Заур. Я тебя украду - Страница 8

— Да это я так… Твои братья ведь так же попали. Сначала увлечение, потом любовь неземная. А потом…

— Ты херню городишь, Заур. Я – не мои братья. Я не слаб. Одно дело – узнать всё о бабе, которую собираешься трахать, совсем другое – ради неё бросить бизнес и потратить остаток жизни на подгузники. Сечёшь, Заур?

Подняв руки кверху, улыбнулся.

— Как скажешь, брат. Как скажешь. Ты только не теряйся. Не погрязай. А то я тебя знаю. Твоя увлечённость может с лёгкостью превратиться в глобальную проблему. В первую очередь для тебя. Я не хочу проблем, Саид. Не хочу, чтобы ты начал крушить всё вокруг, а это случится, если что-то пойдёт не так. Я знаю тебя лучше, чем твоя семья. Я знаю тебя даже лучше, чем знаю себя. Будь осторожен, — всё то же самое хотелось сказать себе. Остановить этот поезд, пока он не размазал самого бессердечного мудака в этом мире. Его, Заура Омаева, совершенно хладнокровную, ледяную глыбу. Не зря же они с Саидом дружат с самого детства. Похожие, словно кровные братья.

Но глядя на себя сейчас, уже предполагал, что шансов у него сойти с ума побольше, чем у любого из Хаджиевых. Что-то не то с ним совсем…

***

— Мамочка, не уходи, — шею обвили тонкие ручки моей крохи, и грудь сдавило под тяжестью её слёз.

— Ну что ты, малыш? Что случилось?

— Я не хочу, чтобы ты уходила. Не уходи, мамочка, — дочь заплакала, прижимаясь ко мне всем тельцем. — Не уходи… Прошу, мамочка.

— Мариаш, ну ты чего? Мы же вчера с тобой съездили в зоопарк, по магазинам. Купили всё, что ты хотела. И куколку новую, и зайку. А сегодня мне нужно ехать на работу. Ляжешь спать, а проснёшься – я уже дома. Ну, чего ты?

Дочь повисла на мне, не позволяя ни встать, ни отстраниться, и в горле отчего-то появился комок. Она ещё пока не знает, кто её мама… А когда начнёт понимать и узнает? Что тогда я ей скажу?

Поймала на себе слезливый взгляд тёти Нины.

— Может, и правда… Останешься сегодня? Ну возьми отгул или что там…

— Не могу я, тёть Нин. Мне даже вам нечем заплатить, вчера всё на новые витамины отдала. Плюс обследования. Я не могу прогуливать.

Нянечка понимающе закивала, а Марианна, наконец, отпустила меня.

— Мне снился плохой сон. Снилось, что с тобой случилось что-то плохое… Не уходи, мамочка, — губы малышки дрожали, а щечки покраснели от слёз.

Я резко поднялась с колен, чтобы не видеть эту боль в её глазах.

— Мариаш, это сон был просто. Со мной ничего не случится. Завтра разбужу тебя, и поедем в аквапарк, хочешь?

Понемногу дочь успокаивалась, и я, воспользовавшись тем, что по телевизору начался её любимый мультфильм, выскользнула из дома.

— Ну сколько можно ждать, девушка? За простой, между прочим, доплата полагается, — заворчал на меня немолодой таксист, а когда назвала ему адрес, гаденько так ухмыльнулся. — А чё, простой могу и натурой взять.

— Изжога замучает, — прошипела, глядя на него в зеркало заднего вида, и любвеобильный старикан притих.

В клубе, как обычно к вечеру, начинался вечный праздник богатеньких Буратино. Я пробралась сквозь толпу, прошла к гримёрке и, захлопнув за собой дверь, выдохнула:

— Всем привет.

— Приветик!

— Привет, Илан!

Обратила внимание, что девчонок сегодня больше и, взглянув на календарь в телефоне, улыбнулась. Выходной. Сегодня придёт Альберт, а значит, я точно уеду утром с приличной суммой. Это радовало. Как, собственно, и расстраивало. Мужчина становился всё настойчивее в своих желаниях, а когда богатенький дядя чего-то желает, отказать ему трудно. А если всё же откажешь, придётся за это отвечать.

Я не питала иллюзий по поводу доброго Банкира. Добрый он только до тех пор, пока я его не разозлила своими отказами. Дожидаться, когда его терпение лопнет, я, конечно же, не собиралась, а потому… Потому придётся с ним попрощаться в скором будущем.

— Ты в випку? — надо мной нависла Катя, с хитрой улыбкой посмотрела в зеркало.

— Угу. А что?

— Да так… Говорят, ты скоро увольняешься, новой жизнью заживёшь… Если что, отдашь мне своих мальчиков? Я не позволю им заскучать.

Я ошалело уставилась на Катю, обернулась на других девчонок, оставшихся в гримёрке. Все застыли в ожидании.

— Не поняла?

— Ну клиентов своих отдашь мне? Может, Банкира, а? Мне бы его одного хватило. Ну а остальных пусть девочки между собой поделят.

— Мы поделим, ага! — хмыкнула Альбина.

— Так, подождите, я никуда не собираюсь. Кто вам вообще такое сказал, что я собираюсь уходить?

— Ну так… Ты же вроде с Зауром? А они, знаешь ли, не любят, когда баба со всеми… Ну, ты поняла.

— С кем я? — протянула поражённо, на что Альбина закатила глаза.

— Ой, ладно тебе. Кончай эту комедию. Тут слепых нет. Весь клуб уже судачит о том, как он за тобой бегает да пялится. Говорят, влюбился мужик, а ты нос, как обычно, воротишь. Только этот не из твоих женатиков скромных. Этот может украсть или дажэ зарэзать! — последнюю фразу Альбина произнесла с характерным кавказским акцентом и, схватив с трюмо заколку, замахнулась ею словно кинжалом.

Девчонки захохотали, а я, обмякнув в кресле, отвернулась к зеркалу. Значит, мне не показалось, и этот черноглазый таки наблюдает за мной.

— Да уж, стрёмный он, если честно. Взгляд такой… Бррр! Аж мурашки по коже. Смотрит на тебя, а на лбу жирным курсивом: «Зарежу!», — поддакнула моим мыслям Катька. — Уж лучше десять клиентов обслужить, чем с одним таким. Ты смотри, поосторожнее. Маньяки, они такие.

— Ну, спасибо! Успокоили! — рявкнула я на Катю, и та, наконец, сползла со спинки моего кресла.

— Да ладно тебе, тоже мне проблему нашла. Отсоси ему разок, он и отстанет. Недотрах у мужика, вот и зыркает ходит, — выдала своё авторитетное мнение обычно молчаливая Юлька, и все закивали, соглашаясь с ней.

— Так не сосёт наша королевишна, — съязвила Альбина, и снова послышались смешки. — Ты что, не знала? Она у нас, как героиня из того фильма. В губы до свадьбы ни-ни!

Я наградила Альбину тяжёлым взглядом, на что та показала мне средний палец.

— Завидуешь? — спросила её с улыбкой, а Альбина, подавшись вперёд, взяла себя за внушительную грудь, поиграла ею так, что крупные полушария весело задвигались под полупрозрачным топом.

— Гляди, чего у меня есть? Чему же тебе завидовать, Иланка? Тому, что плоская? Или тому, что дочка – инвалидка?

— Ну, например, моему заработку. Видать, не всё сиськи решают.

Обычно я Альбиной не связывалась, но прекрасно знала об её антипатии ко мне. Та ещё стерва. Но когда речь заходила о дочери, я не могла молчать.

— Просто не все умеют так лицемерить, как ты. Вроде шлюха, а вроде и целочка. Хрен поймёшь тебя. Вот и платят дураки.

— Прекращай, Альбин, — недружелюбно оборвала её Катя, а я отвернулась к зеркалу, уставилась на своё отражение. — Кто сколько зарабатывает – его дело. Мы не заглядываем в чужой карман, договаривались же.

Альбина фыркнула, а я, быстро переодевшись, вылетела из гримёрки, едва сдерживая ярость. Нигде мне нет места. Даже среди таких же, как сама.

ГЛАВА 7

Тяжёлым взглядом Заур проследил за мужиком, вальяжной походкой шагающим в VIP-зону. Скрипнув зубами, направился за ним и, поднявшись на порожек, так и застыл у приоткрытой двери.

Она извивалась у шеста, виляя практически обнажённым задом перед новым клиентом. Последний уселся на стул, похлопал себя по коленке, и девушка, поправив растрепавшиеся волосы, шагнула со сцены. Прошла к клиенту, медленно опустилась на колени и потянулась к его ширинке.

Захлопнув дверь, рыкнул и быстрым шагом направился на улицу. На свежий воздух поскорее. Вырваться из этой клоаки порока и греха. Выкинуть из головы эти голые тела и продажных женщин. И нет ему никакого дела до этой шлюхи. Пусть хоть все хором её здесь…

Но тут, конечно, Заур лукавил. Если увидит, как её трахают, грохнет всех, включая эту… Свалит их всех в кучу и подожжёт. А потом пепел её по ветру развеет, чтобы оставила, наконец, в покое.