты что там надумал хозяйничать? Какая ещё розетка, Егор! У нас же только полгода назад все меняли! Сломал, что ли?

Я и забыл, что комендантша наша уши греет при любом разговоре — говорил, будто из своей квартиры. Пришлось отбрехиваться и объяснять, что всё работает как часы, но я рассматриваю вариант поставить двойную розетку вместо одинарной. Тетя Клава, конечно, побухтела порядка ради, но когда я сказал, что хочу заказать у неёна зиму свитер, растаяла.